Уппалури Кришнамурти - Выхода нет

В.: Я пытаюсь понять вот что: он делает это с добрыми намерениями или его подталкивает к этому власть? У.Г.: Почему ты делаешь то, что делаешь? Если я задам этот вопрос тебе, какой будет ответ?

В.: Возможно, мои действия вызваны моим желанием власти? У.Г.: Это ты мне скажи. У меня нет ответа.

В.: Я постоянно ввожу себя в заблуждение. У.Г.: Точно, именно на это я пытаюсь обратить твое внимание. В этом нет ничего плохого. Я на твоей стороне. Делай, что должен делать, но не прикрывайся гуманизмом, братской любовью, самопожертвованием и тому подобными утешительными идеями. В то же время я говорю тебе, что судьба планеты – в руках сегодняшних ученых, а не в руках мистиков и святош, которые болтают о том, чтобы изменить мир и создать рай на земле. Эти идеи, полные чистейшей поэтической фантазии, и превратили это место в ад. Я вверил все это ученым. Вот и скажи мне. Что ты собираешься делать?

В.: Мне приятно, что вы питаете такую веру в ученое сообщество.

У.Г.: Я больше верю в тебя и твоих коллег, чем во всех этих людей, что заняты «спасением» человечества. Нас нужно спасать от самозваных спасителей. Это они в ответе за ужасное положение, в котором мы оказались сегодня. Мы не понимаем, что это они создали для нас всю эту неразбериху. Они отжили свое и потерпели полный, абсолютный крах. Но они все еще отказываются уходить со сцены. Мы застряли. Посмотрите на историю человечества: монархии, революции, демократии и снова революции. Все это обмануло наши ожидания; все кончено. Ни одна идеология не выживет. Что нам осталось? Демократия, этот «благородный эксперимент», и тот закончился. Все кончено. Мы оказались в ситуации, где твой босс будет решать эти вопросы.

Возьмем проблему голода. Одна сторона говорит: «Моя политическая система решит проблему голода в этом мире», а другая говорит: «Нет, моя»; и в конце концов обе размахивают своим атомным оружием. Таково реальное положение вещей. Повсюду, на каждом континенте, происходит конфронтация.

Основной вопрос в мире, конечно, экономический: кто будет контролировать мировые ресурсы? Девять богатых наций мира настолько привыкли распоряжаться ресурсами всего мира. Они сидят в Базеле, в Швейцарии, и говорят: «Вот такую цену ты должен брать за свою продукцию. Другого выбора нет». Страна вроде США может рассуждать о свободе, демократии и справедливости, но ей хотелось бы иметь военные правительства в странах Южной Америки. Они предпочитают вести бизнес с военизированными, авторитарными государствами. Военный генерал очень удобен, чтобы управлять этими странами. Это факт.

В.: Я чувствую некую ответственность перед моими собратьями, не в философском или духовном, а в более существенном смысле. Ты видишь, как кто-то голодает, и хочешь как-то исправить это. У.Г.: Сам по себе ты можешь это делать. Но как только ты откроешь организацию, тебе придется привлечь к помощи кого-то еще, и тогда все рухнет. Тебе придется заниматься организацией, и никак иначе. Это означает, что есть мой план и твой план. Это означает войну. Возьми мать Терезу. Что там происходит? Как отдельное лицо она проделала огромную работу. Но теперь ее интересуют лишь деньги: встречи с главами правительств и сбор денег повсюду. Меня порадовало, что они крадут деньги из конвертов, что к ним стекаются. Деньги оказываются в Гонконгском банке – слышали эту новость?

В.: Понимаете, как ученый, я чувствую личную ответственность. У.Г.: Перед кем?

В.: Перед тем, чем я занимаюсь. У.Г.: То, чем ты занимаешься, на самом деле является выражением твоего стремления к самореализации. Ты можешь не согласиться. Что ты пытаешься там сделать? Ты говоришь, что твои действия очень благородны, направлены на то, чтобы помочь страдающему миру. Ни малейшего шанса. Тебя интересует лишь Нобелевская премия да признание, которое она приносит. Каким образом ты сам по себе можешь решить эти глобальные проблемы? Только через правительство. Другого пути нет. А они держат друг друга за глотки и при этом вооружены до зубов. Сам по себе ты не можешь ничего. Ничего! У вас так много всяких ученых собраний. Что они говорят?

В.: Мы чувствуем, что сообща можем чего-то добиться; в противном случае будущее человечества действительно предстает в весьма мрачном свете. У.Г.: Делать что-то сообща означает войну… Это как Европейское экономическое сообщество. У каждого свое собственное представление о том, как управлять своей страной. Каждая страна хочет иметь свой собственный язык, свои законы, своего короля или королеву и противится любому вмешательству других стран в ее дела. Однако они отложили в сторону эти разногласия, чтобы решить более глобальные проблемы. Но что ты можешь сделать сам по себе? И почему тебя заботит человечество?

В.: Как бы выразились Вы, стремление помогать – это результат вложения культуры. Когда видишь кого-то в печали, слезы выступают на глазах. Мы сопереживаем… У.Г.: Мы интерпретируем это как печаль, и за этим следуют слезы, вызванные чувствами. Но слезные протоки предназначены для того, чтобы защищать глаза от ослепления, чтобы смазывать и очищать их, а не для того, чтобы отвечать на чужие страдания. Это, возможно, звучит резко, но такова суть дела.

В.: Слезы – это еще и выражение печали… У.Г.: Мы интерпретировали их как выражение печали. К сожалению, эмоции воздействуют на железы…

В.: Видите ли, нам трудно понять этическое значение наших действий. В своем рвении и энтузиазме что-то сделать… У.Г.: Этические соображения как раз и стоят у вас на пути, мешая что-то сделать. У вас нет энергии на решение этой проблемы, потому что вы растрачиваете всю свою энергию на все эти бессмысленные этические соображения. В противном случае вы нашли бы способ, как все это нейтрализовать. Должен быть какой-то способ сделать это. Сверхдержавы сразу притихнут, как только их нейтрализует в два счета какой-нибудь террорист. Каддафи нужна всего лишь одна атомная ручная граната, чтобы нейтрализовать власть могущественных наций. Говорят, у них уже есть граната, которая может взорвать мост Золотые Ворота. Я не знаю. У нас сейчас есть водородные бомбы, химическое оружие – в нашем распоряжении ужасающие силы. Посмотрите на миллиарды, вливаемые в вооружение. Для чего?

В.: Еще хуже атомных гранат биологическое оружие. Оно ужасно. У.Г.: Оно хуже всего. Но оно вам даже не понадобится. Эти атомные бомбы складывают штабелями. Но они не могут их использовать. Какие огромные суммы денег мы вкладываем в это! Зачем?

В.: Если кто-то сбросит атомную бомбу это будет очевидно. Мы можем это увидеть. Но биологическое оружие может быть использовано незаметно, и никто даже не поймет, что происходит… Мне скоро нужно уходить. Но я хотел бы задать Вам еще один вопрос, не совсем относящийся к тому, что мы обсуждали: каково Ваше мнение относительно существования Бога? У.Г.: Боже мой! Тебе действительно нужен мой ответ? Для меня вопрос о том, существует ли Бог, является неуместным и несущественным. Бог нам ни к чему. Мы использовали Бога, чтобы оправдывать убийства миллионов и миллионов людей. Мы эксплуатируем Бога.

В.: Это негативная сторона. У.Г.: Это позитивная сторона, а не негативная. Во имя Бога мы убили больше людей, чем за две мировые войны, вместе взятые. В Японии миллионы людей погибли во имя святого Будды. Здесь, в Индии, пять тысяч джайнов были убиты за один день. Это вовсе не мирная нация! Вы не хотите читать свою собственную историю: она полна насилия, от начала до конца.

В.: Как тогда люди могут оставаться сообществом, если их не объединяет вера во что-нибудь? У.Г.: Возможно, нас сплотит страх вымирания, а отнюдь не «любовь» или чувство братства. Изобретение Бога, наряду со всеми прочими верованиями, может быть, когда-то в прошлом и служило человеческому инстинкту выживания, но не сейчас. Именно продолжение того же самого механизма выживания действует сейчас в виде страха вымирания. Биологический инстинкт и страх вымирания обладают большой силой, а не любовь и сострадание, и, возможно, они станут спасением для человечества.

Примечания

1

У. Г. играет словами, пользуясь созвучием фамилии Freud английскому «fraud», т. е. «подделка».

2

Справедливое правление божественного Рамы. – Прим. перев.

3

Язык народа, живущего в штате Андхра-Прадеш. – Прим. перев.