Бхагаван Раджниш (Ошо) - Осознанность сегодня. Как сделать медитацию частью своей повседневной жизни?
Он ответил:
– Дружба – это одно, но этот секрет я раскрыть не могу. И этот секрет имеет такое свойство, что ты не сможешь им воспользоваться, когда будешь умирать – им нужно воспользоваться заранее, потому что тебе нужно отнести все свои деньги, золото, бриллианты и все остальное к реке.
Друг спросил:
– Что ты имеешь в виду?
Тот ответил:
– Да, нужно на маленькой лодке доплыть до середины реки, прыгнуть со всеми своими деньгами и утонуть – так ты заберешь все. Попробуй! Никто еще не пробовал. Если не получится, то ничего страшного, потому что все уходят без этого. Если получится, ты станешь первооткрывателем, первым, кто достигнет ворот рая с целым мешком денег. И все эти святые будут смотреть широко открытыми глазами – «Этому парню что-то удалось!»
Но друг сказал:
– Это означает, что придется умереть.
Тот ответил:
– Естественно, нужно иметь хорошее здоровье. Когда ты будешь умирать, будет очень трудно нести этот тяжелый груз. Я собираюсь сделать это в скором будущем, потому что моей жены больше нет, никого нет.
Но если даже вы прыгнете в океан со всеми своими деньгами, деньги останутся в океане, ваше тело останется в океане.
Вам придется отправиться в одиночестве, одному – просто как сознание.
Ничто не принадлежит вам, потому что вы ничего сюда не приносите и ничего не можете отсюда забрать.
Жизнь – единственный путь.
Смерть – это просто иллюзия, которую нужно понять.
Если вы можете жить полно, тотально, понимая, что смерть – это иллюзия (не потому что я так говорю, но познав это на собственного опыте, в глубокой медитации), тогда проживайте жизнь полно, как можно более тотально, без страха. Нет никакой небезопасности, потому что даже смерть иллюзорна.
Лишь живое существо внутри вас реально. Очистите его, отточите его, сделайте его полностью осознающим, чтобы ни одна его часть не была погружена во мрак, чтобы вы сияли со всех сторон, чтобы вы загорелись. Это единственный путь, других вариантов нет. В них нет никакой необходимости.
Быть открытым и быть свидетелем – две разные вещи. Это действительно так, или же эта дуальность – порождение моего ума.Ум все время создает дуальности, но на самом деле, быть открытым и быть свидетелем – это не две разные вещи.
Если вы открыты, вы будете свидетельствовать.
Не будучи свидетелем, вы не можете быть открыты, или же, если вы свидетель, вы будете открыты – потому что быть свидетелем и тем не менее оставаться закрытым невозможно. Так что это лишь два слова.
Вы можете либо начать со свидетельствования – тогда вы станете открытыми сами собой, или же вы можете начать с открытия своего сердца, всех окон, всех дверей – тогда обнаружится свидетельствование, оно придет само по себе. Но если просто размышлять, ничего не делая, тогда они кажутся отдельными друг от друга.
Ум не может мыслить за рамками дуальности. Дуальность – это способ мышления.
В безмолвии все дуальности исчезают.
Единство – это переживание безмолвия.
Например, день и ночь – это очень четкие противоположности. Есть животные, которые видят в темноте. Их глаза более чувствительны, способные видеть в темноте. Для них не существует темноты. Эти животные не могут открыть глаза днем, потому что их глаза настолько чувствительны, что солнце причиняет им боль. Поэтому для вас – это день, а для тех животных – ночь, их глаза закрыты, все погружено в темноту. Когда для вас наступает ночь, для них это день. Весь день они спят, всю ночь – бодрствуют.
И если вы спросите ученого или логика, то увидите различие. Если вы спросите логика: «Что такое день?», он ответит: «Это не ночь». А что значит не ночь? Это хождение по кругу. Если вы спросите: «Что такое ночь?», то логик ответит: «Это не день».
Чтобы дать определение ночи, нужен день, чтобы дать определение дню, нужна ночь. Странная двойственность, странное противопоставление… Если нет дня, как можно думать о ночи? Если нет ночи, как можно думать о дне? Это невозможно.
Спросите ученого, который ближе к реальности, чем логик. Для ученого темнота – это меньшее количество света, а свет – это меньшее количество темноты. Так получается, что это одно явление, как термометр. У кого-то температура 43 градуса по Цельсию – он уже готов покинуть свой дом. У кого-то температура 36,6 градуса, нормальная температура человеческого тела, но у кого-то она падает до 35,5, и снова он уже готов «съехать из дома».
Ваше существование не очень велико, всего между 35,5 и 43 градусами. Ниже – смерть, выше – смерть, между ними лишь небольшой зазор, маленькое окно жизни.
Если бы у нас был специальный термометр для измерения света и тьмы, ситуация была бы та же, точно такая же, как между жаром и холодом – для измерения обоих достаточно одного термометра. Холод – это меньше тепла, а тепло – это меньше холода, но это одно явление, никакой дуальности нет.
Так же и с темнотой и светом.
То же самое верно и в отношении всех пар противоположностей, которые создает ум. Открытость, свидетельствование… Если размышлять при помощи интеллекта, они выглядят очень разными. Они кажутся не связанными друг с другом, как они могут быть одним? Но на опыте они одно.
Я стал твоим учеником два с половиной года назад, и все это время я сильно желал оказаться в твоем присутствии. Теперь я впервые тебя увидел, и все поменялось. Мне хочется убежать от тебя подальше. Я в полном замешательстве. Пожалуйста, прокомментируй.Это почти нормально.
Вы влюбляетесь в меня. Просто слыша мои слова, это нравится вашему интеллекту. Ваш разум чувствует удовлетворение, а затем возникает желание хотя бы какое-то время побыть со мной. А после – огромный шок… потому что я – не человек слов. Хотя я произнес больше слов, чем кто-либо во всем мире, тем не менее, я говорю, что не являюсь человеком слов.
Мои слова – просто как сети, расставленные, чтобы поймать рыбу.
Мое послание не содержит слов.
Когда вы приближаетесь ко мне, вы видите суть: что я не благоразумный, рациональный, логичный человек, что вы пришли к иррациональному мистику. Вы пришли с определенным рациональным убеждением, а здесь вы обнаруживаете, что разум нужно оставить. Вы должны совершить прыжок в неизвестное, для которого я не могу предложить никакой логики, никаких доказательств… кроме моего личного присутствия.
Любой, кто пришел сюда, привлеченный моими словами, захочет сбежать. Потому что он пришел по другой причине, а здесь он находит совершенно иную ситуацию – не просто иную, но диаметрально противоположную. Я не преподаватель. Я не философ. Меня не интересует создание систем и гипотез. Мой интерес заключается в том, чтобы разрушить то, какими вы являетесь, чтобы вы могли заново родиться и реализовать заложенный в вас потенциал.
Я здесь, чтобы разрушить вашу личность, чтобы дать рождение вашей индивидуальности.
Это естественная реакция, она случается с каждым. Но и сбежать вы тоже не можете. В лучшем случае вы можете доехать до вокзала Дардар и снова вернуться. Вы можете попробовать, и из Дардара вы точно вернетесь назад – таков радиус действия. Попав однажды в мою ловушку, вы не сможете сбежать.
Но я не буду вам препятствовать, попытка сбежать может оказаться полезной. Если вы попытаетесь сбежать, то вам придется вернуться. В следующий раз такое желание появится, но оно больше не окажет на вас никакого воздействия. Вы просто его отбросите, потому что оно не работает. Теперь вам придется пройти весь путь, что бы за этим ни стояло. Это может означать смерть эго, личности, тогда вы вынуждены пойти на этот риск.
Если бы вы не приехали ко мне, то так бы и продолжали наслаждаться моими словами, потому что для вас это было просто заимствованное знание. А здесь я хочу, чтобы вы отбросили все свои заимствованные знания, включая те, которые получили от меня.
Я хочу, чтобы вы стали знающими, видящими.
Конечно, вам придется пройти через огонь. Но этот огонь только кажется огнем на расстоянии. Чем ближе вы будете подходить, тем более прохладным он будет становиться. И в тот момент, когда вы пройдете через огонь, вы удивитесь, что огонь может также быть таким прохладным, таким освежающим.
В жизни Моисея есть одна история, которую евреи не могут объяснить уже четыре тысячи лет.
На горе Синай Моисей столкнулся со странным явлением, которое он принял за Бога. Конечно, в этом было много таинственности: куст был объят пламенем, но не горел, он был таким же зеленым, как любой другой куст. Его цветы были такими же сочными и молодыми, как и все остальные цветы, – и тем не менее, куст был объят пламенем. Естественно, это привлекло внимание Моисея, разбудило его любопытство, и он захотел посмотреть на происходящее вблизи. Он никогда не думал, что там мог быть огонь, но языки пламени поднимались над кустом – а куст оставался зеленым!
Он подошел поближе, и как только оказался совсем близко, он услышал голос, прокричавший:
