Сильвия Браун - Благословение с Другой Стороны

На самом деле мы тщательно подбирали всех наших родственников и друзей, когда писали свои планы на Другой Стороне, учитывая наши потребности и задачи этой жизни. Если вы думаете, что я вне себя от радости из-за того, что сама выбирала себе семью и друзей, вам следовало бы познакомиться с моей матерью и парочкой моих родственников со стороны мужа, о которых я лучше промолчу. Но я надеюсь, что вам, как и мне, принесет пользу напоминание: у нас были свои причины для каждого сделанного нами выбора. Даже самые трудные люди, которых мы вписали в свой план, дают нам возможность учиться, хотим мы этого или нет, и все они замечательны по-своему, нам только нужно научиться восхищаться ими вместо того, чтобы впадать в уныние.

Я говорю не о традиционном семейном дереве, которое поможет вам определить ваше генетическое наследие, хотя это тоже может быть очень важным. Я говорю о том реальном факте, что, когда мы подбираем себе родню, мы выбираем несколько духов, с которыми никогда раньше не встречались, и они могут быть просто побочной сюжетной линией в этой жизни. В свою семью мы также включаем тех, с кем у нас есть длинная и иногда непростая общая история, с последствиями которой нам до сих пор приходится иметь дело.

Даже если вы не верите в прошлые жизни, просто ради интереса присмотритесь к своим родственникам, включая тетушек, дядюшек, двоюродных братьев и сестер, родственников по линии мужа или жены, ко всем, с кем вы связаны родственными узами, и задайте себе один вопрос: «Знал ли я их раньше?» Если вы будете честны с собой и прислушаетесь к первому же ответу, который придет вам в голову, то я ничуть не сомневаюсь, что, сосредоточившись на каждом из ваших родственников, вы немедленно услышите «да» или «нет». Ваши ответы не обязательно будуг соответствовать логике. Возможно, вы не почувствуете особой связи с братьями, сестрами или родителями, в то время как двоюродный брат, сестра бабушки или племянник могут показаться вам очень знакомыми, словно вы с ними долго общались уже когда-то очень давно, и это, я уверена, поколеблет вашу убежденность в том, что мы живем лишь один раз.

Мы с моим отцом встречались во многих жизнях. Оба мои сына и я были знакомы в нескольких разных воплощениях. Один из них, за которым я была замужем в XII веке, держал меня под замком в башне, где мог все время приглядывать за мной, а девять столетий спустя он купил мне дом на вершине холма прямо напротив своих окон, достаточно далеко, чтобы мы смогли уважать личную территорию друг друга, но достаточно близко, чтобы он мог видеть, как у меня дома загорелся свет, и убедиться, что я благополучно и вовремя добралась домой. Мы встречались в двух прошлых жизнях с одной из моих невесток. С одним из внуков у нас было несколько общих инкарнаций, а моя внучка Ангелия является воплощением моей обожаемой бабушки Ады. С другой стороны, что касается меня и моей матери, этой жизни было более чем достаточно для нашего общения, никогда раньше не знали друг друга и мы с сестрой.

Некоторые события из прошлых жизней могут создать в семье положительное, здоровое и даже нежное развитие нынешних отношений. У меня есть клиентка, чья мать была ее лучшим другом в одной из прошлых жизней и ее братом-близнецом в другой, и отношения между ними до сегодняшнего дня великолепны. Другая клиентка была матерью своей матери не в одной, но в двух их прошлых жизнях. С раннего детства эта клиентка заботилась о своей хронически больной матери с необычайным умением и состраданием, не испытывая и тени раздражения, поскольку для нее это является вполне естественным. Еще один мой клиент всегда боготворил своего отца и был не особенно удивлен, когда во время гипнотической регрессии мы обнаружили, что он и его отец вместе служили во времена Гражданской войны в Америке и что отец спас ему жизнь в форте Самтер.

Другие связи в прошлых воплощениях могут создать ужасные и нелепые ситуации. У моей клиентки Даниэль было кошмарное детство: с пяти и до пятнадцати лет, до смерти своего отца, она была жертвой сексуального насилия с его стороны, и все это время ее мать винила Даниэль за то, что та «позволила этому случиться». Оказывается, Даниэль родилась в этой жизни от женщины, которая в XVII веке, во Франции, была ее соперницей и презирала ее, и от злобного преступника, который похитил ее и продал в рабство в начале XIX века.

Поскольку мы сами планируем всех наших родственников, легко понять, почему мы выбираем положительных и заботящихся о нас людей. Но зачем я выбрала жестокую мать-социопатку, зачем Даниэль отвратительные родители, которых невозможно простить? Ответ такой же, как и на вопросы о любой негативности, которая встречается нам в этой жизни, — с помощью трудных людей и событий мы учимся, наша задача — преодолеть их негативность и приступить к достижению своих целей с еще большей силой и энергией. Что касается меня, я могу честно сказать, что мое яростное стремление быть самой лучшей, самой заботливой матерью в мире было в первую очередь обусловлено кошмаром моего детства, когда моя мать была какой угодно, но только не доброй и не заботливой. А Даниэль впоследствии стала одним из самых неутомимых, страстных учителей и защитников прав детей. Она надеется спасти как можно больше беззащитных детей, живущих в аду насилия и изоляции, которые ей так хороню знакомы.

А теперь давайте очень четко определимся вот с чем: если вы жестокий родитель, если вы взрослый человек и совершаете, позволяете совершаться или намеренно не замечаете насилия над юным членом вашей семьи, то можете рассчитывать на следующие последствия. Во-первых, любого успеха, которого добьется этот ребенок, он добьется вопреки, а не благодаря вам, так что даже и не думайте, что ваше поведение станет от этого менее отвратительным или что вы заслуживаете похвалы. Во-вторых, даже если вдруг случится так, что в этой жизни вы не ощутите последствий своих действий, почитайте о Темной Стороне в главе «Чувство вины» и о том, что вас ожидает после окончания этой жизни, если вы не предпримете серьезных шагов для того, чтобы радикально изменить свое поведение. И в-третьих, если в нашем плане записано побуждение плохо относиться членам своей семьи, то оно было включено для того, обы вы не реализовали, а преодолели его, сколько бы усилий и помощи вам для этого ни понадобилось.

Я не сообщу вам ничего нового, если скажу, что родственные отношения — одни из самых непростых. Я знаю это по собственному опыту. В главе «Открытие цели жизни» я говорила о дополнительной линии, которую мы выбираем для каждого воплощения. Это та область, в которой нам нужно прилагать больше всего усилий и которую нам труднее всего привести в порядок.

Я выбрала дополнительную линию «семья», и очень хорошо это чувствую. Знаете, когда-нибудь я подробно опишу, сколько времени и сил мне понадобилось для создания этой главы и как мне не хотелось включать ее в эту книгу. Но какой бы ни была ваша дополнительная линия, семья — это необычайное явление. Это группа людей, которые выбрали друг друга до того, как пришли на Землю; одни из них знали друг друга в нескольких жизнях, другие не знакомы и порой не ощущают никакой привязанности один к другому. Все эти люди знают, что должны чувствовать какую-то привязанность, потому что, как-никак, они «одна кровь»; все они выбрали друг друга для особых целей, хотя эти цели не обязательно Видны с первого взгляда и не всегда совместимы.

Если вы внимательно присмотритесь к любой семье, вы найдете в ней любовь, обиду, соперничество, уважение, непонимание, смелость, трусость, нежность, равнодушие, верность, предательство — самые лучшие и самые худшие варианты отношений, и все они усиливаются тем, что члены этой семьи либо хотят, либо вынуждены жить под одной крышей. Это похоже на то, как будто все отношения и ситуации, с которыми мы можем столкнуться в обществе, проигрываются группой людей под названием «семья», и нет ограничений тому, чему мы можем научиться в семье, если будем ста-раться поступать с родственниками так, как мы поступаем со всеми, кто встречается на нашем жизненном пути.

Семья, например, — это идеальное место для исследования сентенции, которой люди часто пытаются оправдать свое недостойное поведение: «Я имею право на свои чувства». Мы всегда чрезвычайно интересовались своими чувствами, но, похоже, где-то по пути, что было особенно заметно в 70-е годы XX века, мы решили, что наши чувства являются священными и неприкосновенными, что они важнее всего остального и достойны нашего самого пристального наблюдения и постоянного внимания. Мы так гордились тем, что «верны им чувствам», что без конца говорили о своих чувствах, читали и писали книги о своих чувствах и заваливали других с головой своими чувствами.

К сожалению, будучи столь поглощены «своими чувствами», мы как-то забыли, что не все наши чувства достойны быть основой для наших действий. Эту истину чаще всего игнорируют в семье, где из-за физической и эмоционалыюй близости у нас возникает ложное впечатление, будто мы можем вести себя как нам хочется и позволять нашим чувствам диктовать наше отношение друг к другу.