Дэвид Уилкок - Исследования поля источника
“Том наклонился вперед, устремив взгляд сквозь Лору, и сказал: “Часы”. Гипнотизер кивнул и попросил Тома прочесть на них надпись. Том прищурился, как бы разбирая гравировку, а затем произнес имя владельца часов (который был никому не известен) и название часовой фирмы. Гипнотизер поднял часы над головой и затем пустил их по кругу, чтобы каждый мог удостовериться в безошибочности Тома. Когда я потом разговаривал с Томом, он сказал, что его дочь была для него абсолютно невидима. Он видел только гипнотизера, который держал на ладони часы. Если бы гипнотизер не рассказал ему, что было на самом деле, он бы принял все виденное под гипнозом за чистую монету”.[9]
Я читал об этом в 1995 году, и прочитанное произвело на меня огромное впечатление. Загипнотизированное сознание Тома могло смотреть прямо через дочь, как будто ее не существовало; ему удалось прочесть гравировки на карманных часах. Если рассказ правдив, тогда это меняет все, что мы думаем, что знаем о плотной материи, и позволяет предположить существование части сознания, обладающей намного более загадочными способностями, чем осознает большинство людей. То, что думаем, что видим, может быть всего лишь продуктом коллективного решения видеть именно так — формой массового гипноза. Помните, что под гипнозом мы можем ходить, говорить и взаимодействовать с миром, выходить из тела, производить точные наблюдения, а также сохранять (или не сохранять) сознательную память о том, что мы делали после выхода из транса. Нам могут давать постгипнотические внушения, как мы должны действовать, думать или вести себя определенным образом после выхода из транса. И внушения настолько сильны, что делают человеческое существо полностью невидимым для нас, пока мы пребываем в измененном состоянии сознания. Когда мы понимаем, что рядового человека можно загипнотизировать подобным образом, мы обычно списываем это на работу “подсознательного ума”. Но мы все еще не понимаем, что это такое или почему оно работает. Представляется, что подсознание подчиняется гипнотическим командам — обычно без вопросов — как будто оно привыкло слышать приказы и действовать соответственно им.
После учебы в университете Клив Бакстер приступил к работе в военной контрразведке США и одновременно читал лекции о потенциальной опасности использования гипноза иностранными разведками для получения засекреченной информации от заокеанских государственных служащих. Он пошел на огромный риск и продемонстрировал серьезность этой проблемы высокопоставленному офицеру разведки. С ее разрешения Бакстер загипнотизировал секретаршу генерала контрразведки. Введя женщину в состояние транса, он приказал ей изъять из закрытого сейфа генерала высоко засекреченный документ, и она с готовностью подчинилась. Клив приказал, чтобы после выхода из транса она не помнила того, что сделала. И будьте уверены, проснувшись, она не имела представления о том, что только что допустила утечку очень важной информации.
“Той ночью я запер документ в свой сейф и на следующий день представил его генералу. Я объяснил, что могу пойти под трибунал, но таким образом надеялся привлечь дальнейшее внимание к моему исследованию. Вместо трибунала, 27 декабря 1947 года я получил рекомендательное письмо от генерала, в котором говорилось, что мое исследование имеет “огромную важность для военной разведки”. Потом начались позитивные перемены”.[10]
Первооткрыватель полиграфаПосле десяти дней демонстрации гипноза и “сыворотки правды” (пентотал натрия) в госпитале Уолтер Рид в Вашингтоне, 27 апреля 1948 года Бакстер начал работать в ЦРУ. Вскоре после того он учился у Леонарда Килера — изобретателя полиграфа.
“Кроме другой секретной работы, я был ключевым работником коллектива ЦРУ, готовым отправиться в любую заграничную командировку для анализа возможного использования необычных тактик допроса, включая область моих изначальных интересов — допрос под гипнозом и с применением наркотиков. Вернувшись в Вашингтон, я узнал, что налаженная мною работа с полиграфом стала популярной при рассмотрении заявлений о приеме на работу в ЦРУ, а также для общей проверки ключевого персонала этой организации. Расписание работы по проверке с помощью полиграфа становилось все более и более напряженным и начало мешать моим творческим интересам в исследовании”.[11]
В 1951 году после смерти Леонарда Килера, Бакстер ушел из ЦРУ и стал Директором Института Полиграфа имени Килера в Чикаго. В то время это была школа по обучению работе с полиграфом. Далее он открыл свой собственный консультационный бизнес, работая с несколькими государственными агентствами в Вашингтоне, а затем филиал в Балтиморе, Мэриленд. В 1958 году Бакстер выкроил время для интенсивного изучения полиграфа. Он разработал первую стандартизированную систему для числовой оценки полиграмм, которая используется и по сей день. В 1959 году он переехал в Нью-Йорк и продолжил заниматься коммерческим бизнесом в сфере полиграфа. Через семь лет Клив напал на золотую жилу.
“В феврале 1966 года произошло событие, расширившее весь фокус моего исследования и совершившее некий сдвиг парадигмы в моем сознании. К тому времени я пользовался полиграфом при работе с людьми уже 18 лет”.[12]
В магазине на распродаже секретарша Бакстера купила фикус и драцену. Так у него появились первые комнатные растения. Второго февраля 1966 года Клив всю ночь работал в лаборатории. В семь часов утра он решил сделать перерыв и выпить кофе. В те утомительные часы ему в голову пришла идея подключить драцену к полиграфу и посмотреть, что из этого выйдет. К его величайшему удивлению растение демонстрировало неровный неодинаковый паттерн электрической активности. График оказался удивительно зубчатым и живым, меняясь буквально каждую секунду. А дальше Бакстер с изумлением наблюдал нечто намного более интересное.
“На графике примерно минуту линия демонстрировала кратковременное изменение контура, похожее на типичный паттерн реакции человека, испытывающего кратковременный страх перед разоблачением”.[13]
Проще говоря, электрическая активность растения выглядела как график человека, начинающего лгать. Бакстер знал, если вы хотите поймать кого-то на лжи, сначала нужно натолкнуться на то, что он скрывает. Если ваши вопросы заставляют человека волноваться или ощущать угрозу, электрическая активность кожи значительно усиливается. Ученый хотел посмотреть, может ли он получить аналогичную реакцию растения на угрозу его благополучию.
“Пример того, что мы делаем с человеком, проводя тест на полиграфе, — такой вопрос, как: “Стреляли ли вы в Джона Смита?”. Если он совершил преступление, этот вопрос представляет угрозу его благополучию и вызывает реакцию, фиксируемую на графике”.[14]
Бакстер попытался окунуть один из листьев в чашку с горячим кофе. Ничего. Тогда он проткнул один из листьев ручкой. Никакой реакции.
“Затем, по истечении четырнадцати минут графической записи, я подумал, а что если в качестве угрозы взять спичку и пожечь лист, прикрепленный к электроду. В то время растение находилось на расстоянии почти 5 м от меня. Единственное, что изменилось, — возникла мысль”.[15]
Ну а то, что произошло потом, навсегда изменило историю науки, и следствия до сих пор не подверглись всеобщему публичному осознанию.
“Как только представление поджигания листа возникло у меня в мозге, перо полиграфа зарегистрировало резкий скачок наверх! Не было произнесено ни слова, не было прикосновения к листу, спички не зажигались, присутствовало лишь мое намерение поджечь лист. Записи продемонстрировали ужасное волнение. Для меня это было высококачественное наблюдение. И должен констатировать, что второго февраля 1966 года после тринадцати минут записи все мое сознание изменилось. Затем я подумал: Вот это да! Растение читает мои мысли!”[16]
Пока растение продолжало демонстрировать то, что считалось огромной панической реакцией, Бакстер пошел и взял спички со стола секретарши.
“Когда я вернулся, растение все еще демонстрировало явно видимые реакции. Я сделал легкий пасс зажженной спичкой возле листа, но не причинил никакого вреда растению. Я подумал, что лучшее, что я могу сделать, — убрать угрозу и посмотреть, успокоится ли растение. После возвращения спичек на стол секретарши график вернулся в спокойное состояние, как до решения сжечь подключенный к электроду лист”.[17]
Диаграмма от 2 февраля 1966 года показывает реакцию растения на мысль автора о поджоге подключенного к гальванометру листа этого растения. 1) Нажатие рукой на PGR контакты. 2) Обдумывание методов угрозы растению. 3) Первая мысль о поджоге листа растения. 4) Экспериментатор уходит из комнаты за спичками. 5) В этом месте никакой регулировки аппаратуры не производилось. 6) Зажжение спички.
