Александр Варакин - НЛО - Люди в Черном
Выхожу на автодорогу, по которой никто, естественно, в такой час не ездит. Жара, духота: в Узбекистане июнь.
Вдруг — такси!.. За триста километров от Ташкента!.. С зеленым огоньком. Сажусь — еду на рудник.
На середине пути — дорожный знак "кирпич".
— Дальше не поеду — запрещено, — говорит таксист.
Вот уж чертыхался я! Не на него, а на тех, кто этот знак посреди степи поставил. Абсурд!.. Но так было.
Что делать, едем обратно. Выхожу опять на станции.
А таксист поехал по направлению к руднику!
Твердо помню (и знаю: бывал там много раз): нет от той дороги к руднику никаких ответвлений. До сих пор нет. И быть не может: безжизненная степь.
Тогда же не стал себе голову забивать этой несуразицей, пошел бродить по станции.
Навстречу — пожилая женщина:
— Что вы ищете?
— Да вот, — говорю, — приехал в командировку…
— А как раз за путями у них гостиница: идите и ночуйте.
"Иду". Пролез под пятью товарными составами, весь перемазался в мазуте… Зато прекрасно до сих пор знаю, от какого корня это нефтяное слово.
…Оказалось, гостинице, о которой говорила женщина, еще строиться и строиться. Правда, стены уже стоят… Разворачиваюсь, чтобы идти назад — и в соседнем домике распахивается дверь, молодая женщина приглашает меня войти.
Иду. Выясняется, что это либо квартира, либо общежитие от рудника. Но у них — одна кровать!
Может, я что-нибудь и подумал бы сладострастное на эту тему, но тут из-за занавесочки вышел муж этой женщины — молодой, загорелый, гостеприимный. Там же, за занавесочкой, слышны детские голоса. Или один детский голос — вот этого уже не помню. Голос малютки — это помню хорошо.
У хозяев нашелся горячий борщ (почти в час-то ночи!), нашлась то ли у меня, то ли у них бутылка водки. Сели мы полуночничать. Мне и неудобно, что ворвался в чужую семью, и отказать еще неудобнее: уж очень от души меня потчуют. Борщ наливали в одинаковые тарелки из кастрюли на столе. То же было и с хлебом и водкой: никто из них мою тарелку отдельно не обслуживал, инакие куски мне не подкладывали. Закусывали тоже какой-то капусткой туда, в блюдо, и вовсе ныряли каждый без разбору своей вилкой. Ну, и я нырял, хотя люблю, чтобы все было персональное. К чему я это все уточняю, станет ясно потом.
Трапеза закончилась странно. Из-за занавесочки вышел вдруг мальчик лет восьми. Что меня поразило — это неестественно яркие голубые глаза с немигающим взглядом. Он вошел, как хозяин (теперь я бы сказал: как Хозяин домовой). Сел за стол напротив меня и молча стал смотреть мне в лицо. Не мигая! Сейчас-то я сильно сомневаюсь: видели и слышали ли его хозяева? Был ли он их сыном? Сыну, по логике, следовало к двум часам ночи хотя бы замечание сделать… К тому же, он был целиком одет, как будто собрался в школу…
— Ты никогда отсюда не уедешь, — сказал мальчик. — Ты здесь умрешь.
Он сильно картавил, это я помню. Кстати, в православных (даже в языческих) глухих российский деревнях картавость считается признаком бесовства. Правда, вот за вторую фразу не ручаюсь: не возникла ли она уже потом, когда история получила неожиданное продолжение?.. Но, применив простой (назовем его лексикологическим) анализ, вы тут же обнаружите, что в первой фразе "р" не присутствует, а значит, скартавить он мог только на второй.
Сказал мальчик то, что сказал, — и ушел обратно за занавесочку.
Не знаю, где ночевали хозяева. Мне они уступили свою полутораспальную кровать-койку…
Впрочем, проснулся я на станции, на стандартном станционном диванчике. Передо мной — закрытая билетная касса… Факт, который никак не могу объяснить (не закрытую кассу, а то, что проснулся я не "в гостях"): подпаивать гостей клофелином было тогда не принято. Да если бы даже в те годы это и произошло, то должен был остаться в доказательство мотив, — а все мои вещи и документы были при мне, деньги — тоже… Потерять память из-за выпитой дозы спиртного я не мог: во-первых, я подробно описал, как это присходило, а во-вторых, даже втроем мы бутылку не осилили, больше занимаясь разговорами да прихлебывая наваристый борщ (его помню великолепно: редкий борщ!). Еще говорят, с клофелина трещит голова… Я проснулся свеженький, отдохнувший…
Ну, проснулся и проснулся. В семь часов автобус вез на рудник рабочих, я подсел в него и благополучно доехал до места — кстати, так и не обнаружив по пути ненормальный "кирпич", в который мы с таксистом уткнулись ночью.
К чему это он клонит? — удивитесь вы. К тому, что общался с энлонавтами, а потом его похищала "тарелка"?.. Кто знает! Но продолжение в другом, и на НЛО пока заострять внимание не стану. Вот не поверите, никогда (и теперь) не связывал воедино для себя (даже в отдаленных предположениях) эту ночную историю — и НЛО на хлопке, который видел через три года…
А "клоню" я вот к чему. Прошло 10 лет. В июне 1989 года Владимир Валентинович Меньшов привез в Ташкент фильм Карена Шахназарова "Город Зеро", где я с изумлением обнаружил два только что описанных эпизода! А я уж давно и думать о них забыл — вот как-то не припоминались, и все. Согласитесь, два эпизода — с мальчиком за столом и с "кирпичом" и таксистом — для одного фильма уж слишком невероятное совпадение. Но там есть и прямое третье совпадение, правда, развитое авторами иначе, чем было у меня в жизни, — это история с телефонным звонком в гостиничный номер по поводу приглашения "на пельмени". Клянусь, и телефонный звонок — в тот самый номер! Правда, гостиницы у нас стандартные, комнаты везде схожи, их, одинаковых, по стране великое множество. Но ведь выбрали номер — именно такой!.. Даже помню, в какой из командировок это было: в Ангрене, в том же 1979 году, примерно за месяц до командировки на рудник.
К сожалению, В.Меньшов говорил со зрителями о фильме до его начала, а потом исчез. Жаль, поговорить "по свежим следам" с ним очень хотелось.
Было бы не удивительно, если часть эпизодов фильма родилась из обрывков или отголосков моих поэм (я тогда был поэт, и поэмы в количестве четырех штук "гуляли" по Москве с 1986 года). Однако обвинять сценарита фильма Александра Бородянского я склонен менее всего: не тот он человек, чтоб заниматься плагиатом. Да и имеют ли те "поэмы" хоть какую-то ценность?.. А те десять строчек, что все же украдены из всего написанного мною в жанре поэзии (опубликованного и не опубликованного), украдены известными мне авторами. Важно другое: описанных только что эпизодов я никому и никогда не рассказывал. До выхода фильма, конечно, ибо после выхода фильма "Город Зеро" я не впервые говорю о совпадениях даже в печати. Но, сами понимаете, рассказ о загадочных совпадениях — это вам не эпизод с НЛО, которому с начала 1980-х годов все верили и хотели слышать подробности. Здесь даже самые близкие друзья воспринимали мои разглагольствования более чем сдержанно.
Но все же… Это опять не конец истории! Совпадения с фильмом продолжаются. Но о них чуть позже. Доскажу о том, чего не было в жизни, но совпадает с нею на все сто процентов.
В фильме мальчик говорит:
— Я вижу твою могилу и надпись: "… (здесь я пока пропускаю. — Автор) от любящих дочерей (перечисляет имена, которых не помню, но перечисляет четыре имени. — Автор)".
К моменту выхода фильма (и на сегодняшний день) у меня три дочери! Кто знает, может, еще все впереди?..
Героя Филатова ("меня" играет в фильме Леонид Филатов!) принимают за узбека. Меня за узбека никто не принимает, но не отголосок ли это того, что все описанные эпизоды происходили в Узбекистане?
При мне, конечно, не убивали повара. Никакого торта, напоминавшего мою голову, мне официант не приносил. Ни разу в жизни при мне голая секретарша не дежурила в приемной директора завода. Но! Какие наши годы…
Зато в 1990 году, попав из Ташкента в Кинешму, я столкнулся со всеми теми людьми, что действуют в фильме К.Шахназарова! И до сих пор — это мой круг общения в этом городе. Даже дуб из фильма — растет перед моими окнами! Нигде в Кинешме не растет, а перед моим домом — растет…
Фильм снят в жанре театра абсурда, так что стопроцентных жизненных аналогий искать в нем бессмысленно, да я и не ищу: сюжет сам собой, а ситуации и люди — вот в чем совпадения.
Есть и знаменитый местный писатель (не стану называть его имени), очень ратующий за историю края (в фильме его играет Олег Басилашвили). И прокурор (Владимир Меньшов), — правда, мне частенько приходилось общаться лишь с его замом. Есть музей, где директорствует прекрасная женщина Валентина Алексеевна Щукина (в фильме заведует музеем Евгений Евстигнеев). И новые сведения по истории Руси, совпадающие во многом с той "белибердой", что слышит от Евстигнеева Филатов, не такая уж белиберда и почерпнуты мною в Кинешме (хотя можно было бы прочесть это и у великого Михайлы Васильевича Ломоносова). "Город Зеро" чем-то неуловимо напоминает фильмы Андрея Тарковского… А Юрьевец — от Кинешмы в пятидесяти километрах, по тому же берегу Волги. Бывший первый комсомольский секретарь города теперь — не прокурор, а главный редактор…
