Жак Майоль - Человек-дельфин
Есть, конечно, и другие методы, например психосоматическое расслабление Шульца[101] — несомненно, более практичное в определенных случаях, однако не охватывающее все аспекты. Йога же исследует человека в целом и утверждает гармонию со всеобщим равновесием. Она позволяет человеку вновь пробудить некоторые скрытые способности, атрофированные от неупотребления. Современная наука не всегда понимает, о чем идет речь, и определяет их как “паранормальные”. Каждый индивидуум смог бы разбудить при помощи йоги эти способности, если он чувствует в себе предрасположение к ним. Одной из них и мог бы быть как раз дремлющий “рефлекс погружения”, который обнаруживается у всех земноводных животных, и особенно у всех морских млекопитающих. Как мы уже видели, именно они, теплокровные, как и человек, способны на подводные доблестные деяния, значительно превосходящие наши скромные усилия, потому что их организм приспособился к водной жизни много миллионов лет назад. Не забудем, однако, что эти животные — или скорее их предки — были, как и мы, сухопутными, прежде чем вернулись в водную стихию, в которой первоначально возникли. Человек, следовательно, вполне может обладать этим потенциальным рефлексом погружения.
Йог, достигший определенных ступеней сознания, достаточно высоких, способен добровольно вызывать в своем организме, в своем внутреннем мире серьезные физиологические изменения порядка тех, которые проявляются у морских млекопитающих во время погружения[102]. Вот некоторые примеры этой аналогии:
а) йог, как и морское млекопитающее, использует наилучший вариант дыхания;
б) оба способны сдерживать дыхание долго: некоторые йоги до 20 минут, а кит, например, 1 час 20 минут;
в) оба могут замедлить работу сердца; йог до такой степени, что электрокардиограф регистрирует едва уловимые колебания, а у некоторых китообразных биение сердца падает с 200 ударов в минуту до десяти. Я уже говорил. что на глубине 80–86 м мое сердце делало 28 ударов, тогда как перед погружением — 80;
г) вследствие периферийного сосудосужения возникает преимущественно такое кровообращение, при котором кровь отступает от конечностей и некоторых других частей тела и притекает к более ценным органам — печени, сердцу, мозгу, больше нуждающимся в ней. Это явление, названное американскими медиками Шоландером и Шайффером как “кровяной сдвиг” (изменение в циркуляции крови), было замечено ранее у морских млекопитающих, а затем его обнаружили у Роберта Крофта и у меня во время экспериментов в Форт-Лодердейле (Флорида). Интересная подробность: “кровяной сдвиг” возникает только при изменении гидростатического давления, и лишь йоги способны воспроизвести его на земле при нормальном атмосферном давлении. При помощи определенных поз, оказывающих на необходимые органы нужное давление, йог может вызвать “кровяной сдвиг” и создать преимущественное кровообращение по направлению к мозгу.
Как подводник-апноист, чья кровь обогащена красными кровяными тельцами, депонированными (отложенными про запас) селезенкой, сжатой высоким гидростатическим давлением, и как морское млекопитающее йог может по желанию высвободить эти тельца, которые селезенка держит в резерве, с помощью специальных поз, оказывающих на нее давление, и произвольных сокращений определенных мускулов. Пробуждая притупленные бездействием скрытые в каждом человеческом существе способности, йог произвольно и сознательно делает то, что происходит инстинктивно у животных, а у некоторых индивидуумов — под действием гипноза (вспомните людей-выдр). Я думаю, что “рефлекс погружения” — одна из этих способностей. Мы знаем, что можно возвратить к жизни людей, захлебнувшихся морской водой, спустя 20 минут после случившегося. Это значит, что мозговые клетки этих людей продолжали получать какое-то количество кислорода непосредственно из органов, тканей и кровеносной системы. Все извлеченные из воды субъекты обладали признаками “мнимой смерти”. Напомним, что некоторые неводные животные способны добровольно приводить себя в это состояние (зимняя спячка у медведей). Было бы интересно увидеть, до какой степени йог в состоянии вызывать свои способности под водой.
Но может быть, все гораздо проще. Может быть, человек — жертва психологического барьера. Может быть, морские млекопитающие просто забывают дышать[103], и Рам Дас прав, когда говорит о том, что и человеку когда-нибудь удастся заблокировать действие рефлексного механизма и забыть о дыхании по крайней мере на несколько минут.
Медицинские аспекты моих ощущений
Только в мае 1966 г. я понял, что мое занятие (апноэ на глубине) выходит за рамки чистого спорта. Я только что впервые испытал редкое чувство “кровяного сдвига”. В то время еще никто не знал о существовании этой способности у человека. Все серьезные исследователи проводили эти опыты только на морских млекопитающих {Поль Берг во Франции, Элснер и Шоландер в Соединенных Штатах и т. д.) и были очень далеки от мысли, что то же самое явление может обнаружиться и у человека.
Я тренировался несколько месяцев во Фрипорте на Больших Багамских островах. В тот день мною было принято великое решение — отказаться от маски и таким образом сэкономить воздух, который я теряю, компенсируя давление: маска буквально расплющивается на глубине, и необходимо выдохнуть в нее через ноздри немного воздуха, чтобы стекло не разлетелось на куски. Я решил также использовать носовой зажим и освободить обе руки для рукояток балласта (в то время я еще не придумал систему торможения). Результат сказался немедленно, мои погружения улучшились по крайней мере на 8 м. Я легко преодолел сорокапятиметровый рубеж.
И тогда я попытался проанализировать то странное чувство эйфории, которое наступало после глубинного давления на все тело, и особенно на диафрагму. Иногда оно сопровождалось ощущением мурашек в ногах и руках, потом наступало абсолютное впечатление, что я насытился кислородом. Это немного напоминало “второе дыхание” моего детства, когда я с моими товарищами совершал многокилометровые забеги. В какой-то момент мы все оставались без дыхания… и вдруг что-то распрямлялось внутри нас, и открывалось это второе дыхание, позволяющее продолжать бег. Секрет, о котором я узнал гораздо позже, заключался в резерве кислорода, содержащемся в тканях и некоторых органах (в селезенке в особенности). Когда нужда в нем становится настоятельной, срабатывает механизм, открывающий доступ в систему. Этот кислородный “долг” позже возвращается в самые отдаленные участки организма, который заряжается воздухом (биоэлектрическая энергия) буквально как автомобильный аккумулятор. И наши клетки похожи на маленькие динамо-машины, постоянно нуждающиеся в подзарядке, но держащие в запасе некоторое количество кислорода. В общих чертах наш организм — это одновременно и энергия, и материя, как и сама Вселенная. Ему необходим постоянный обмен; что-то поступает, что-то выходит наружу (меняя форму, в другом виде, но обязательно так: внутрь и обратно, иначе — застой, болезнь). Равновесие и отличное здоровье, физическое и психическое, можно сравнить с чудным горным озером, питаемым кристально чистой водой, которая покидает его так же ритмично, как и поступает в него, и затем через ручей попадает в море. Цикл завершится, когда вода, испарившись с поверхности, станет паром, облаком и, трансформировавшись в жидкость, вновь вернется в озеро.
Все это очень просто. Великие истины всегда просты. Важно понять их, вжиться в них, в эти истины. Но вернемся к нашей теме.
Да, я испытал “кровяной сдвиг” и чувствовал, что можно погружаться глубже. Но конечно, не вслепую. И я принялся изучать физиологические аспекты и задавать вопросы знатокам предмета — “теоретикам в белых рубашках и с длинными бородами”. Они относились ко мне с недоверием до того дня, когда я нашел доктора Карла Шайффера в США, доктора Джанкарло Риччи в Италии и доктора Эмиля Гвиллерма во Франции, — тройку, действительно оказавшуюся в данной ситуации на высоте. “Кровяной сдвиг” (Шайффер), грудной приток крови (Риччи), легочная эрекция (Гвиллерм) — речь всегда идет об одном и том же явлении, которое у людей могло бы резюмироваться так: когда теоретический объем легких и других полостей (все пустые пространства человеческого организма) уменьшены глубинным давлением до теоретического объема остаточного воздуха (воздух, остающийся в легких после сильного выдоха и не могущий быть исключенным, потому что должен противостоять атмосферному давлению: килограмм на квадратный сантиметр), капиллярные сети грудных областей наполняются кровью. Эта кровь приходит с периферии и притекает к наиболее ценным органам (к сердцу и мозгу в особенности). Циркуляция устанавливается преимущественно в грудной клетке, которая подвергается самой настоящей легочной эрекции. Кровь, являясь жидкостью, почти несжимаема и оказывает сопротивление давлению окружающей среды. Кроме того, она богата красными кровяными тельцами, высвобожденными из некоторых органов, и особенно из селезенки, что улучшает процесс окисления и, следовательно, увеличивает время апноэ.
