Менли Холл - Слово к мудрым. Путеводитель по эзотерическим наукам
Вирадж. Этим термином обозначено высшее безразличие, отрешенность, способность освободиться от всяческой борьбы чувств, от безудержных устремлений и чрезмерного честолюбия — и даже от надежды на результат от приложения усилий или награду за них. Это подчинение закону ради самого закона; достойная жизнь просто потому, что это достойный образ жизни; стремление делать все наилучшим образом, не надеясь на награду и не страшась потерь. Это своего рода безразличие к жизни, времени, людям и вещам — полное освобождение от напряжения, вызываемого борьбой. Надежды на успех и страх испытать неудачу развеиваются ничем не нарушаемым внутренним спокойствием. Без отрешенности невозможно никакое свершение. Философская отрешенность не предполагает пренебрежение своими обязанностями, просто она заставляет человека все делать наилучшим образом, не допуская при этом, чтобы процесс делания чего-то или уже сделанное нарушали ощущение внутреннего покоя.
Вирья. Это совершенство можно расценить как правильно направленное усилие или как мужество, которым мудро распоряжаются. Другими словами, усилие и борьба без напряжения в восточной метафизике тонко различаются. Каждое дело делается спокойно и ловко. Все мужество направляется на преодоление препятствий между нынешним состоянием и конечным озарением. Мужество позволяет человеку отказаться от всего менее важного ради великого, встретить опасность, насмешки, критику и даже принять муки с полным самообладанием, мысленно сосредоточившись на конечной цели. По восточным понятиям, борьба — это не безрассудная беготня и не стремление к власти, а спокойная и неизменная сила, никогда не признающая поражения, ведущая медленно, но верно к просвещению путем красоты и добродетели.
6. Дхьяна — это созерцание и размышление, медитация, внутреннее предчувствие цели прилагаемых усилий, уход объективного в субъективное. На этом отапе дисциплины становятся эзотерическими. Дхьяна — это субъективное единение человека с законом. Практикуя Дхьяну, индивидуум сливается с универсалиями.[42] Людям, которые еще не овладели до конца предыдущими Парамитами, часто не понятно истинное значение процессов созерцания и размышлений. Дхьяна — это жизнь в согласии с внутренним миром; безмолвное осознание, когда человеку наконец сообщаются великие универсальные истины с помощью этих же самых универсальных истин, которые втекают в него и заполняют его собственно сознанием закона.
7. Праджна. Это последняя из Парамит, которую интерпретируют или как мудрость, или как способность субъективного восприятия. Праджна завершает все процессы. Благодаря Праджне человек в конце концов обретает мудрость, то есть узнает вечные истины бытия. Поиск оканчивается познанием истины и закона. Индивидуальность исчезает из виду, личность ликвидируется как философский фактор, остается одна универсальность.
Парамиты начинаются с простой человеческой добродетели, а заканчиваются трансценденцией в метафизическом понимании, т. е. переходом из сферы возможного опыта (природы) в сферу, лежащую по ту сторону опыта.
Семь необходимых составляющих совершенства, пусть хотя бы и с незначительными вариациями присутствующие в разных метафизических системах, образуют догмат каждой серьезной метафизической или мистической школы. Ни одна из великих мистериальных школ никогда не обещала власти, просветленности или чувства уверенности, пока человек не развил добродетели в самом себе. Каждому должно быть ясно, что ни один настоящий преподаватель метафизики или метафизическая организация просто не могут обещать никакого духовного превосходства группе людей, представляющих разные слои общества, совершенно не учитывая различий в уровне их развития. Метафизика — это философская алхимия; происходящее внутри таинственное превращение по принципу: чем лучше мы становимся, тем больше можем узнать. Если мы сами ничего собой не представляем, то никакому существу, будь то человек или Бог, не под силу наделить нас способностью постичь истины, превосходящие уровень нашего развития. Из этого правила нет исключений, и не существует никакого способа отменить или обойти этот основополагающий метафизический факт.
Любая попытка форсировать события, чтобы чего-то достичь, явно этого не заслуживая, переходит в разряд черной магии или колдовства. Колдун — это человек, использующий механическое воздействие воли в попытке «выжать» из природы какие-то вещи или события, которые, согласно закону кармы, не соответствуют ни действиям, ни заслугам. С помощью силы воли, использования гипноза или магических формул иногда оказывается возможным здесь, в этом материальном мире, создать видимость исправления неправомерного положения дел. Метафизическим способом человек может что-то украсть; так, например, он может ограбить банк, или присвоить чужое имя, или каким-то другим злодейским способом завладеть тем, что ему не принадлежит. Но тот простой факт, что всего этого можно добиться таким манером, не оправдывает подобного образа действий и не делает добрыми дурные побуждения. Злонамеренное использование силы воли и животного магнетизма вроде бы позволяет на короткое время свести на нет действие закона причины и следствия. И опять-таки тот факт, что нечто подобное достижимо, не доказывает честности такого метода. Любой человек может честно приобрести то, чего желает, только одним путем: заработать эту вещь или заслужить ее. Из этого правила также нет исключений. И когда какой-нибудь метафизик встает в позу и сообщает вам, что у него имеется собственный метод общения с Вселенной, который позволяет ему «узаконить» подобное злоупотребление властью, только очень глупые люди могут обратить на его слова серьезное внимание.
Философии в черной магии не больше, чем этики в ограблении банка. Если проблему в целом поднять до уровня метафизики, неподготовленные умы сразу же забывают о ценностях и соразмерностях. Метафизическая черная магия процветала многие тысячелетия, поскольку всегда существовала и, вероятно, всегда будет существовать определенная категория людей, стремящихся чем-либо завладеть, не утруждая себя приобретением нужной вещи законным путем. Однако никому не удается совместить моральную нечистоплотность с претензиями на духовность и знание философии.
С другой стороны, было бы неверно утверждать, что все усилия человека, прилагаемые искренне и с умом, не получают вполне адекватного вознаграждения. Причина, по которой большинство метафизиков не получает награды за свои труды, заключается в том, что образ их мышления несовершенен и ошибочен и все они не заслуживают никакой награды. Целостность таких личностей, как Платон, Сократ и Аристотель, была вознаграждена не только философским чувством уверенности при жизни, но и щедрой похвалой благодарных потомков, которые будут помнить их имена и деяния до скончания веков. Величие, возможно, не замечаемое при жизни, сохраняется как памятник себе и тем, кто смог его достичь. Среди афинян было немало блестящих людей, чьи имена не сохранились до наших дней, потому что их достижения оказались слишком незначительными, чтобы считаться вкладом в вечное благополучие всего человечества. Политики, дипломаты, правители, богатые, напыщенные и высокомерные, очень важные и уважаемые в свое время, не сохранились в памяти людей. Время все расставляет по своим местам, и все неподдельное в конце концов заслуживает одобрения человечества.
Итак, можно заключить, что мудрость придает человеку чувство уверенности при жизни, защищает его в невидимом мире, куда он уходит, и дарует бессмертие его имени в том мире, который он покидает. Что еще может пожелать разумно мыслящий человек кроме того, чтобы совершенные им добрые дела пережили его и чтобы тем самым заслужить благодарность человечества? Мудрость наделяет уверенностью в будущем в гораздо большей степени, чем богатство, дарует внутренний покой и терпение. Она освобождает ум от множества фальшивых ценностей, лишающих большинство людей способности здраво мыслить. Она освобождает мысль, чтобы размышлять над действительностью. Философия награждает людей монетами собственной чеканки. Она дает им то, что они заработали, — нечто такое, что общество не в состоянии у них отнять. Мудрость сама по себе награда, и тех, кто ею обладает, невозможно ни унизить, ни разорить, ни испортить. Мудрость не принадлежит этому миру, она пребывает в тайном мире, по ту сторону добра и зла. И награды, даруемые мудростью, — не от мира сего, они приходят из тайной обители мудрости. Мудрые люди удаляются от мирской суеты, чтобы приблизиться к истине, достигая тем самым разумно обоснованной цели, ради которой и был задуман человек.
Таким образом, нельзя сказать, чтобы поиск истины был одной лишь борьбой, не приносящей никаких результатов, поскольку с каждым, пусть даже самым малым, достижением внутри нас происходит соответствующее расширение сознания и просвещение нашего существа. Единственное, чему мы должны научиться, так это не думать о философии с точки зрения долларов и центов. Философия не расплачивается с нами долларами, так как они не принадлежат миру философии. Человеком владеет ложная идея, будто бы, раскрывая сознание, он может стать одним из правителей земли, обладающим всеми материальными благами, и объектом всеобщего восхищения. Если кто-либо хочет поправить свои дела, пусть себе изучает методику ведения дел, а не религию. В стране существует достаточно институтов для подготовки людей к гораздо более эффективной деятельности в различных областях промышленности, экономики и торговли. Никто не станет изучать философию, чтобы стать торговцем, он будет изучать коммерцию. Вещами, по своей природе принадлежащими материальной Вселенной, следует овладевать на материальном плане, с помощью материальной силы и материальных средств. Религию нельзя рассматривать ни как высокое умение протолкнуть свои учения, ни как замену знаниям врача, дантиста и бакалейщика. Дело религии — сформировать душевный склад человека, а не наделить его внешним богатством. Очень часто материальное положение человека улучшается благодаря его приверженности какой-то религии, однако не менее часто он так и остается в материальном отношении незаметной фигурой. Ужасную ошибку совершает тот, кто использует духовные средства в надежде достичь материальных целей. Поступать так — значит бесчестить нечто слишком прекрасное и слишком благородное, чтобы оказаться до такой степени извращенным и оскверненным. Честный метафизик должен за версту обходить учителей и учения, которые сулят ему освобождение от всех жизненных обязанностей и предлагают сформировать у него психологию согласно знаменитой формуле бурных 1920-х: «Мир, власть и изобилие».
