Е.П. Блаватская - Смерть и бессмертие

Буддизм был введен в Бод-юле в начале VII века благочестивой китайской принцессой, которая, выйдя замуж за тибетского царя [28], обратила его из религии бон в буддизм, и с тех пор он стал оплотом этой веры в Тибете, как Ашока девятью столетиями ранее в Индии. Именно он послал в Индию своего министра (согласно европейским ориенталистам, а по тибетским историческим хроникам – своего родного брата), первого ламу страны. Этот брат-министр вернулся с «большим багажом истинных знаний, содержавшихся в канонизированных буддийских священных писаниях, составил тибетский алфавит на основе индийского дэванагари [29] и приступил к переводу канона с санскрита (на который ранее он был переведен с пали, древнего языка Магадан [30]) на язык своей страны» (см. «Тибет» Маркхама, с. Хlvi) [31].

При старом режиме и до начала реформы высоким ламам зачастую разрешалось вступать в брак, чтобы иметь возможность воплощаться в своих прямых потомках. Этот обычай был отменен Цонкапой, предписавшим строгое целомудрие для всех лам. У ламы-просветителя Бутана был сын, которого он привез с собой. Этот лама обещал народу воплотиться в первом своем внуке, родившемся после его смерти. Примерно через год после кончины просветителя, – как гласит религиозное предание, – бутанская жена его сына осчастливила его тройней – все трое оказались мальчиками! Это затруднительное обстоятельство, способное озадачить любых других казуистов, в полной мере выявило азиатскую метафизическую проницательность. Народу было объявлено, что дух покойного ламы воплотился во всех трех мальчиках. Один получил его Ом, другой – его Хан, а третьему достался его Хунг, что в переводе с санскрита означает: буддха - божественный ум, дхарма -материя, или животная душа, и сангха -объединение двух первых в нашем мире феноменов. Именно эта чистая буддийская доктрина была искажена хитрым бутанским духовенством в угоду своим интересам. Так их первый лама приобрел тройную инкарнацию и стал тремя ламами, один из которых, как утверждают они, получил его «тело», другой – его «сердце», а третий – его «слово», то есть мудрость. Эта иерархия нерасчлененной власти продолжалась до XV века, когда лама по имени Дуг-па Шаб-тунг, побежденный гелугпа Ганден Труппы [32], вторгся в Бутан во главе своей армии монахов. Покорив всю страну, он объявил себя ее первым Дхарма-Раджей, или Ламой Римпоче – тем самым положив начало третьей «драгоценности» [33], в противоположность двум «драгоценностям» гелугпа. Но эта «драгоценность» так и не достигла высоты титула «Ваше Величество» и менее всего считалась «драгоценностью Знания, или Мудрости». Вскоре после своего самопровозглашения он был свергнут тибетской армией при поддержке вооруженных отрядов китайских «желтых шапок» и вынужден был принять выдвинутые условия. Одним из них было разрешение осуществлять духовное правление в Бутане через посредство «красных шапок», если он согласится воплотиться после своей смерти в Лхасе и будет делать это всегда. С тех пор ни один Дхарма-Раджа не был признан настоящим, если он не родился в Лхасе или на территории Ташилхунпо.

Согласно второму пункту договора, Дхарма-Раджам запрещалось публично демонстрировать свои занятия колдовством и некромантией; а третий пункт гласил, что ежегодно ими должна выплачиваться определенная сумма денег на содержание монастыря со школой, где сироты «красных шапок» и обращенные шаммары будут обучаться «правильной доктрине» гелугпа. То, что последние, вероятно, имели тайную власть над бутанцами, которые слывут одними из самых непримиримых врагов «красных шапок», подтверждается фактом повторного рождения ламы дугпа Шаб-тунга в Лхасе и тем, что по сей день воплощенные Дхарма-Раджи посылаются в Бутан и официально вводятся в должность властями Лхасы и Шигацзе. Последние не интересуются делами администрации, за исключением духовного водительства, и полностью передали текущее правление в руки деб-раджи и четырех пен-лобов, именуемых в индийской официальной прессе penlows, которые, в свою очередь, находятся под непосредственным контролем лхасских должностных лиц.

Из вышесказанного легко понять, что ни один «Дхарма-Раджа» никогда не считался инкарнацией Будды. Слова «никогда не умирает» следует отнести только к двум великим реинкарнациям одного ранга -к Далай-ламам и Таши-ламам. И те, и другие являются инкарнациями Будды, хотя первые обычно соответствуют воплощениям Авалокитешвары, высшего небесного Дхьяни. Тот, кто умеет разгадывать обескураживающие головоломки с помощью полученного ключа, легко распутает гордиев узел этих последовательных реинкарнаций. Он знает, что Авалокитешвара и Будда едины в качестве Амита-фо (произносится Фо) [34] а Амита-Будда идентичен первому. Содержание тайной доктрины посвященных «пхаг-па», или «святых людей» (Адептов), по этому вопросу еще нельзя открывать всему человечеству. То малое, что позволено обнародовать, можно найти в докладе о «Святых лха» [35], который мы надеемся опубликовать в следующем номере [36].

НАСТОЯТЕЛЬНАЯ НЕОБХОДИМОСТЬ СОСТАВЛЕНИЯ СЛОВАРЯ

Вжурнале «Light» от 11 февраля в статье «Сообщающие духи», подписанной «Ч.К.М[эсси]», говорится следующее:

«Таким образом, напрашиваются следующие выводы: только первый, земной класс, и третий [37], то есть усовершенствованные духи, могут сознательно общаться с нами и вмешиваться в дела людей с помощью тела (хотя совсем иного типа), которое служит посредником в общении; «земные» условия предполагают длительное существование «астрального» тела. Согласно оккультному учению, это тело находится в процессе дезинтеграции – поэтому сообщения становятся все более бессвязными по мере развития этого процесса. В соответствии с современным учением, изложенным в журнале «The Theosophist», лингашарира [38] постепенно распадается вместе с физическим телом после смерти последнего. Это совершенно противоречит тому, что было сказано Элифасом Леви и многими другими авторитетами, и кажется неправдоподобным».

«Ч.К.М.» очень сильно ошибается, считая Бёме авторитетом и полностью принимая его непродуманную классификацию душ, в которой «усовершенствованный дух» отнесен к «третьему классу». Также он неправильно истолковывает термин «небесная сущность» как «божественное воплощение» и называет доктрину о лингашарире, опубликованную в нашем журнале, «современным учением», доказывая, что оно «совершенно противоречит тому, что •было сказано Элифасом Леви и многими другими авторитетами». Многих из этих «авторитетов» можно упрекнуть в использовании терминологии, которая годится только для общих понятий, но недостаточна для детального описания, что вводит в заблуждение неискушенного читателя.

С разрешения нашего доброго друга «Ч.К.М.» мы попытаемся показать, где кроются его отдельные ошибки.

Вопрос об авторитетности Бёме – вопрос личного мнения, полностью зависящего от убежденности его обожателей. Принимая во внимание ошибки «Ч.К.М.», мы легко продемонстрируем, что классификация Бёме и его определение «усовершенствованный дух» являются совершенно неметафизическими, а потому нелогичными с оккультной точки зрения. Если бы герлитский провидец сказал вместо этого «душа», то вероятность согласования его различных учений была бы больше. Употребить термин «дух» в сочетании с идеей о «воплощении» будет такой же неточностью и грубой ошибкой, как и представить необусловленное или Бесконечное Все (Единую Реальность) в виде ограниченной и обусловленной части конечного объекта, в виде фрагмента быстротечных миражей, постоянно появляющихся и исчезающих в нашем мире феноменов. «Усовершенствованный», или, точнее, «Совершенный Дух», поскольку Абсолют, или неограниченное Единство и совершенство, нельзя ни разделить, ни наделить атрибутами и степенями, присущими постепенному усовершенствованию, может стать Единством, или Духом, только лишившись любой формы или очертания (следовательно, тела), которое неизбежно будет превращать его в двойственность. Он не может иметь никакого отношения или интереса к любому сознательному объекту нашего иллюзорного мира, так как двойственность обязательно возникает там, где есть хоть какая-нибудь зависимость. Следовательно, если под термином «усовершенствованный дух» подразумевается абсолютное сознание, то последнее, будучи неспособным к внутреннему и внешнему познанию, должно неизбежно расцениваться как лишенное также способности добровольного общения с нами, смертными. И если мы беремся подразделять «души» или «духовные сущности» на классы и степени, на каком основании осмеливаемся мы, – кто бы ни был нашим авторитетом, – ограничивать их только тремя классами? Разумеется, внимательное изучение доктрины о семи принципах живущего смертного человека, как учит эзотеризм архатов, – где каждый из семи принципов подразделяется, в свою очередь, еще на семь, – послужит, по меньшей мере, одной благородной цели, а именно, установлению хоть какого-то порядка в этом бесконечном хаосе и смешении терминов и понятий.