Дон Элкинс - Материал Ра. Закон Одного. Книга 1.
Многие сообщения об НЛО демонстрируют явное свидетельство того, что наблюдаемый объект приходит с одной из других реальностей или плотностей, как материализовавшееся привидение. Хотелось бы подчеркнуть: это вовсе не значит, что они не реальны, просто реальность НЛО отличается от нашей. Аналогично: 4-й телевизионный канал такой же, но отделен от 3-его канала, хотя это одно и то же телевидение.
Если бы вас попросили построить масштабную модель любого атома, используя нечто, размером с горошину в качестве ядра, вам бы потребовалась площадь размером в стадион, чтобы изобразить даже самые близкие к ядру орбиты электронов. Если горошину поместить в центр воображаемой линии, длиной в 46 км, маленький шарик, помещенный на конце этой линии, представлял бы электрон атома. На самом деле, в физической материи очень мало самой материи. Когда вы смотрите на звезды в ночном небе, вы видите нечто похожее на то, как если бы вы стояли на ядре любого атома “твердого” материала и смотрели вовне на окружающую среду. Чтобы продемонстрировать электрон, физик показал бы изогнутую траекторию на фотографической пластинке. А вот то, чего бы он вам не сказал: это всего лишь косвенное свидетельство. Никто никогда не видел самого электрона, зарегистрировано только его влияние на плотную среду. Конечно, возможно выполнить точное математическое вычисление того, что мы называем электроном. Чтобы проделать эту работу, следует знать напряженность магнитного поля, заряд электрона и скорость. Но поскольку магнитное поле создается движением зарядов, которые, в свою очередь, представляют собой эмпирически наблюдаемый феномен, мы обнаруживаем, что весь математический камуфляж скрывает тот факт, что все, что мы действительно знаем, - заряженные частицы влияют друг на друга. Мы все еще не знаем, что такое заряженные частицы, или почему они создают эффект действия на расстоянии.
Ведущие ученые первыми согласились бы с тем, что нет такой вещи, как научное объяснение чего-либо. Скорее, наука – это метод или инструмент познания, осмысление отношения одного или более наблюдений к другому. В физике такое осмысление обычно осуществляется посредством языка математики. Наше научное знание – результат изучения явления посредством наблюдения и последующего анализа этого наблюдения. А в смысле проникновения в фундаментальную суть вещей, мы вообще ничего не понимаем.
Магнитное поле – это ни что иное, как математический метод выражения относительного движения между электрическими полями. Электрические поля – это совокупность математических интерпретаций абсолютно эмпирического наблюдения, представленная как Закон Кулона. Другими словами, наш лес научных знаний и объяснений состоит из деревьев, в которых мы ничего не понимаем, кроме их существования и взаимовлияния.
Тому, кто не знаком с внутренней работой современной науки, может казаться, что современный человек постиг окружающую среду и контролирует ее. Ничего не может быть дальше от истины. Ведущие ученые, исследующие передовые современные теории, постоянно спорят между собой. Как только теория начинает обретать широкое признание как надежное представление о физических законах, кто-то обнаруживает неточность, и теория либо модифицируется, либо полностью отметается. Возможно, самый лучший тому пример – уравнение Ньютона “F=MA”. Оно обрело статус физического закона прежде, чем было признано ошибочным. Не то, чтобы это уравнение не было очень полезным: мы пользовались им для конструирования всего, начиная от телевизионной трубки и кончая космическими ракетами. Но его точность исчезает, когда уравнение применяется к ускорителям атомных частиц, таким как циклотрон. Чтобы точно предсказать траекторию частиц, необходимо выполнить коррекцию с учетом теории относительности, сформулированной Эйнштейном. Интересно отметить, что эта коррекция основана на факте, что скорость света не зависит от его источника.
Если бы Ньютон глубже проник в законы движения, он сделал бы коррекцию относительности сам, а затем заявил бы, что коррекция скорости не имела бы значения, поскольку скорость света намного больше, чем любая другая скорость, доступная человеку. Это было бы верно во времена Ньютона, но не в настоящее время. Мы все еще думаем о скорости света как о величине фантастической и недоступной. Но с осуществлением космического полета, достигается новый порядок скоростей. Нам следует изменить свое мышление, изменив обычные земные концепции скоростей. Вместо того чтобы думать о скорости света в терминах километров в секунду, подумайте о ней в терминах диаметров Земли в секунду. Почти невообразимые 300.000 км/сек превратятся во вполне представляемые двадцать три диаметра Земли в секунду. Или мы можем думать о скорости света в терминах диаметра нашей Солнечной системы и сказать, что скорость света – это около двух таких диаметров в день.
Утверждение Эйнштейна, что все относительно, стало клише нашей культуры. Давайте распространим относительность на рассмотрение размеров природных явлений по сравнению с величиной нашей Галактики. Если вы посмотрите на ночное небо, то увидите, что почти все видимые звезды находятся в нашей Галактике. Каждая из звезд – это солнце, похожее на наше. Вычисление отношения числа солнц в нашей Галактике к числу людей на планете Земля показывает, что на одного жителя Земли приходится 60 солнц. Чтобы достигнуть самой ближайшей звезды, свету понадобится более 4-х земных лет. Чтобы достигнуть самой далекой звезды в нашей Галактике, свету понадобится 100.000 световых лет.
Эти вычисления основаны на допущении, что свет обладает скоростью. В свете новой теории это допущение может быть ошибочным, но, поскольку скорость света – это полезный инструмент измерения, мы все равно ею пользуемся.
Итак, у нас есть творение, в котором мы находимся и которое так велико, что при скорости 23 диаметра Земли в секунду нам потребуется сто лет, чтобы пересечь наш задний двор. Это большой двор, он кажется огромным даже для самых амбициозных звездных архитекторов. Но, по правде говоря, вся Галактика с бессчетным количеством звезд (свыше 200 миллиардов звезд) – всего лишь песчинка на большом пляже. Существуют бессчетные триллионы галактик, похожих на нашу, каждая со своими миллиардами звезд, разбросанных в том, что представляется бесконечным пространством.
Когда вы думаете о невероятной широте творения и младенческом состоянии нашего знания о нем, вы начинаете ощущать, что современный научный подход к исследованию широты творения так же примитивен, как выдолбленное из бревна каноэ.
Самой трудной проблемой науки всегда были поиски удовлетворительного объяснения того, что называется действием на расстоянии. Другими словами, каждый знает: если вы что-то бросаете, оно падает, но никто не знает почему. Многие знают, что электрические заряды притягиваются друг к другу или отталкиваются друг от друга, даже если они разделены в вакууме, но никто не знает почему. Хотя эти феномены отличаются друг от друга, уравнение, описывающее силу взаимодействия, одинаково:
Для гравитации: F=Gmm/r2
Для электростатических взаимодействий: F= Kqq’/r2
Сила притяжения между нашей планетой и Солнцем описывается уравнением гравитации. Сила притяжения между вращающимися электронами описывается уравнением электростатического взаимодействия. Каждое из этих уравнений было выведено экспериментально. Они никоим образом не соотносятся друг с другом, и все же оба описывают ситуацию, в которой сила притяжения уменьшается обратно пропорционально квадрату расстояния.
Математическое представление о действии на расстоянии называется полем, таким как гравитационное или электрическое поле. Самой главной надеждой Эйнштейна было найти общее уравнение, которое объединяло бы и электрические и гравитационные феномены. На самом деле, оно бы объединяло всю физику в общую теорию поля. Он верил, что все физические явления развились из единого источника и что творение обладает общим порядком.
Общая теория поля, описывающая материю как чистое поле, сейчас уже существует. Представляется, что вся ситуация аналогична решению громадной китайской головоломки. И если среди множества неверных ключей вам удается найти верный ключ, головоломка легко решается. Дьюи Б. Ларсон нашел решение этой проблемы: головоломка не только решилась, но и раскрыла элегантную адекватную общую теорию поля, богатую практическими результатами. И как в хорошей китайской головоломке, решение оказалось не сложным, а неожиданным. Вместо пяти измерений Ларсон предложил шесть, обозначив их как три измерения пространства и три измерения времени. Он предположил, что подобно привычно наблюдаемым трем координатам пространства существуют три координаты времени.
