Мигель Руис - Голос знания. Книга Толтекской мудрости

Мы, люди, не имеем понятия о том, кем мы на самом деле являемся, но мы знаем, кем мы не являемся. Мы создаем образ совершенства, рассказ о том, каким мы должны быть, и мы начинаем верить в этот фальшивый образ. А образ есть ложь, но мы вкладываем нашу веру в эту ложь. И потом мы возводим целое строение из лжи, поддерживая ее.

Вера — это мощная сила в человеке. Если мы вкладываем нашу веру в ложь, эта ложь становится для нас правдой. Если мы верим, что недостаточно хороши, и да будет так, мы недостаточно хороши. Если мы верим, что потерпим неудачу, она нас постигнет, и в этом сила и магия нашей веры.

Люди могут воспринимать истину через чувства, но когда мы пытаемся описать ее, мы только можем рассказать рассказ, искаженный нашими словами. Рассказ может быть правдой для нас, но не обязательно для других.

Все люди — рассказчики, со своей уникальной точкой зрения. Когда мы это понимаем, мы больше не чувствуем потребность навязать свой рассказ другим, или защищать свои верования. Вместо этого, мы видим каждого, как мастера, обладающего правом создать свое собственное полотно.

3. Ложь о нашем несовершенстве

И помню себя ребенком. Я был так свободен. Это было замечательно, быть ребенком. Помню, я научился ходить прежде, чем научился говорить. Я был как маленькая губка, пытающаяся впитать в себя все. Я также помню, каким я был, прежде чем научился говорить.

Будучи ребенком, я был абсолютно естественным. Я никогда не пытался быть тем, кем я не являлся. Все мои стремления были поиграть, поисследовать, и быть счастливым. Мои эмоции руководили всем. И хотел делать только то, что мне нравилось, и я пытался избегать неприятных мне вещей. Все мое внимание было сфокусировано на том, что я чувствовал, и я мог ощущать эмоции исходящие от других людей. Вы можете называть это инстинктом, если хотите, но это было своего рода восприятие. К некоторым людям я обращался, потому что я им доверял. Не приближался к другим, рядом с которыми мне было не комфортно. У меня было много эмоций, которые я не мог объяснить, поскольку, разумеется, мне не хватало слов.

Помню, как просыпаясь, я видел лицо моей матери, и желание схватить ее в объятиях переполняло меня. Тогда я не знал что эта эмоция зовется любовью. Это было абсолютно естественно — любить. Я ощущал то же самое по отношению к моим игрушкам, и к кошке с собакой тоже. Помню, как отец возвращался домой с работы и я запрыгивал на него с такой радостью, с широкой красивой улыбкой. Абсолютно естественно. Я мог быть голым и не беспокоился о том, что могут подумать люди. Я был самим собой, кем бы я ни был, у меня не было знания. У меня не было программы в голове. Я не знал, кем я был, и меня это не волновало. Как собака, которая не знает, что она — собака. Но она ведет себя, как собака. Лает, как собака. Да, я был таким. Я жил целостно. Это было моей натурой, прежде чем я стал говорить.

Я продолжил анализировать свои детские воспоминания и обнаружил, что все мы проходим через определенный момент. Что происходит? На самом деле, приходит знание. Я помню, как я начал учить слова. Я изучил наименования каждого предмета, находящегося в поле моего восприятия. И изучил язык, что было замечательно. Теперь я мог пользоваться словами, чтобы получить то, чего я хотел. По прошествии нескольких месяцев, или даже лет, мой разум развился достаточно хорошо, чтобы воспринимать абстрактные понятия. Вместе с этими понятиями, происходит нечто невероятное. Я начинаю создавать истории, оценивая все вокруг: что правильно, а что- нет, что должно быть, а что — нет, что есть хорошо и плохо, красиво и уродливо. Я учусь у своих родителей не только тому, что они говорят, но и тому, что делают. Я постигаю не только то, что они говорят мне, но и что они говорят о других людях. Я учусь взаимодействию. Я копирую все, что вижу. Я вижу своего отца, очень могущественного, с глубокими убеждениями, и я хочу быть таким, как он. Я уже не могу ждать, когда же я вырасту, чтобы иметь свои собственные убеждения.

Когда я наконец-то понимаю язык, почти все вокруг начинают рассказывать мне, кто я такой. Я изучаю себя, выслушивая мнения рассказчиков, окружающих меня. Моя мать создает мой образ, основываясь на том, каким она представляет себе меня. Она мне рассказывает, какой я, и я ей верю. Потом мой отец говорит мне какой я, но это что-то совсем другое, и я соглашаюсь с ним тоже. Конечно же, у моих братьев и сестер есть свое мнение насчет меня, и я также соглашаюсь и с ними. Несомненно, они знают больше меня, несмотря на то, что это я живу в этом физическом теле. Все это не имеет никакого смысла, но меня это забавляет.

Затем, я иду в школу, и учительница говорит мне, что я такой-то, что все еще в порядке вещей, пока она мне не рассказывает, каким я должен быть, а я таким не являюсь. Я соглашаюсь, и в этот момент начинаются проблемы. Я слышу как учительница говорит: «Дети, вы должны тяжело работать, чтобы стать кем-то в этой жизни, чтобы быть успешными. Мир делится на победителей и неудачников, и вы находитесь здесь, чтобы подготовить себя к тому, чтобы стать победителем. Если вы тяжело работаете, вы можете стать адвокатом, врачом, инженером». Учительница рассказывает истории о разных президентах, и что они делали когда были детьми. Конечно же, они все герои и победители. Я — ребенок, я — невинен. Я учусь концепции победителя. Я соглашаюсь, что я должен стать победителем, ну вот и все — это соглашения сохраняется у меня в памяти.

Дома я слышу от своих родителей: «Мигель, ты должен вести себя таким образом, чтобы быть хорошим мальчиком», что означает, если я не веду себя таким образом, я не хороший мальчик. Они этого не говорят, но я это понимаю. Ты должен делать и то и это, чтобы быть хорошим мальчиком. Тогда ты получишь награду. А если ты не такой, ты будешь наказан. Опс! Я такой маленький, а они такие большие. Я пытаюсь сопротивляться, но терплю неудачу. Они побеждают. Я начинаю притворяться тем, кем я не являюсь, чтобы избежать наказания, а также, чтобы получить вознаграждение. Я обязан делать, что мне говорят, потому что только хорошие мальчики получают награду. Помню, как сильно я старался стать тем, кем они хотели меня видеть, только чтобы они меня наградили своим вниманием, только чтобы услышать от них: «Мигель, ты такой хороший мальчик».

Все, чего я не замечаю за услышанными сообщениями, я воспринимаю в молчаливых посланиях, никогда не высказанных вслух, но которые я могу понимать: я не такой, каким я должен быть; это не в порядке вещей, быть таким, какой я есть. Если в сообщении говорят: «Мигель, ты должен тяжело работать чтобы стать кем-то», это значит, что сейчас, я — никто. В детском мозгу я воспринимаю негласное послание: я не достаточно хорош. Более того, я никогда не буду достаточно хорош, поскольку я — не совершенен. Я соглашаюсь, и с этого момента, как и многие из нас, я начинаю искать совершенство.

Именно так мой разум знакомится с образом совершенства. Когда я перестаю быть самим собой, и начинаю притворяться тем, кем я не являюсь. С этой первой ложью я сталкиваюсь в первый же год обучения в школе, почти сразу же. Сидение в классе и встреча с моей первой учительницей производят на меня неизгладимое впечатление. Учительница — взрослый человек. Все, что она говорит есть правда, также как и все, что говорят мои отец или мать, является правдой. Она — замечательная учительница, заботящаяся о детях, и хотя послание полученное мной в основном позитивное, последствия немного отличаются. За этим посланием стоит нечто тонкое, неуловимое. Я его называю ложь о моем несовершенстве. Это основная ложь, которой я соглашаюсь верить в отношении себя, и после этой лжи, для поддержания оной, придумывается много другой лжи.

Это момент моего падения, когда я покидаю рай, когда моя вера в ложь начинает проявлять свою магию. Словно волшебство вокруг меня, оно вступает в силу: я должен тяжело работать, чтобы быть достаточно хорошим для моей матери, достаточно хорошим для моего отца, достаточно хорошим для моих братьев и сестер, достаточно хорошим для моей учительницы. Это ошеломляет, но это еще не все. Я включаю телевизор, и мне тоже говорят, как я должен выглядеть, как я должен одеваться, каким я должен быть, когда я таким не являюсь. Телевизор поставляет еще больше образов героев и злодеев. Я вижу людей, усиленно старающихся стать победителями. Я вижу, как они стремятся к совершенству, хотят быть кем-то важным, хотят быть тем, кем они не являются.

Настоящая трагедия начинается, когда я становлюсь подростком, поскольку я уже не только недостаточно хорош для других людей, я недостаточно хорош для самого себя. В результате получается самоотречение. Я стараюсь доказать себе свою пригодность, пытаясь получить отличные оценки в школе. Я тяжело работаю, чтобы быть лучшим в спорте, лучшим в шахматах, лучшим во всем. Вначале я это делаю, чтобы произвести впечатление на моего отца и старших братьев, а потом, чтобы впечатлить самого себя. В этот момент, я перестаю быть естественным. Я потерял свою целостность, потому что я перестал принимать решения основываясь на том, что хорошо для меня. Мне важнее соответствовать точке зрения других людей.