Владимир Жикаренцев - Превращение в Любовь. Том 1. Пути Земные

Я сидел и осознавал эту ситуацию, а передо мной разворачивалась истинная картина того, что со мной происходило во взаимоотношениях. Как я увидел, с тех пор я смотрел на людей и особенно на женщин с мыслью, что они предадут, сдадут меня. Оказывается, я смотрел на людей сквозь свой страх предательства. Я смотрел на них сквозь свой страх, как сквозь прозрачную плёнку. И во взаимоотношениях меня всегда преследовали страх наказания и безотчётная тревога.

Я смотрел в себя и переживал проплывавшие перед моим внутренним взором события, отпуская заблокированные в них чувства. А в тазовой области в это время происходили свои процессы — она как будто оживала. Туда начала поступать Жизнь, появились половые органы, я стал их чувствовать. Получается, что раньше я их не чувствовал по-настоящему.

Сама ситуация тоже поплыла. Я вдруг увидел улыбающиеся лица этой девочки и брата. Я шёл к ним, а они улыбались мне. Сразу вслед за этой ситуацией перед моим взором всплыла другая ситуация: когда мне было лет тринадцать-четырнадцать и я подглядывал в окошко за купающейся в ванне матерью. Она увидела меня и подняла истошный крик, зовя отца. Я кубарем скатился со стула, на котором стоял, прошмыгнул мимо отца и заперся в своей комнате. Понятно, что я чувствовал в этот вечер и на следующий день… И эта ситуация тоже поплыла. Я увидел отца и мать как маленьких детей, которые оберегают от меня, большого, взрослого и ярого, свои чувства любви друг к другу.

Странная штука жизнь, никогда не предугадаешь, какой из своих бесчисленных ликов она откроет тебе. 

ЦЕЛИ И МЕТЫ

Сын купил квартиру вместе с мебелью, но, поскольку мебель ему не была нужна, он решил её либо продать, либо выкинуть. Мебель была хорошая и почти новая, поэтому моя жена решила взять её нам на дачу. Не скажу, чтобы мебели было много, но достаточно, чтобы нанять машину и перевезти всё за один раз. Эта простая мысль не пришла в голову моей жене, она решила всё перевезти сама, благо наша машина позволяет грузить большие вещи. Сложность заключалась в том, что надо было сделать несколько ездок; кроме этого, мебель надо было погрузить, а потом разгрузить (некоторые детали были тяжёлые и неудобные). И обо всём этом надо было помнить, думать, выделять время, тратить усилия.

В какой-то момент вся эта катавасия надоела мне, и я спросил у неё: «Слушай, а почему ты не наняла машину, стоит-то это всего ничего по сравнению с затрачиваемыми временем и усилиями?» «Не знаю, эта мысль вообще не пришла мне в голову», — ответила она. «Что же это за сила в тебе, которая не позволяет подумать о себе, не умеет пользоваться деньгами как инструментом? Что это за сила поставила тебе цель и заняла больше чем на месяц ум, да и к тому же заставляет надрываться, таская все эти вещи?» — спросил я. Она задумалась, глядя в себя: «Не знаю». И начался разговор: мы стали исследовать эту силу.

Оказалось, что она слепая, тупая и не знает меры. Слепая и тупая, потому что не видит других возможностей осуществить задуманное. Она ставит цель и тупо идёт к ней, иногда напролом, не видя ничего вокруг. Мы смотрели в своё прошлое и вспоминали случаи из жизни других людей. Эта сила ставит цель — и для человека всё другое перестаёт существовать. Иногда он тратит годы и десятилетия, чтобы достичь поставленной цели, и ничего для него больше не существует, кроме неё. Не существует и самого человека — только цель. Получается, что цель проживает самоё себя.

Эта сила не знает меры, потому что нагружает ещё и ещё. Если в первый раз ты несёшь один кирпич, то в следующий раз ты берёшь три. Потом берёшь пять, доводишь до десяти и носишь, носишь. Что происходит потом? Сухожилия тянутся и рвутся, и человек обездвиживается. Я знаю женщину, которая именно таким образом надорвала себе руки, и, хотя это произошло почти двадцать лет назад, боль до сих пор не прошла.

Эта сила всё время повышает планку. «Ещё и ещё, — подталкивает она, — бери больше, чтобы стать сильней и дело сделать побыстрей». У этой силы есть ЦЕЛЬ, которая затмевает всё вокруг, она не слышит тело и хочет сделать побыстрей, получить скорый результат. Она повышает и повышает планку, чтобы потом оборваться, а человеку остаются боль и страдания. Сама же сила уходит — уходит искать другую жертву. (Самые тяжёлые вещи из мебели жена оставила напоследок.)

Эта сила не связана с телом и с чувствами, она их не слышит. Получается, что она не земная и не связана с Жизнью . «Действительно, — сказала жена, глядя в себя, — когда есть цель, люди не слышат ни себя, ни свои желания. Я вообще не помнила о том, что можно было бы заплатить деньги и нанять грузчиков. Эта сила взяла меня, и я послушно выполняла то, что она мне велела делать. Цель взяла меня».

«А ты знаешь, что слово цель появилось в начале XVIII века и что до этого наши предки использовали слово мета? — спросил я жену. — А если пойти дальше в анализе, то мягкий знак на конце слова показывает, что данное явление не принадлежит нашему миру — оно принадлежит пространству ума. Само слово указывает на то, что цель лежит в уме и не имеет ничего общего с нашим, земным, миром (потому что ум разделён с телом). Вот почему цель никогда нельзя достичь (мне тут же пришли на память апории Зенона). Она — в уме, и наши предки, прекрасно зная это, снабдили слово мягким знаком на конце. Цель — это пустота в пространстве ума, и не более, — вот на что указывает мягкий знак. Цель не принадлежит нашему миру, поэтому её нельзя удовлетворить. Она способна только высасывать жизненные силы для удовлетворения себя, а все остальные желания в это время отходят на задний план».

Цель — это образ в уме. Допустим, моя цель — кружка. Я беру кружку и промахиваюсь, потому что в моём уме образ кружки, я целюсь в образ, а не имею дело с кружкой. Я имею дело с умом и с целью в нём, а не с реальной кружкой. Поэтому я никогда не возьму по-настоящему реальную кружку в руку, потому что у меня в уме есть ещё одна кружка (стрела никогда не достигнет цели).

У человека есть цель построить дом. Даже если внешне он построил дом, он всё равно не достиг своей цели, в нём всё равно остаётся чувство неудовлетворения. Почему? Потому что цель продолжает жить в его уме, она никуда не делась из него. И она выпускает из себя языки новых целей, рождая их одну за другой. Поэтому не наступает удовлетворение. Дом построен, а вам приходят всё новые и новые мысли — новые цели — типа: «Что ещё можно было бы сделать в нём?» Поэтому покоя нет, покой только снится в далёком будущем. Цель располагается в будущем, поэтому её никогда не достичь.

Можно только надорвать силы, физические и душевные, достигая её. Каждый новый день откладывает достижение цели ещё на один день.

Итак, цель — это образ, который располагается в уме. Ум не связан с материальным миром, поскольку в XVI–XVII веках дух и материя были разделены. Следовательно, цель никогда нельзя достичь. И поскольку в цели нет жизни, она сама высасывает жизнь из человека, чтобы самой жить.

До XVIII века вместо слова цель использовалось слово мета . Мета — метка — метить — пометить — помечать — меч. Корень в этом слове — ме-. До XVIII века сознание у нас было целостным, поэтому мы использовали слово мета .

Когда есть цель, нет человека. Образ, который живёт в уме, полностью подчиняет себе человека, его желания и жизненные силы, поэтому человек исчезает, остаётся только цель. Цель поглощает человека, часто полностью. Поскольку у нормального человека всегда много целей, то у него тем более не остаётся сил на жизнь. Всё забирают себе цели.

Заметка

Кстати, слово лох в переводе с языка офень означает человека, у которого много целей . Живя на земле, лох действует как веник: он всегда хочет загрести как можно больше под себя. Например, выходя из дому по какому-нибудь делу, лох заодно ставит себе ещё несколько целей, поэтому лохоловам очень легко поймать его на приманку. Лох веником лезет в гущу жизни и застревает в ней — его сила растаскивается по рукавам целей. Если же человек ставит себе только одну цель (мету), он легко достигает её без особых усилий.

Когда ум и тело едины, когда сознание едино внутри, оно создаёт мету. Мета — это когда есть предмет желания, то, к чему вы стремитесь, — и есть вы вместе с вашими желаниями, вместе с вашим хочу. Есть мета — есть вы как человек, у которого есть Жизнь и удовольствие от жизни. Мета ставится всем существом , а цель ставится умом, который живёт сам по себе. Поэтому, когда ставится мета, всё существо танцует, душа поёт, кровь играет.

Когда есть мета, мера приходит сама собой, и мера сохраняет человека. У цели, поставленной умом-эго, нет меры, поэтому она рвёт человека на части, мета собирает человека в целое с помощью меры.