Автор неизвестен - О египетских мистериях
112 Харон-перевозчик теней (душ) умерших через Стикс, реку, разграничивающую земли живых и мертвых. Хароновы пропасти – «входы» в Аид.
113 Т. е. те «элементарные» силы, чье действие распространено по всему Космосу (как действие «дыхания» Хароновых пропастей). Поскольку они совершенно лишены разума и самостоятельности, человек способен ими управлять.
114 Древняя идея метемпсихоза в платонизме приобретает «кармический» характер: согласно этой идее, нынешняя судьба человека оказывается в значительной степени предопределенной его поступками в прошлых жизнях (см. трактат Плутарха «Почему божество медлит с воздаянием?», полностью посвященный этому вопросу).
115 На уровне единичного происходит разделение на деятеля и воспринимающего действие, причем каждое «отдельное» существо выступает и как первое, и как второе.
115 См.: Платон. Тимей, З0Ь.
117 Т. е. духа, привязанного к материальному (влага как «древнейшая» из материальных субстанций рассматривалась, например, Фалесом). Со времен Гераклита «влажность»- образное выражение несовершенства души.
118 Имеется в виду теория гравитации-левитации, разработанная Аристотелем и основанная на идее «естественного места» материальных стихий (земля – низ, центр, воздух – верх, периферия).
119 Автор подчеркивает здесь незаинтересованность, апрагматизм любого теургического акта. Его практическая польза является побочным продуктом, первое же в данном случае-состояние единения и раскрытие навстречу благодати.
120 Т. е. пытается придать эзотерический смысл полученным из наблюдения за окружающим миром соотношениям. Аналогия с крокодилом заимствована из Аристотеля: «Речной крокодил откладывает множестве яиц, числом по большей части около шестидесяти, имеющих белую скорлупу, и высиживает их шестьдесят дней» («История животных», 5 t. 1. р. 558а, 17, ed. Bekk).
121 Речь идет о поверхностном истолковании того, какие животные и в каком случае должны приноситься в жертву. В этих чисто суеверных воззрениях соединены и отзвуки пифагорейской мистики чисел, и элементы стоической экзегезы.
122 Связь жертвоприношений и демиургических сил находится в полном соответствии с языческим представлением о мироздании. Демиургический акт в язычестве рассматривался как принесение в жертву владыки, олицетворяющего предшествующее (докосмическое) состояние. Так, Мардук рассекает демоницу Тиамат (Вавилон), Индра-асуру Вритру (Индия), Зевс-титана Кроноса (Эллада). Любопытно, что и Плотин начало мироздания иллюстрировал мифом из «Теогонии» о рассечении Урана серпом Кроноса («Эннеады», V 8.13). Таким образом, приносящий жертву
воспроизводит действия богов и инициирует демиургическую силу.
123 Огонь-в своей жертвенной ипостаси-оказывается самой «нематериальной» из природных стихий. Ощутимый телесно, он живет уничтожением телесного.
124 О колесницах, на которых покоятся «внутрикосмические боги», говорил Платон в «Федре» (246е), «Тимее» (41е) и «Законах» (905е). Образ колесницы, связанный с мистериальными действами, встречается в античности повсюду- от вступления к философской поэме Парменида до иконографии таких божеств, как Кибела или Эрот.
125 Идея трех родов людей (в терминологии гностической школы Валентина -«материальных», «душевных», «духовных») во II-III вв. имела практически всеобщее признание – и среди языческих философов, и среди христиан, и среди гностиков. Различия заключались лишь в трактовке того, насколько абсолютна грань между этими родами. См. у Плотина: «Эннеады», II 9.1; V 9.8.
126 Если говорить о том, какие люди являлись для неоплатоников образцами такой святости, то нужно указать на жизнеописания Плотина и Пифагора, составленные Порфи-рием, и книгу Ямвлиха «О жизни пифагорейской». Вне всяких сомнений, их герои (а также Платон и впоследствии сам Ямвлих) воспринимались как подобные «святые».
127 Он свободен и безусловен, будучи подобен Абсолюту, который и устанавливает Закон.
128 Имеется в виду так называемая умопостигаемая материя, т. е. субстрат для восприятия абсолютных («умных») эйдосов. В отличие от материи «здешнего» она неизменна, ни во что не переходит, никак не связана со становлением и потому является единственно возможным вместилищем для божественного. См.: Плотин. Эннеады, II 4.3-5.
129 Это те священные животные, которым поклонялись в Египте (например, павиан, ибис).
130 Речь идето благовониях, использовавшихся как символические жертвоприношения.
131 Учение о молитве, зафиксированное в данном сочинении, значительно отличается от «просвещенно-философских» представлений о ней, развивавшихся, например, в римском стоицизме или Максимом Тирским. Скорее оно близко к тем воззрениям, которые будут иметь место в восточном христианстве и выльются в создание особой психофизической техники молитвы, возводящей к созерцанию божественных энергий (здесь -«вспышки света»), известной как практика монахов-исихастов.
132 "I????-«след» высшего света-одно из широко распространенных в эпоху поздней античности понятий. Ср.: Плотин. Эннеады, III 8.11; Ориген. Против Цельса. 1,55.
133 Гадание осуществлялось по их поведению, полету или появлению в определенном секторе неба. Рим, например, был основан на Палатине после гадания, во время которого Ромул увидел в своем секторе неба 12 коршунов, Рем же (желавший основать город на Авентине) -лишь шесть. См.: Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Ромул, IX.
134 Изида, Осирис, Тифон (Сетх) – персонажи египетского календарного мифа, имевшего в первые века нашей эры необычайную популярность. В I-II вв. даже сложилась синкретическая религия Изиды и Осириса, распространившаяся по большей части Средиземноморья. Истолкованию основополагающего для этой религии сюжета посвящен трактат Плутарха «Об Изиде». Корабль – один из необходимых элементов священных шествий в честь Изиды. Описание его см. у Апулея («Метаморфозы», X, 16).
135 Абидос – город в Верхнем Египте, один из центров культа Изиды и Осириса.
136 Выше перечислены некоторые образы из египетских космогонии. Ил – хаотическое состояние мира, из которого поднимается первобытный холм, или лотос, в свою очередь порождающий бога Солнца. Последний путешествует на священном корабле по небесам, освещая мир и управляя им.
137 Имеются в виду так называемые герметические имена типа «Оаменофи», «Эндомух», «Абраксас» и другие, связанные с магией звучания, а также с числовыми значениями входящих в них букв. Часто использовались при молитвах и заговорах.
138 В то время египтяне и халдеи («ассирийцы») почитались за древнейшие народы и к тому же за носителей первых откровений.
139 Селевк-легендарный египетский пророк.
Манефон – египетский жрец, приближенный ко двору Птолемеев, составивший в первой половине III в. до н. э. «Историю Египта» и написавший ряд других трудов на греческом языке.
140 Автор демонстрирует один из способов понимания высших уровней неоплатонической иерархии. Мы обнаруживаем триаду: Единое-Парадигма Родительства-Ум. Опосредование отношения между Единым и Умом занимало неоплатоников начиная с Порфирия. Поскольку же их связь можно проинтерпретировать через отношение порождения, автором вводится то, что мы назвали «Парадигмой Родительства». Возможно, на такое понимание высших уровней неоплатонической иерархии оказала влияние метафизика герметических трактатов.
141 Среди называемых автором богов встречаются и собственно-египетские (Аммон, Птах-Фта, Осирис), и герметические (Эмеф, Эйкон).
142 «Четыре мужских» и «четыре женские» силы-это божественные пары, символизировавшие, согласно гермопольской космогонии, Хаос: Нун и Наунет (Хаос), Ху и Хаухет (Бесконечность), Кук и Каукет (Мрак), Амон и Амаунет (Безвидность).
143 Т. е. небесные сферы.
144 Херемон – один из поздних, стоически ориентированных толкователей мистерий (I в.). «Во время путешествия префекта Элия Галла в Верхний Египет его сопровождал какой-то человек из Александрии по имени Херемон, который приписывал себе знание подобного рода вещей, но его обычно высмеивали как хвастуна и невежду» (Страбон. География, XVII, I, 29).
145 Перечисляются астрологические термины.
146 Салмесхиниаки – город в Египте, где, как и в Абидосе, при храме находилось хранилище «Анналов Тота»-рукописей герметического содержания.
147 Здесь воспроизводится идея Нумения из Апамеи (2-я половина II в. н. э.), который трактовал своего «второго бога» как Ум, имеющий двойственный характер. Он одновременно направлен и к «первому богу», будучи в этой своей ипостаси неделимым, и к Космосу, подразделяясь в соответствии со сферами последнего. Известно, что с Нумением по этому вопросу полемизировал Плотин.
