Елена Коровина - Самые знаменитые пророчества и предсказания

— Видите, маэстро! Мы из лебединой стаи!

После обеда Сен-Санс играл в музыкальной гостиной. Анна слушала, печально уронив голову на руки. Потом пошла провожать гостя, долго махала ему вслед, вытирала слезы. Когда возвратилась, ее остановил Тимофей, русский мужик, неизвестно как очутившийся в далекой Англии и приставленный теперь ухаживать за лебедями:

— Барыня! Опять лебедь сдох. Четвертый за лето. Не приживаются они тут…

Анна вскинула голову и вдруг закричала:

— Но мы же прижились! Пусть и они стараются! Мы тоже не просились на чужую землю!

И, зарыдав, она кинулась в дом — прямо в объятия Дандре. Он-то всегда там, где нужен…

А через пару недель в Ковент-Гардене Анна танцевала «Лебедя». Уже вышла на сцену, привычно перекрестилась и застыла. На груди вместо обычной жемчужной броши тусклым огнем светился… алый рубин. Костюмерша, видно, напутала. Но Анна вдруг вспомнила, как Фокин убеждал ее когда-то: лебедь уснул. Нет, Миша был не прав — лебедь умер! На груди у него — кровавая рана. И она, Павлова, танцует теперь «Умирающего лебедя»…

Раз нет новой хореографии, Анна начала сочинять сама. Поставила несколько балетов, особенно удались «Осенние листья». Конечно, ей повезло — она сумела-таки создать свою труппу, свою школу. Но все это требует громаднейших денег. Приходится идти на рекламу. Когда впервые в 1913 году она увидела в Лондоне автобус, на котором крупнейшими буквами было написано: ANNA PAVLOVA, она попросту расплакалась от досады. Но Дандре сбегал куда-то к «автобусному начальству» и принес кругленькую сумму. Конечно, приходится «поступаться принципами». В Нью-Йорке для рекламы какой-то пасты распечатали огромные плакаты, где Анна оказалась в пять раз больше самой себя — с пышными формами и бедрами, как у рождественской индейки. А что делать — реклама помогает кормить труппу. К тому же каждый месяц, с тех пор как в 1917 году в России случилась эта ужасная революция, Павлова отправляет в родную Мариинку огромные посылки — с едой и одеждой. Ведь говорят, там нечего есть. И вот, пожалуйста, — статья в «Правде». Вернувшаяся на Родину балерина Викторина Кригер рассказывает в газете, как жирует за границей «буржуазка» Павлова, и призывает ничего от нее не принимать. И голодные балетные отказались от Аниных посылок!

— Им же надо хорошо питаться! — кричала Анна. — Иначе — дистрофия. Они умрут! Как ты не понимаешь, Виктор!

И она била ни в чем не повинного Дандре балетными туфлями. А он, как всегда терпеливо, пытался сдержать ее в своих теплых объятиях.

По ночам Анне снился запах русского сена. Она даже приказала скосить траву в своем огромном парке. Но трава не пахла…

Ах, все тут, за границей, неправильное! И Рождество не в те дни, что в России, и Новый год… Да тут и праздники не в радость!..

В 1929 году у Анны что-то стряслось с коленом. Лечилась — не помогло. Боль мучила постоянно. К тому же стало пропадать дыхание. Частенько после спектакля Анна падала прямо в кулисах. В гримерку ее несли на руках. Приходилось сокращать программу. Конечно, время уходит, забирая силы, ей уже под 50. Мало кто из балерин танцует в таком возрасте. Но ведь публика до сих пор обожает ее — билеты на новое мировое турне давно проданы. Надо просто отдохнуть, расслабиться.

Анна решила отправиться в парижское предместье Сен-Жермен к подруге Наталье Трухановой, у которой был дом с оранжереей. Утром, едва Анна вышла после завтрака, Наталья потащила ее в розарий:

— Знаю, ты не любишь алых роз, но эти — белые. Помоги пересадить!

Анна наклонилась над кустом и вскрикнула: в палец вонзился шип. Тонкое, измученное лицо Павловой стало совсем прозрачным:

— Это знак, Ната. Тот самый, о котором когда-то говорила старуха Бенкендорф. Мы с этой розой теперь одной крови. И умрем вместе — она и я.

Наталья руками замахала:

— Разве можно столько лет старое пророчество вспоминать? Да и розочка моя здоровая и молоденькая.

Но через несколько месяцев Наталья с ужасом увидела, что куст белых роз покрывается чем-то темно-красным. Пятна, похожие на засохшую кровь, поползли от корней к цветам. И куст стал мертвенно-ржавым… Наталья кинулась телеграфировать Дандре. Ответа не было. И только на другой день в газетах она прочла: «23 января 1931 года на гастролях в Гааге скончалась великая балерина Анна Павлова».

Анна простудилась в поезде. В Гааге врач констатировал грипп:

— Надо вылежать и пить лекарства!

Павлова, кашляя, отмахнулась: от лекарств у нее кружилась голова. Один спектакль все же отменили: температура у Анны стремительно подскочила. Впервые за все время своей 30-летней карьеры она не вышла на сцену. На третий день болезни она уже бредила. Около полуночи открыла глаза, привычно перекрестилась и прошептала:

— Приготовьте мой костюм Лебедя!

Кто знает, в какой волшебный мир она полетела?..

Часть шестая

Тот вещий сон

Где находится Бородино?.

Вот все, что осталось тебе от твоего Александра!.. Муж твой пал на поле Бородино…

Переломные моменты истории часто связаны с необъяснимыми и загадочными происшествиями. Одно из таких событий произошло накануне Отечественной войны 1812 года в семье молодого генерал-майора русской армии Александра Алексеевича Тучкова.

Шла ранняя весна 1812 года. Хотя в Европе и было неспокойно, но грядущая война России с Наполеоном еще не началась. Полк генерала Тучкова мирно стоял в Минской губернии. К генералу приехала его молодая супруга — Маргарита. Конечно, жизнь в полку не приветствовалась дамами высшего света, но Маргарита вопреки разным общественным мнениям старалась не разлучаться с любимым мужем и даже в заграничных походах, куда направляли полк Тучкова, разделяла с ним все тяготы и лишения нелегкой походной жизни.

Семейное счастье досталось Тучковым нелегко. Род Тучковых был и мало знатен, и небогат. Все пятеро братьев Тучковых, как называли их — пять генералов, служили в армии, однако не были обласканы двором, поскольку чем-то заслужили ненависть всесильного графа Аракчеева.

Маргарита же происходила из именитого, богатого рода. Ее отцом был князь Михаил Петрович Нарышкин, а матерью — княгиня Варвара Алексеевна Волконская. Родители красавицы Маргариты с детства искали для обожаемой дочери блестящую партию. И в 1797 году, когда девушке едва исполнилось 16 лет, выдали ее за любимца двора, светского льва — Павла Ласунского. Только вот брак, на который возлагали столько надежд, не принес Маргарите счастья. Супруг-жуир много пил, гулял, постоянно менял любовниц. Однажды прямо заявил приятелям, что из-за девчонки, на коей вынужден был жениться, не собирается терять удовольствий юности. Злые языки пересказали слова Ласунского юной супруге. Бедная девушка лила слезы, но рассказать родителям о своей постыдной доле не осмелилась.

Вот тут-то на одном из вечеров ей и встретился Александр Тучков, молодой военный, который и сам уже узнал, почем фунт лиха в этой жизни. Он был всего-то на 4 года старше Маргариты, и потому любовь вспыхнула со всей силой юности. Но что могли молодые влюбленные? Только перебрасываться ничего не значащими фразами на виду у всего света на очередном светском обеде или станцевать пару танцев на балу…

Но одно Александр сумел — через своих более влиятельных друзей довести до сведения Нарышкиных, сколь несчастна их дочь в браке. Варвара Алексеевна пришла в ужас, ну а Михаил Петрович — в гнев. Подключив все возможные ресурсы, родители начали хлопотать лично перед царем и перед Великим Синодом о расторжении брака. По тем временам это был подвиг, ибо развод считался крайне постыдным событием, позорящим всех причастных к нему членов семьи. Но Нарышкины пошли против светских условностей.

— Пошумят, да забудут! — сказал Михаил Петрович. — Мне дочь дороже светских хлыщей!

Словом, Маргарита получила развод и тут же — предложение руки и сердца от Александра Тучкова. Но счастье снова уплыло — родители, напуганные первым неудачным опытом замужества дочери, не дали согласия на новый брак. Александр отправился в армию, Маргарита осталась жить в отеческом доме. И только видя, что ненаглядная дочка тоскует и тает, как свеча, родители призадумались. Варвара Алексеевна начала убеждать мужа в доблестях Тучкова, но Михаил Петрович еще несколько лет держал форс. Только в 1806 году дал согласие на брак, и Маргарита смогла выйти замуж за любимого. Вот с тех пор она и решила не разлучаться с мужем, иногда даже переодевалась в мужское платье и скакала на лошади рядом. Счастье было трудным, но Маргарита не мыслила своей жизни вдали от мужа.

1812 год начался неспешно. Маргарита только что вернулась в полк Александра после рождения долгожданного сына Николеньки. Тому уже пошел второй годик, и мать смело оставила его у своих родителей на руках нянек и мамок.