Дэн Миллмэн - Мистическое путешествие мирного воина
Сейчас я просто не мог представить себе мир, каким он был до моего знакомства с Мамой Чиа. Я удивлялся тому, как вообще мог жить раньше. Однако мое воображение время от времени возвращалось к предстоящему испытанию. Что же Мама Чиа уготовила мне на этот раз?
В итоге я все-таки начал размышлять о всех вероятных и неправдоподобных местах, где она могла ожидать меня, но быстро заключил, что попытки осмыслить это совершенно бесплодны.
Потом я вспомнил, что все Базовые Я пребывают в связи друг с другом, и поэтому мое Базовое Я наверняка должно знать, где находится Мама Чиа. Мне нужно было лишь прислушаться к его сообщениям, передаваемым через интуитивные ощущения, и тогда я пришел бы к ней, словно используя счетчик Гейгера! Теперь я понимал, как можно найти ее, — но не знал, как сделать это практически.
Я помнил, что для восприятия сообщений Базового Я нужно расслабить тело и очистить Сознательное Я. Когда солнце было уже низко над горизонтом, я отправился в лес, нашел удобное возвышенное место и занялся медитацией. Позволив своим легким вдыхать и выпускать воздух в естественном ритме, я отпустил свои мысли, ощущения и чувства, которые тоже стали свободными и вздымались и опадали, как океанские волны. Течение мыслей не вовлекало меня в свой поток, и я просто слепил за тем, как они приходят и уходят, без привязанности и суждений.
На закате я поднялся на ноги, потянулся, сделал несколько глубоких вдохов, сильным выдохом выпустил из себя все напряжение, заботы и беспокойства, которые могли помешать мне почувствовать свое Базовое Я, — и быстро зашагал к центру поляны, на которой стояла моя хижина. «Никаких колебаний, — напомнил я себе. — Доверься своему Базовому Я. Оно знает».
Сначала я попробовал мысленно представить себе, где она находится. Я расслабился и подождал возникновения зрительного образа. Передо мной появилось лицо Мамы Чиа, но я чувствовал, что эта картина составлена на основе моих воспоминаний, и не смог рассмотреть окружающей ее обстановки. Потом я напряг свой внутренний слух, пытаясь уловить какой-нибудь намек, может быть, даже ее голос. Но это тоже не сработало.
Будучи гимнастом, я развил в себе утонченность кинестетических ощущений, которая помогала мне чутко осознавать собственное тело. Я использовал это чувство, медленно поворачиваясь на месте и стараясь поймать ощущение правильного направления. В этот момент вмешался мой разум: «Наверное, она просто сидит на ступенях своего крыльца. Нет, скорее, возле лягушачьего пруда. А может, где-то неподалеку от дома Джозефа и Сары? Или Фуджи и Мицу? Что, если она тайком проскользнула в мою хижину и притаилась там, дожидаясь, пока я не прекращу своих попыток и не вернусь домой?» Я внезапно осознал, чем занимаюсь, и отбросил все эти бесплодные догадки. Эта задача не предназначалась для логики и рациональности.
«Нужно чувствовать!» — твердил я себе. Я мягко попросил свое Базовое Я дать мне какую-нибудь подсказку и терпеливо ждал, продолжая медленно крутиться на месте. Ничего, ничего… И наконец:
— Вот! — Возбуждение заставило меня выкрикнуть это в полный голос. Я поднял руку — или она поднялась сама? В этом я был не уверен — и ощутил внутреннее подтверждение этого направления, «нутром» почувствовал его. Я испытывал подобную инстинктивную уверенность и в прошлом, но сейчас это было намного сильнее. Мое Сознательное Я немедленно пусти-
лось в самые разнообразные сомнения: «Да это же глупо! Просто воображение. Ты ведь не можешь знать наверняка, просто гадаешь».
Не обращая внимания на эти мысли, я последовал за своей рукой, указывавшей чуть влево от тропы, поднимающейся к горному хребту. Когда я двинулся с места, мое чувство не исчезло и даже не ослабело. Я зашел далеко в лес, не стараясь удерживаться на тропе, и остановился. Я снова покрутился на месте, чувствуя себя слепым, опирающимся только на внутренние предчувствия. Возникло ощущение приближения к Маме Чиа, но потом меня опять переполнили сомнения.
Однако интуиция была сильнее этих возражений ума, и она подсказывала мне, что Мама Чиа уже близко. Сделав очередной оборот вокруг, я замер и двинулся вперед. Прямо передо мной было большое дерево, и я коснулся его рукой.
— Это было несложно. В следующий раз тебе придется действительно попотеть.
— Мама Чиа! — воскликнул я, отпрянув от неожиданности. Она сидела под деревом и улыбалась мне. — Я сделал это! Получилось! — От радости я начал подпрыгивать. — Я ведь не знал, где вы прячетесь, просто не мог знать, но я нашел вас!
Это в очередной раз доказало мне, что в мире, в человеке и во мне самом кроется гораздо больше, чем видимо глазу. По-настоящему доверившись своему Базовому Я, отстранившись от мешающих рассуждений Сознательного Я, я использовал все, что изучил за это время, и воплотил эти знания на практике.
— Невероятно! — повторил я. — Просто чудо! Галантно, хотя и не без усилий я помог Маме Чиа подняться и нежно обнял ее.
— Спасибо! Это действительно было чудесно.
— Базовое Я любит чудеса, — сказала она. — Вот почему сейчас ты испытываешь прилив энергии.
Впрочем, я уже почти остыл и заявил Маме Чиа:
— Я найду сокровище, где бы оно ни было спрятано. Но кажется, никакое золото мне уже не нужно: настоящее сокровище — это вы! Я хочу остаться здесь, на острове, с вами, сколько вы мне позволите, и помогать вам.
— Дэн, — ответила она, мягко обнимая меня за плечи, — это говорит о том, что ты уже близок к скачку, очень близок. Но я — не тот человек, которому тебе предназначено служить. Я — только промежуточная остановка, не против того, чтобы ты вспоминал меня с чувством благодарности, если сам того хочешь. Но я допускаю это не ради себя, а ради тебя, потому что любая благодарность открывает сердце.
В последних розовых лучах заката ее лицо, казалось, распространяет вокруг счастье и блаженство, многократно усиливая ту любовь, которую я испытывал к ней.
— А сейчас, — сказала она, — пришло время приступить к поискам сокровища.
Она снова присела на траву, вынула из сумки блокнот и ручку и закрыла глаза. Она сидела молча, равномерно и глубоко дыша, словно ожидая чего-то. Потом она начала писать своим дрожащим почерком — сначала медленно, затем все быстрее. Закончив, Мама Чиа протянула листок мне:
Под водой и в небесах,В горных скалах и в лесах,Верь себе и будь собой,Вернись с сокровищем домой.Тебе найти его помочьСмогут утро, день и ночь.А еще я подскажу:Что вверху, то и внизу.Если ты его найдешь,то за море поплывешь.[12]
Я несколько раз перечитал написанное.
— Что это значит? — удивленно спросил я и поднял глаза. Мама Чиа уже исчезла. — Боже! Да как же вы это делаете?] — завопил я, и мои крики эхом разнеслись по лесу. Вздохнув, я уселся и начал гадать, что же мне делать теперь.
Итак, мне предстоит отправиться на поиски сокровища — что-то вроде одиссеи. Пожалуй, разумно было бы хорошо выспаться и начать с утра. Но в загадке упоминалось, что я буду путешествовать «утро, день и ночь». С другой стороны, глупо начинать, не имея никакого представления, что, собственно, я собираюсь делать. Я еще раз перечитал стихотворение. Очевидно, мне предстояло побывать в горах и в лесу, а еще — «под водой и в небесах», и это меня совершенно озадачивало. Самой же загадочной была фраза: «Что вверху, то и внизу».
Внезапно, возможно стремясь найти хоть какую-то подсказку, я решил пройтись по лесу и поискать сам не знаю чего. На востоке, низко над горизонтом, висела полная луна, что позволяло мне неплохо видеть все вокруг.
— Один в лесу, во тьме ночной, играю в прятки я с луной… — замурлыкал я себе под нос, размеренно шагая по влажной, чуть светящейся в лунном свете тропке. Я чувствовал себя бодрым, внимательным и оживленным. С наступлением ночи лес изменился гораздо меньше, чем я сам. Загадочность испытания и непривычная обстановка заставили мое Базовое Я подняться на поверхность. Я наслаждался своим возбуждением.
У меня в животе возник теплый жар, который, по мере повышения объемов энергии, распространился и в область груди — от этого мне хотелось запеть, словно птица.
— И-и-ха! — высоким фальцетом заорал я. Я чувствовал себя птицей, потом пришло ощущение силы, и я вообразил себя горной пумой, неслышно крадущейся в ночи. Я впервые сталкивался с таким захватывающим приключением.
Когда я начал подниматься выше, на моем лице и груди заблестел пот. Я не уставал поражаться загадочности жизни. Эта волшебная ночь была совершенно нереальной или, скорее, настолько же реальной, как сновидение. Что, если все это — лишь сон? Вдруг я все еще лежу на доске для серфинга в океане и в горячечном бреду представляю себя в чужом теле, живущим чужую жизнь. А может, я все еще в Огайо?
