Даниил Андреев - Железная мистерия

Девушка

О, нет! Вы – прочная ось

Общего дела и долга.

Сестрою, на фронт, в народ

Рвалась я совсем недавно;

Теперь же слышу: зовет

Освобожденная Навна -

Нести ее весть, как вы, -

Калекам, сиротам, детям…

Экклезиаст

Пусть так. Ущелья и рвы

Начальным лучом осветим.

Нам быть суждено мостом

В Небесную Русь.

Молодой интеллигент

Я с вами.

Ректор

Прощайте, друзья. Потом

Сойдемся в будущем храме.

Экклезиаст

Хаос… Бушующий Шаданакар!

Схватка и вопли двух зол, двух кар…

Голос Жругра

Рвусь на куски… сворачиваюсь…

Застит глаза кровь жертв…

Я ль не вочеловечиваюсь

В богатырей всех битв?

Я ли не оборачиваюсь…

Я не могу быть мертв!

Укурмия

Станешь!

Жругр

Пусть; но в Уппуме я

Окрепну для битв опять,

Потомков твоих, Укурмия,

Разгрызть… пожрать…

смять…

Демиург Северо-Запада, парализуя последние силы Жругра

В Уппум, исчадье!

Мощь твою поправ,

Тебя швырнем в твой собственный прорыв!

Жругр

Я жив… я тверд!

Раругги, в бой…

Я жив…

О, поддержите!…

Падаю стремглав…

Крик переходит в вой нечеловеческой тоски, ярости, в вопль сознания, внезапно постигшего нечто, более пугающее, чем любая смерть. Укурмия иссекает сердце Жругра. На мгновение вопль заглушает все, потом начинает стремительно гаснуть, судорожно вскидываясь на секунду: ааа! а! – и гаснет окончательно.

Голос Карны

Русские, слышите?

Кручами мрака,

Все уменьшаясь, кружится он

В жерла, откуда ни крика, ни знака

Не долетит до скончанья времен.

Мертвое море миров непробудных

Давит свинцом усыпальницу ту,

Милость и жалость богов добросудных

Снидить не властна за эту черту…

Стэбинг и Устр

– Мне это сердце! мне!

– Нет, мне!

– По очереди… – Нам – всем трем.

Укурмия

Ни мне, ни вам – никому,

Стэбинг

В огне

Заслуга моя!… мой гром

Ударил в тот первый час,

Когда…

Демиург Северо-Запада

Но права и долг

Постиг лишь один из вас -

Укурмия: лев – не волк!

Демиург рассекает сердце Жругра на мелкие куски. Струи крови прожигают пласты насквозь. Вверху, в наземном городе, кажется, будто в почве образуется внезапно множество дыр, похожих на воронки от бомб, но

лишенных дна. В то же мгновение тысячи человеческих и человекоподобных существ выволакиваются невидимою силой из подвалов и убежищ, выхватываются из уличной толпы, точно прикрепленные нитями к исчезнувшему гиганту, они против воли волокутся к воронкам.

Вопли уносимых

– Почему же – я?…

– Почему же – мы?…

– Дай задержаться…

– Хоть притулиться…

– Ой, ухватиться!…

– Ай, зацепиться!…

Укурмия

Потому что вас нет – и не было:

Вы – только присоски того, кто жил.

Уносимые

– Выскальзывают углы…

– Выерзывают столбы…

– Отшатываются стволы!

– Откатываются дома!!

Холодные голоса демонов возмездия

– Градоправительствовавших.

– Мироводительствовавших.

– Вину принявших.

– Брато-тиранствовавших.

– Брато-предательствовавших.

– Брато-растливших.

Один из окружающих город холмов внезапно раскрывается и из него, сам собою, выезжает Автомат. Очевидно, он был переведен тайно из Цитадели в загородное убежище по засекреченным туннелям под землей.

Толпа, оправившись от изумления

– Э-э-э… Вот-т он где-е-е!

– А-а-а… Вот-т он куда-а-а…

– О-о-о!… Вот-т он кто-о-о!

Сопротивляясь движению. Автомат пытается ухватиться за деревья, но его чудовищные руки вырывают деревья с корнем. Он цепляется за углы домов – углы сдвигаются с места, стены рушатся. Невидимая сила то и дело заставляет сворачивать к воронкам, чернеющим по сторонам шоссе; все они оказываются недостаточно вместительными.

Толпа, сбегаясь со всех сторон

Вот он, вурдалак! вот он!

Кровью наших душ питан!

Дьяволом самим сватан!

Ладаном, как бог, кутан!!

Автомат

Детки, зачем – в раж?

Я вас спасал, вы ж…

Детки, я весь – ваш!

Я еще бодр… свеж…

Автомат натыкается на крутой подъем дороги и с оглушительным лязгом обрушивается на магистраль.

Толпа

– Бей, братва!

крой,

жмурь его!

– В потроха!

в фарш,

в варево!

– Выжимай

кровь -

сукровицу:

Вдруг вильнет,

вдруг

выкрутится!

Автомат

Дзынь, всезакон в том,

Чтоб… изувер! хам!!

Втиснуть в один том,

Бряк, тарарам, бум…

Способствуя невидимой силе, толпа с ревом волочит Автомата вдоль улицы.

– Бей! ату!

В печь

доменную!

– Об плиту

каменную!

– Вон об тот

брус

тресни-ка!

– Об углы

хрясни-ка!

– Пусть хлебнет

жизнь

сладкую…

– В говносток!

в мразь

жидкую!!

Автомат

Дзынь… всезакон в том…

Скот! Ренегат… гад!!

Дрыг… тарарам… ром…

З-звяк!!!

Механизм разваливается на части. Оттуда выюркивают несколько дымных образований, похожих на огромных насекомых. Ухватив подобиями рук тусклые, слабо светящиеся комки, схожие с пульсирующими сердцами, они пытаются забиться в щели руин.

Толпа

– Бес! Вот, кто жужжал!

– Вот, чей в нем дух

жил…

– Рви им узлы жил!

– Гни острия жал!

Отчаянно жестикулируя, образования подтягиваются к краю воронок и исчезают там. Толпа швыряет им вслед обломки футляра.

Отдельные голоса

– Не то это, брат, не то…

– А крепости – хоть бы что!

– Целехонька, как гора!

– Броня – как из серебра!

– А дьявольский Речной форт

Стоит, подбочась, как ферт…

– Оттуда за залпом залп…

– Там маршал застрял, как столб!

Голос маршала

Приветствую! молодцы,

Что бросили в прах уродину:

Теперь вы и я – борцы

За родину!

Ко мщению кличет она,

Одна – надо всеми зонами;

Пусть щерится вся страна

На недругов – партизанами!

Говоры вполголоса по углам

– Народные достижения

Захватчик попрал.

– Убьем!

– Во имя освобождения

Хоть вилами! Хоть дубьем!

– Где наши сады? где лозы?

Торчит лишь голая жердь…

– Товарищи, новый лозунг:

Освободителям -

смерть!

Из города в Речной форт прокрадываются по задним дворам отдельные фигуры и целые отряды.

Молодой интеллигент,

с Экклезиастом и Девушкой пробираясь из столицы

Ждал я для Руси

горшие мытарства,

Но другой черед и добра и зла.

Рухнула в ничто глыба Государства,

Армия же – здесь.

Партия – цела.

Экклезиаст

Это потому, что Верховный Игва

Держится еще

в капище своем.

Если бы ты знал, друг мой, что за битва

Сотрясает весь

нижний окоем!

– Вот его обиталище! вот оно!

– Покровами гор окутано,

Спиралями игв обмотано.

– Парит, над бездной парит оно!

Сквозь дымные вихри различается опрокинутый острием вниз конус великого капища. Лиловый диск подземного солнца представляется мистической далью, к которой направлено это острие. Три луны в бурно

несущихся тучах кажутся мчащимися с непостижимою быстротой.

Голос Великого Игвы

Гагтунгр! я гибну! безмерной массой

Могуч напор их!… Истощено

Все, что мне дал ты… Враждебной расой

Наполнен город… Еще одно

Мне лишь осталось: священной ракой

Вот здесь хранящееся вино!

Голос Яросвета