Чарльз Ледбитер - Учителя и путь

Он должен помнить, что всё Братство в целом вовсе не занято той же самой работой, что выполняют наши Учителя. Многие его члены вовлечены в другие труды, которые требуют крайнего сосредоточения и самого совершенного спокойствия, и если бы некоторые из более молодых членов забывали порой о своем высоком призвании и создавали вредные волны, мешающие Братству, это отразилось бы на работе Великих. Наши собственные Учителя могли бы, пожалуй, пренебречь этим и согласиться претерпевать некоторые небольшие неприятности этого рода ради будущего, когда новый член действительно сможет дать силам, которые ему предоставляет Братство, великое применение. Но нам вполне понятно, что те, кто не имеет никакого отношения к подготовке отдельных индивидуумов, могут сказать: "Нашей работе мешают, и тем, чьи личности еще так незрелы, лучше оставаться вне Братства". Они сказали бы, что эти люди от этого ничего бы не потеряли, поскольку точно так же хорошо можно эволюционировать и вне его, что ученики могут продолжать становиться лучше, сильнее и мудрее, прежде чем получат посвящение.

Расширение сознания посвященного столь чудесно, что об этой перемене можно говорить, как об новом рождении. Он начинает вести новую жизнь "малого дитя", жизнь Христа; в сердце его рождается Христос — интуитивное, или буддхическое, сознание. Теперь он получает право передавать благословение Братства — эту огромную заливающую силу, которую он может давать или посылать любому, как он найдет более подходящим и полезным. Сила Братства будет протекать через него в точности в той мере, в которой он позволит ей изливаться; и это его дело пользоваться этой силой и помнить, что на нем лежит вся ответственность за направление её на ту или иную цель. Благословение, даваемое священнодействующим при посвящении гласит: "Я благословляю тебя, я изливаю в тебя мою силу и благословение. Смотри, чтобы и ты, в свою очередь, постоянно изливал эту добрую волю на других".

Чем более доверия чувствует новопосвящённый, тем сильнее будет истечение силы через него. Если он почувствует хоть малейшее колебание, или сникнет под тяжестью ответственности за ту огромную силу, которая через него протекает, то он не будет в состоянии использовать во всей полноте тот чудесный дар; но если он уже владеет качеством шраддха — полным доверием к своему Учителю и к Братству и совершенной уверенностью, что так как он един с ними, то для него всё возможно — он сможет пройти через мир, как настоящий ангел света, распространяя на своём пути радость и благословение.

Сознание Великого Белого Братства — это неописуемо чудесная вещь. Оно подобно великому, спокойному, светящемуся океану, столь удивительно единому, что малейший трепет сознания, как молния мгновенно пробегает от края и до края, и в то же время каждому его члену оно кажется абсолютно его собственным, индивидуальным сознанием, хотя в нем кроется такая весомость, такая сила и мудрость, какими никакое единичное человеческое сознание никогда не может обладать. Это великолепное море "космического сознания" столь велико и удивительно, что ничто в мире на него не похоже, и даже те, кто стал причастен ему благодаря прохождению через первое великое посвящение, может схватить лишь его проблески, помня только немногое от тех или иных его сторон. В полной мере его можно почувствовать лишь на нирваническом плане, на котором изначально и существует Братство, хотя у него и есть проявления на более низких планах — даже вплоть до физического.

Как целая группа учеников едина в своем Учителе, так и всё Братство едино в своем Господе. Члены его могут свободно обсуждать между собою какой-либо вопрос, но это похоже на то, как если бы в одном уме представлялись разные аспекты вопроса и противопоставлялись один другому; и в то же время постоянно ощущается наличие огромной, почти ужасающей ясности, уверенности, которую ничто и никогда не может поколебать. Тем не менее, всё же каким-то образом происходит так, что приветствуется каждое предложение, и чувствуется, что всё Братство чутко и охотно ждёт вклада каждого индивидуума в обсуждаемый вопрос. Здесь, на земном плане, нет ничего, что можно было бы сравнить с этим сознанием; прикоснуться к нему — это значит прийти в соприкосновение с чем-то новым и необычным и в то же время невыразимо удивительным и прекрасным, с чем-то не нуждающимся ни в доказательствах, ни в сравнениях, но утверждающим свою принадлежность к более высокому и неведомому миру.

Хотя индивидуальности так необыкновенно погружены в это сознание, они то же время они чётко отделены одна от другой, ведь для всех важных решений необходимо согласие каждого из братьев. Правление Царя абсолютно, но он считается и со своим обширным советом и в каждое мгновение готов рассмотреть любую точку зрения, высказанную любым из членов Братства. Однако эта великая правящая группа весьма отличается от земных парламентов. Стоящие выше других на ответственных постах не выбирались на них, и их не назначала какая-либо партийная организация. Они заняли свои места в силу более высокого развития и большей мудрости. Никто не сомневается в решении тех, кто стоит выше, потому что он знает, что они действительно выше, обладая б`ольшим прозрением и большей способностью решать. Для этих Сверхлюдей нет и не может быть ни тени принуждения, заставляющего их одинаково думать или действовать, но доверие к их могущественной организации столь совершенно, что немыслимо, чтобы в конце концов между ними было расхождение. Только в подобном Братстве при подобном Царе мы можем вполне понять прекрасное изречение в одной из молитв Англиканской Церкви: "В служении Ему — совершенная свобода".

В подобной организации, конечно же, не должно быть возможности каких-либо бед или неудач, но поскольку человечество слабо, и не все ещё члены этого великого братства стали сверхлюдьми, неудачи иногда всё же случаются, хотя они и очень редки. "Великие падали, будучи уже даже на пороге, не осилив бремени ответственности, и не смогли пройти", как сказано в "Свете на пути". Лишь достижение степени адепта обеспечивает полную безопасность. Посвящающий говорит кандидату, что раз он вступил в поток, он спасен навеки; но хотя это и так, он все же может в весьма серьезной степени замедлить свой прогресс, если уступит одному из тех искушений, которые всё ещё усеивают его путь. Обычно под спасением навеки подразумевается уверенность в продвижении вперед с теперешней жизненной волной, в том, что человек не будет отсеян в "судный день", который наступит в середине пятого круга, когда Христос, сошедший в материю, решит, какие души смогут, а какие не смогут быть доведены до финального достижения этой цепи миров. Вечного осуждения нет. Как сказал Христос, оно может быть лишь эоническим; есть люди, которые не могут следовать за этим веком, или заветом, но они пойдут за следующим, точно так же, как ребенок, который слишком туп для того, чтобы идти за своим классом, будет хорошо чувствовать себя в предыдущем и, возможно, будет в нем первым.

Когда же случается такая печальная и ужасная вещь — какого-либо рода падение среди посвященных, то через всё это обширное сознание пробегает дрожь страдания, ибо отделение одного члена от остальных походит на настоящую хирургическую операцию, рвущую всем струны сердца. Лишь с крайним сожалением отделяет Братство от себя своего члена, и даже тогда заблуждающийся брат не отсекается окончательно, как бы далеко он ни отпал. Когда-нибудь, где-нибудь, каким-то образом он вернётся, ибо есть связь, которая не может быть разорвана, хотя мы и мало знаем об утомительном пути испытаний и страданий, который он должен будет пройти, прежде чем снова слиться с остальными.

"Голос Безмолвия остается в нём, и как бы он ни уклонился от пути, в один прекрасный день он снова зазвучит, разрывая его на части, и отделит его страсти от его божественных возможностей. Тогда, будучи сопровождаем болью и отчаянными криками оставленного низшего я, он вернётся."[29]

Иные отпадают лишь ненадолго, из-за какого-нибудь выброса чувств, которого Братству невозможно терпеть. Тогда, в точности как Учитель, который может бросить временную завесу между собой и заблуждающимся учеником, Братство находит необходимым создать вокруг одного из братьев, который потерпел неудачу, нечто вроде изолирующего кокона. На сбившегося с пути обращается вся сила Братства, так что, если это вообще возможно, оно не даёт ему перейти границу. Но иногда, даже несмотря на всю силу, которую было позволено применить Братству законом кармы, его член всё же отказывается оставить своё мелочное личностное отношение, замешанное на воображаемом ущербе, обиде, или чём-либо ином, и вот тогда Братству приходится на время отгородить его, пока он не научится лучшему.

Формула посвящения оставалась неизменной на протяжении веков, но в ней есть некоторая гибкость. Обращение посвящающего к кандидату всегда одинаково, насколько дело касается его первой части, но почти всегда имеется вторая, личная, часть, состоящая, в сущности, из наставлений тому кандидату, который проходит через посвящение. Она обычно так и называется личной частью. Мне приходилось видеть примеры, когда создавался образ злейшего врага кандидата, и у последнего спрашивали, как поступил бы он с ним, готов ли он вполне простить его, и помог бы он даже этому столь низкому существу, если бы оно оказалось на его пути. Иногда задаются вопросы касательно работы, уже сделанной кандидатом, и тех, кому он помогал, иногда приглашают выступить вперед и свидетельствовать об этом. Далее я прилагаю отчёт о посвящении.