Оле Нидал - Верхом на тигре. Европейский ум и буддийская свобода
Например, в 1980 году они попытались привезти в Европу представителя Трунгпы Тулку в качестве уже признанного учителя, не заручившись нашей поддержкой. Естественно, стали звонить наши друзья и интересоваться, как воспринимать густо проштампованное, длинное письмо об этом представителе, разосланное повсюду от имени их организации. Я честно ответил: «С этим человеком я не знаком». Этого было достаточно, и стремительное наступление так и осталось лишь разговорами.
Мои ученики отреагировали хладнокровно. Сотни крепких парней из Центральной Европы, каждый из которых за завтраком мог съесть дюжину таких «ваджрных охранников», почувствовали, что их лама подвергается нападкам. Они были готовы сесть в самолет, чтобы разобраться с Боулдером. У Эдиты, однако, появилось экономически более выгодное предложение – опубликовать мою лекцию в Беркли, которая стала официальным поводом для этой атаки. Тогда читатели смогли бы судить сами. Сказано – сделано. Лекция в Беркли вскоре появилась в виде брошюры «Основы Дхармы». До выхода в свет книги «Каким все является» она распространялась в наших центрах на разных языках. С того времени мне не хотелось поддерживать никаких связей с «Дхармадхату». Их подход был слишком явным проявлением слабости. Маленькие собаки лают, большим это не нужно. После четырех лет, проведенных на боксерском ринге, мне легко почувствовать, когда у людей наступает предел допустимой нагрузки. Что-то предостерегло меня от ответных действий – и так Оле стал хорошим буддистом, не мстящим за себя.
Лекция в Беркли вскоре появилась в виде брошюры «Основы Дхармы».
В те годы пример суфиев показал высокую эффективность длительных курсов. Такие мероприятия соединяют людей, создают репутацию учителям и приносят деньги организациям. Несколько участников старой мюнхенской группы, имевших связь с Ламой Чиме из Англии, хотели осуществить нечто подобное на юге Германии. Они анонсировали приезд двух известных учителей, даже не спросив их согласия, и оказались в очень неприятном положении. Кюнзига Шамарпу, который должен был стать главной фигурой курса, они вообще не предупредили – и, конечно, он не приехал. А Тенгу Ринпоче только нам с Ханной удалось уговорить отложить дела в Непале. У него совсем не было времени, к тому же он уже пообещал дать поучения в Родбю. То, что мы таким образом спасли программу оппонентов, было скорее дружеским жестом, чем полезным делом. Я мимоходом заглянул на курс, но мне не понравились многочисленные программы Нью-Эйдж и йоги. Все было непрозрачным и наводило на мысли о Бхагаване.
Хороший буддист
Испания
Эдита, Сис и я использовали эти дни, чтобы ненадолго съездить на южное побережье Испании. Одна знатная дама из Штуттгарта пригласила нас в Мотриль, заверив, что тамошние состоятельные люди хотят поддерживать наши центры. К сожалению, как это часто бывает у такого типа людей, богачи быстро передумали, поэтому мы предпочли навестить радушных тибетских эрудитов из местного центра Гелуг. Во время моей лекции о неразделимости пространства и радости (Великой печати) все сидели, замерев. Ничего подобного даже образованные геше раньше не изучали. Гелугпинцы штудируют в основном философию «срединного пути» – материал, от которого голова становися чугунной.
В Испании тогда жили родители ребенка, история которого позже обошла все газеты мира. Он считался реинкарнацией Ламы Йеше, умершего за несколько лет до этого в Калифорнии. В той местности была превосходная обстановка для ретритов, и я сделал сильные пожелания, чтобы там появился центр Кармапы. Именно там, неподалеку от Малаги, Педро и Доррит Гомес через несколько лет купили деревушку и подарили ее нам в качестве ретритного центра Карма Гён. Сегодня это западный краеугольный камень нашей работы в Южной Европе.
Америка
Осенью 1984 года вновь сложились все условия для кругосветного турне. Мы договорились в январе встретиться с Нильсом и еще сотней друзей в Калькутте. Шестеро из нас полетели вначале в Нью-Йорк. Ханна вновь была рядом, и это было чудесно. Предстояло наверстать то, что пришлось отложить зимой, – прежде всего, устроить лекции в Нью-Йорке и Олбани. Там один друг, художник, подарил мне медвежий зуб и посвятил в ритуалы индейцев. Все проходило в их священном месте, в лесу. Это был чистый природный мистицизм, полный добрых устремлений, но неосвобождающий: много переживаний, но ни слова о том, кто это переживает.
Осенью 1984 года вновь сложились все условия для кругосветного турне.
В этот раз я не работал у Барри. Я уже мог зарабатывать на все необходимое своими лекциями, и теперь моей важнейшей задачей было дать людям доступ к Кармапе. На двух машинах мы пропахивали себе по снежным заносам путь на запад, к тем центрам, где я побывал годом раньше. Мы впервые увидели долину Седона, расположенную на юге от Флагстаффа, и познакомились с группой из Финикса. Новым был для нас и полет к священным местам индейских племен в пустыне Аризоны, где мы помедитировали под гигантскими древними кактусами. Друзья попросили меня приезжать как можно чаще. Я делал это до 1992 года, пока Вудсток со своими американскими центрами не поддержал китайского коммунистического кандидата на трон Семнадцатого Кармапы, – тогда сотрудничество стало невозможным.
В Дель-Маре, на севере от Сан-Диего, жили Вэн и Кэролин Хадсон. Наша дружба с ними крепла день ото дня. Без их щедрости мне не так много удалось бы сделать между Мексикой и Ванкувером. У них мы всегда чувствовали себя как дома – сколько бы нас ни было, когда бы мы ни приехали и как бы ни валились с ног от усталости. Год за годом мы объезжали западное побережье на машинах, взятых у них напрокат. На этот раз мы поехали оттуда на север, читая лекции по пути. В Сан-Франциско я провел лекцию у теософов – опять радость для интеллекта. Ими руководил Джо Миллер – классический гений в своей области знания, с белой козлиной бородкой. Время от времени он прерывался на громогласное пение неизвестных мантр. По воскресеньям он водил приверженцев духовных течений Сан-Франциско на экскурсии по ботаническому саду, и все его очень любили.
На одну из лекций приехала Кэрол Аронофф, и здесь я ее впервые заметил. В последующие годы она оказала большое влияние на многих уровнях. У нее были именно те качества, которые позволяли усилить работу Кармапы в этих краях. В 60-е годы Кэрол жила в Лондоне. Теперь она была профессором гуманитарных наук и преподавала предмет, называемый «Холистическое здоровье: восточный подход» в университете Сан-Франциско. Благодаря своему идеализму и мастерству Кэрол помогла сохранять передачу в чистоте.
Она поехала с нами в Невада-Сити, и там, на границе с Калифорнией, мы решили издавать мои книги на английском. Это стало началом издательства Blue Dolphin, созданного Полом Клеменсом. Эти книги уже принесли так много пользы, привлекая в наши европейские центры замечательных людей, что наверняка будут полезными и в Америке. Кэрол начала с редакции книги «Каким все является» и не отпускала меня, пока работа не была завершена. Мы вернули машины Вэну и Кэролин и вдобавок успели съездить в гости в Лос-Анджелес к нашим киношным друзьям, прежде чем сесть в самолет на Гавайи.
Благодаря своему идеализму и мастерству Кэрол помогла сохранять передачу в чистоте.
Гавайи
Сначала я прочел лекции на острове Кауай – самом старом из Гавайских островов. На Мауи, где мы остановились у Ламы Тензинга, нам с Ханной приснились яркие сны о Кармапе. Возможно, это было именно то место, куда он хотел отправить нас десять лет назад. На Оаху, где живет большинство обитателей Гавайев, нас приютила Нэнси – моя подруга из Портленда. Там я перестал нюхать табак. Несмотря на то что эту «передачу» я получил от самого Кармапы, такое ограничение было теперь необходимым. Американцы часто любопытствовали, что же все-таки является причиной моего всегда хорошего настроения – этот коричневый порошок или благословение линии преемственности. Это было не дело. Кстати, если кто-то сомневается, что никотин вызывает привыкание, – посмотрите видеозапись лекции, которую я прочел сразу после отказа от табака. На протяжении двух часов я извиваюсь ужом, а руки все время тянутся то к нагрудному карману, уже пустому, то к носу, ожидающему новой «дозы». Но на ясность изложения это не повлияло.
Япония
Следующей остановкой была Япония. Для ее буржуазного стиля наша путешествующая группа оказалась слишком большой. Уже в аэропорту Токио все пошло вкривь и вкось. Поскольку в изящной «Тойоте» мексиканского посольства было слишком мало места для наших матросских чемоданов, я сел на крышку багажника, что для европейских машин вполне приемлемо. Но эта была японской, и на ней сразу же образовалась огромная вмятина. Мои попытки выпрямить кузов только ухудшили повреждение. Затем один парень из нашей группы чересчур поспешно сблизился с местной дамой добродетельной репутации, а другой не оценил важности посещения Замка древних императоров, национальной святыни, а предпочел вместо этого отправиться по магазинам. Это переполнило чашу. К счастью, у меня нашлось время подготовить интеллигентную мать Йошико к смерти и таким образом создать с ней прочную связь. Позднее Цезарь и Йошико провели несколько лет в Бангкоке, где щедро продолжали принимать нас у себя, и их дом был родным для Лопёна Цечу Ринпоче, пока он не скончался в 2003 году. Затем они вернулись в Мексику. Сегодня их неоценимая мудрость и опыт помогают группе Алмазного пути в мексиканской столице, и мы такие же близкие друзья, как всегда.
