Арнольд Минделл - Работа со сновидящим телом

Фрау Герман была счастлива освободиться из-под контроля своей матери. Смерть матери оказала на нее благотворное влияние и, возможно, даже спасла ей жизнь! Ее внутреннее развитие, выразившееся в «отпускании» себя, в избавлении от ригидности и в отказе от навязчивого стремления к совершенству, исцелило ее тело. Первоначально импульс к развитию был минимальным, и его надо было сориентировать на ее психику, тело и жизненную ситуацию. К счастью, на следующей неделе она сообщила мне, что снова хочет жить. Ей приснился прекрасный сон (первый в ее жизни, который она запомнила), будто она отправляется в гимнастический зал, где учится быть более гибкой. Такова была психологическая работа в случае фрау Герман. Психологический смысл ее опухоли заключался в том, чтобы быть твердой и противостоять своей внутренней матери, унаследовавшей от настоящей матери пациентки чрезмерно властный и доминирующий характер.

Фрау Герман — одна из множества людей, резистентных к терапии, о которых уже шла речь. Они никогда не пойдут на прием к обычному психологу, потому что уверены, что боль связана лишь с их телом и что их проблемы не имеют никакого отношения к психике. Они не догадываются о взаимосвязи болезни и психологического процесса.

Как-то раз еще одна такая женщина пришла ко мне на прием. Она сказала, что ее единственная проблема состоит в том, что у нее в груди слишком много молока и она хочет от него избавиться. Ее врач испробовал все возможные средства, но безуспешно. Наконец он отправил ее ко мне со словами: "По крайней мере, хуже вам не станет". Она вошла в мой кабинет и сразу выпалила: "Мне не нужно никакой психологии. Я ничего не знаю о своих чувствах и знать не хочу. Меня интересует только моя грудь. Я хочу избавиться от молока".

Несколько лет назад я бы посчитал, что эта женщина не созрела для психологической работы, но теперь мне показалось, что этот случай может быть весьма интересным. Она заинтересовала меня тем, что у нее был совершенно другой взгляд на мир, другая «религия», нежели у меня. Поскольку меня интересует психика и психология, подумал я, нельзя ли мне чему-то научиться у этой женщины. И я сказал:

— Забудем про психологию и давайте поговорим о вашей груди. Она вам нравится?

— Не задавайте глупых вопросов, — ответила она резко. — Моя грудь переполнена, она истекает молоком, и я хочу от этого избавиться. И я не желаю, чтобы меня вовлекали во всякие там психологические проблемы.

Я извинился и сказал, что не имел намерения обсуждать ее бюст, но у меня создалось впечатление, что ее проблема заключается именно в ее груди. И услышал в ответ:

— Нет здесь никакой проблемы! У меня вообще нет никаких психологических проблем!

— Ну хорошо, чем же мы тогда займемся?

— Гм… Единственное, что я могу вам сказать — вот что: я ненавижу своего мужа. Он ужасный человек. Он никогда не приласкает меня, у него вечно нет на меня времени. Я ненавижу его.

Мне показалось, что, возможно, она что-то проецирует на своего мужа, и спросил, почему бы ей не потолковать об этом с ним самим, и не объяснить ему, что она чувствует. Тогда, возможно, он поймет ее проблему, и они вместе найдут способ улучшить свои отношения.

— Нет, я не смогу этого сделать, — ответила она. И пояснила: — Он слишком глуп.

Я попытался повернуть ситуацию другой стороной:

— Мне кажется, вы проецируете какую-то часть собственной личности на своего мужа. Может, вы сами и есть тот, кто не очень чуток и заботлив?

— О чем вы говорите? Вы, право, туповаты для психолога, — сказала она с еще большим раздражением.

И снова я извинился перед ней за допущенную ошибку, и тогда она продолжила:

— Я могу вам рассказать о себе одну вещь, чтобы вы знали: мне приснилось, будто я — брошенный ребенок.

Это был ключ к ее проблеме. Я сказал: "Сновидение говорит о том, что вам следует быть более теплой и любящей по отношению к себе, что вы в некотором роде забросили себя". Это, кажется, сработало.

— Что вы конкретно имеете в виду?

— Побалуйте себя для начала.

Это мгновенно проняло ее. Она спросила, с чего ей начать.

— Ну, проявите к себе больше материнских чувств, — ответил я и подкинул ей несколько идей: она могла бы попозже вставать, сделать себе подарок, "Просто не будьте к себе слишком строги," — таков был итог моих рассуждений.

Покидая кабинет, она обернулась и совершенно спонтанно сказала: "Я знаю, почему у меня так много молока: потому что я отказываюсь быть ребенком, мне следует больше нянчиться с собой".

Посмотрите, как психология пришла к этой женщине; она пришла через ее тело. По природе это была очень тонкая женщина, но у нее была суровая жизнь, и она, в свою очередь, стала слишком суровой к себе. Она давно уже не испытывала естественных чувств, и тогда ее тело принялось вырабатывать молоко, чтобы побудить ее отыскать в себе материнский инстинкт и смягчиться. У нее также надолго прекратились менструации. Возможно, это произошло потому, что ей нужно было оставаться ребенком, чтобы научиться нянчить себя. Я направил ее к очень заботливому психологу. Та добилась с ней замечательных результатов. Эта пациентка являет в некотором роде типичный медицинский случай, когда симптомы пытаются побудить человека радикально изменить свою личность.

Давайте рассмотрим еще один аналогичный пример. Это была женщина, которая также отрицала значение психологии и сновидений. Она умирала от рака. У нее было несколько новообразований в позвоночнике и огромная опухоль на шее. Ее врач направил ее ко мне, чтобы я поработал с ее танатофобией. Войдя в кабинет, она сразу же предупредила меня, что уже была у одного психиатра и отказалась ему платить, поскольку тот заявил, что она скоро умрет. Во мне инстинктивно вспыхнула злость в ответ на ее агрессивность. Возможно, хорошая взбучка пошла бы ей на пользу. Однако она выглядела такой слабой, что я решил проигнорировать ее выпады, сесть и успокоиться. Итак, я сдержался и спокойно сказал ей, что этот психиатр мог и ошибиться. Однако мало кто из людей вызывал у меня столь сильное раздражение. Проведя с ней всего несколько минут, я ясно понял, почему тот психиатр сообщил ей о ее скорой смерти: она его просто довела.

И все-таки, хотя бы для того чтобы попытаться обыграть эту женщину в ее же собственной игре, я решил выслушать ее историю. Почему она была так сердита? Она сказала, что ее измучил повторяющийся кошмарный сон и она заплатит мне только в том случае, если я избавлю ее от этого сновидения. "Серая женщина выходит из могилы, сливается со мной и затем уходит. Боже, это ужасное видение! Избавьте меняет него, умоляю, избавьте!" — заклинала она меня. Про себя я отметил, что серая фигура — это, вероятно, ее двойник, или ее вечное «я», которое входит в ее тело, а потом покидает его после ее «смерти». Это сновидение позволило мне предположить, что ее процесс состоит в том, чтобы умереть, а процесс ее двойника — в том, чтобы продолжать жить и за порогом смерти. Но как мне рассказать ей об этом? Она ненавидела саму идею смерти и желала лишь одного — избавиться от нее.

— Да, это ужасный сон, — согласился я. — Давайте о нем просто забудем.

Мои слова принесли ей заметное облегчение.

— Ох, доктор, вы так умны. Наконец-то я встретила человека со здравым рассудком. Я хочу избавиться от этого кошмара и наслаждаться жизнью. А еще мне снился мой муж. Он — ужасное создание. Он пытается помешать мне наслаждаться жизнью. Мне снилось, что я хочу убить его. Мне это почти удалось, но мне не по силам сделать это наяву. Доктор, как мне избавиться от моего мужа, ведь он убивает меня?

Было похоже, что муж олицетворяет ее собственные препятствия, которые мешают ей наслаждаться жизнью, и именно «он» был объектом ее агрессии. Поэтому я решил перейти прямо к тому, что он символизировал. "Почему бы вам не забыть о смерти и просто не пожить в свое удовольствие?" — предложил я. Она была поражена этой идеей и реагировала так, как будто не могла понять, почему эта мысль не пришла ей самой.

— Как бы то ни было, я не думаю, что вы скоро умрете. Почему бы вам не развлечься? Покатайтесь на лыжах.

— Откуда вам известно, что я люблю лыжи? Я просто без ума от них. — Она помедлила, а потом сказала: — Я хотела бы жить так, как будто у меня впереди сотни лет.

Вот таким парадоксальным путем она вдруг объединила смерть и бессмертие. Она была права. Теперь она занимала позицию своего двойника: она будет жить в свое удовольствие, как если бы ей была уготована вечная жизнь. Эта идея действительно что-то значила для нее. Конечно, ее физическое тело когда-нибудь умрет, но другая ее часть будет жить вечно, во что она и хотела верить. Она не просто вытесняла свою собственную смерть, но и понимала бессознательно, что будет жить после смерти. Пару недель спустя она чувствовала себя вполне нормально, поддерживаемая желанием получать радость от жизни. Она впервые действительно нравилась себе. Она написала мне, что я освободил ее от мужа, ее психологического мужа, который, как она считает, символизировал ее собственное подавленное «я». Процесс индивидуации у этой женщины, как мне кажется, трансцендирует дихотомию жизни и смерти.