Михаил Ахманов - Оглянись – пришельцы рядом!
Примечание. Было бы ошибкой полагать, что отсутствие межзвездных столкновений автоматически влечет за собой партнерство и тем более дружбу между различными расами. Их отношения скорее будут нейтральными. Обмен техническими достижениями вряд ли необходим, если обе цивилизации находятся на одинаковой стадии развития, что же до культурных сокровищ, то ценности одной расы могут казаться другой весьма странными, нелепыми и непонятными. Причины – биологические и психологические различия.
5. Наконец, предполагается возможным развитие первого этического конфликта – помогать или не помогать братьям по разуму в неблагополучных мирах, и если помогать, то как. Это конфликт Прогрессоров, и мы его разберем в главе 12.
Итак, я перечислил мнимые конфликты, приписываемые обществу будущего, но что можно сказать о конфликтах реальных? Тут мы вступаем на зыбкую почву догадок, предположений и гипотез, которые нельзя проверить. Возможно, сохранится любовный конфликт, а также те, которые были названы интеллектуальными: между бесконечностью Мироздания и конечностью человеческих возможностей, неполнотой познания природы и ее законов; между амбициями личности и недостатком таланта для их удовлетворения. Возможно, интеллектуальные противоречия примут новый вид, который я назвал бы конфликтом всемогущества [39]. Представим себе, что имеется техническая возможность для осуществления какого-то проекта, совершенно невероятного с нашей точки зрения, но посильного для людей грядущего. Но последствия проекта сомнительны, или их трудно прогнозировать, или в одном отношении результат хорош, а в другом плох. Быть или не быть проекту?
Казалось бы, ответ прост: малейшее сомнение должно трактоваться в качестве запрета. Но это ложная посылка, так как всякое действие имеет негативную сторону, а если не совершать вообще ничего, то цивилизация превратится в кладбище, населенное покойниками. Приведу в качестве примера акт творения: как оценить божественный проект по созданию людей и дальнейшую директиву Господа: плодитесь и размножайтесь? С одной стороны, Творец даровал нам жизнь, и это хорошо;с другой, жизнь бывает препоганой штукой, если вспомнить о бедах и горестях, подстерегающих нас, о болезнях и неизбежной смерти. Конфликт, который таится в подобном проекте, вовсе не связан с религией; высшая цивилизация может сыграть роль божества, засеяв жизнью ряд планет или подтолкнув какой-то вид животных к разумному существованию. И кто будет отвечать за муки этих несчастных, когда у них появятся рабство, концлагеря и водородная бомба?
Перечисленные выше противоречия имеют корни в нашем времени и могут рассматриваться в качестве гипотез, чью вероятность мы не в силах оценить. С большей долей уверенности можно говорить о принципиально новом конфликте, связанном с изменением биологической природы человека. В седьмой главе мы уже касались этой проблемы, рассуждая о радикальной трансформации в «нейтринное божество», всемогущее, бессмертное, самодостаточное и независимое от внешней среды. Тогда я отметил, что мысль о подобном изменении способна вызвать у нас шок, но у грядущих поколений могут быть свои резоны по этому поводу.
С резонами мы разберемся ниже, а сейчас представим, что такая метаморфоза возможна. При осознании преимуществ нового положения и практически божественного статуса конфликт все-таки неизбежен; это одна из ситуаций, способная вызвать у человека будущего подсознательный страх, подобный тому, который мы испытываем перед небытием. Более точной аналогией будут чувства верующих людей; ведь атеиста ничего не утешает в преддверии кончины, а религиозный человек, проживший праведную жизнь, надеется на посмертное существование в райских кущах. Однако и он трепещет, ожидая Азраила, ибо инстинктивный ужас перед смертью свойственен любому живому созданию. В будущем это конфликт между желанием обрести бессмертие, всеведение и другие божественные атрибуты и страхом потерять свою человеческую сущность. Что весьма возможно, когда преобразуешься в существо высшей цивилизации III типа.
Такой конфликт приводит нас к мысли, что цели, задачи и проблемы грядущего общества существенно отличаются от наших. Мы боремся за существование, за кров и хлеб насущный, и, по большому счету, все подчиняется этой глобальной задаче – наша политика, технология, наука, искусство и религиозные воззрения. Но граждане будущего мира, чьи характерные особенности мы перечислили во втором разделе данной главы, не знают бедности, старости, болезней и пользуются максимальной свободой. Тогда закономерен вопрос: чем же они занимаются в своем «счастливом завтра»?
Цели грядущего
Если обратиться к футурологическим произведениям великих мастеров, Ефремова, Лема и Стругацких, то кажется, что люди будущего большей частью летают в космос, преследуя три цели: туризм, изучение Галактики и оказание помощи братьям по разуму. У англо-американских фантастов они еще воюют, интригуют, грабят колониальные миры и угнетают автохтонов, что совсем уж нереально. Если взять самый позитивный вариант будущего, утопический, то иногда в нем упоминаются занятия обычных людей, не склонных к астронавтике; эти, как правило, творят в сферах науки, инженерии и искусства или занимаются воспитанием подрастающего поколения. Но если говорить о главном, о том, что определяет утопические миры, то вывод будет таков: экспансия в космос с благородными намерениями.
Наивность таких представлений обусловлена, в первую очередь, гнетом идеологии, которая делала запретными ряд интересных и важных тем: модели социальных структур и религий будущего, распад семейных связей, исчезновение авторитарной власти, искусственный интеллект, биологические метаморфозы гомо сапиенс и, разумеется, секс. Открытия и технологии будущего должны были носить физический и инженерный характер: звездолеты, средства дальней связи, космические станции, оружие, роботы (конечно, без всякого намека на интеллект). Биологические изыски не поощрялись, а предсказания о прогрессе в сферах истории, социологии и религиозных воззрений являлись безусловным табу.
Полагаю, что история, в самом ее широком понимании, от археологии до жизнеописаний великих людей, станет в будущем одной из главных дисциплин – или, если угодно, видов деятельности. История, в отличие от естественных наук, более подвержена фальсификациям и субъективной трактовке, так что желание реставрировать ее в истинном свете вполне понятно. Можно надеяться, что будут восстановлены утерянные шедевры искусства и архитектуры, воссозданы картины прошлого и древние города во всех их исторических периодах (вероятно, не в реальности, а в виртуальном пространстве), собраны и оценены объективные факты, смоделирована психология предков во всем многообразии народов и рас. Не знаю, как это будет сделано, но думаю, что методы окажутся совсем иными, чем у нас; возможно, путешествия во времени, как это описано в «Ливийце» и многих других книгах, или извлечение информации из артефактов прошлого [40]. Так ли, иначе, но о нашей эпохе потомки будут знать не меньше нас, а, скорее всего, намного больше. Это означает, что наши пороки, о которых говорилось в главе 5, тайной не останутся – все извлекут на свет и взвесят, как Сорок Судей у престола Осириса. Судить нас не станут, не дело истории судить, но общедоступная информация о минувшем и о зверствах прошлого сформирует определенное мнение о нашей эпохе.
Какое же? Пожалуй, отвращение. Собственно, я даже уверен в этом – отвращение, отвращение, ОТВРАЩЕНИЕ! Такое же, какое мы, нормальные люди, питаем к пожирателям человечины и извращенцам, творящим насилия над женщинами и детьми. Видимо, это чувство будет проистекать не из-за обычных жестокостей нашей эпохи, под которыми я разумею войны, геноцид, угнетение расовых меньшинств, смерть от недугов и голода; историческая неизбежность таких явлений ясна нашим потомкам. Первопричиной отвращения станут бытовые зверства, предмет частной сексопатологии вкупе с нашим способом воспроизводства потомства, рабским положением детей и женщин, сексуальными извращениями. Этот вывод представляется мне настолько важным, что его необходимо сформулировать в виде теоремы.
Теорема 3. Наиболее сильное отвращение потомки будут испытывать к людям нашей эпохи.
Доказательство (от противного):
Предположим, что к какому-то из минувших времен потомки будут питать еще большее отвращение. К какому именно?
1. В первобытные времена бытовых зверств, подобных описанным в главе 5, большей частью не было. В примитивном социуме питекантропов, неандертальцев, кроманьонцев носители экстраординарного зверства либо не появлялись вообще, либо уничтожались, ибо представляли опасность для существования стада. (Это, в частности, доказано современными наблюдениями над приматами).
