Хардин Джесси «Волк» - Энергия Матери-Земли. Возвращение к истокам природы
Во времена разрушения, не имеющего себе равных, последнее, что нам нужно — это больше просто принятия, бездарно растраченная терпимость или умиротворение. Мир, в который мы верим, активен, а не пассивен, динамичен, а не наполнен статикой. Это состояние активного взаимодействия между разными частями «Я» или разными людьми, группами или нациями.
Нас всех призывают пробудиться и удвоить наши попытки, переоркестровать сумасшествие, которое довела до совершенства наша цивилизация. В этом героическом служении дирижерская палочка нашего маэстро становится еще и волшебной палочкой... настойчиво заклиная возвращение к равновесию динамического, душевного и гармоничного Целого.
Глава 25
Духовное сердце активизма
Человек, имеющий благоговение перед жизнью, не будет просто произносить свои молитвы. Он бросит себя на битву за сохранение жизни по той простой причине, что он сам является продолжением окружающей его жизни.
Альберт Швейцер
Тот, кто совершает героическое действие, соединяет себя со сверхъестественным. Наградой героизму является не личная слава и богатства. Награда — это мечты.
Гари Шнайдер
Наиболее сильный общественный и экологический активизм получает вдохновение, питание и поддержку от духовной чувствительности и магической практики. А наиболее сильная духовность или практика неизбежно коренится в месте: это прослеживалось на протяжении всей человеческой истории.
Периодически в течение 15 лет я испытывал страдание, когда мне приходилось покидать каньон, которому я принадлежу, но это происходило по правильным причинам. Я изъездил эту страну вдоль и поперек, проводя беседы и давая концерты, которые привели не только к образованию нескольких активистских групп, росту поддержки и средств для различных региональных кампаний, а также вдохновения аудитории... но часто и к участию людей в непосредственных действиях после выступлений. Мои компаньоны и я включили искусство и ритуалы в список для служения горам Оканаган, которым несут угрозу горные работы по добыче цианида, для защиты ареала обитания медведей гризли и восстановления прибрежных зон. Сборы обычно завершались совместными объятиями, мощными кругами ищущих с глазами, полными слез, плачами и танцами, которые начинаясь в школьных залах, а продолжались прямо на траве и под дождем. Когда одного из студентов попросили описать, в чем состоит целебное представление глубокой экологии, он сказал: «Это было как жизнеутверждающая церемония, ритуал, пробуждающий мою силу сделать что-то с множеством проблем, с которыми мы сталкиваемся».
Консервативные носящие костюмы экологи-профессионалы отметают все ритуалы как бессмысленные «сотрясания воздуха». Однако они могут не осознавать этот факт, но большая часть, если не все экологические активисты знают и получают вдохновение от эмоциональной, клеточной и энергетической связи с находящейся в опасности Землей. Создатель новой этики Земли, Альдо Леопольд описывал свой опыт убийства волчицы, «наблюдая зеленый огонь в ее умирающих глазах», как духовное прозрение. Джон Мьюр, дедушка американского движения по охране природы, был ирландцем с горящими глазами, преданным драматичным восклицаниям и действиям. В книгах выгравированы черно-белые образы стареющего мужчины, сидящего за своим столом, позирующего в студии фотографии или безмятежно стоящего на обзорной точке реки Йеллоустоун вместе с невозмутимым президентом Теодором Рузвельтом. Но я представляю его в том состоянии, когда он был наиболее активен, с гиканьем и криками плывя по мелководью на самодельном плоте, восторженно взаимодействующим с линией лесных муравьев или остановившись, затаив дыхание от потрясающего нового вида. Сидя высоко на тонкой вершине гигантского хвойного дерева посреди бушующей грозы, качаемый ветром в сторону гигантской дуги, с глазами, в которых горели вспышки молний, — вот это образ человека, чьи исследования природного мира были не менее чем разоблачительными. Во всех отношениях он был восторженным. Он нашел глубокий союз с растениями и животными, и это откровение включало в себя призвание защищать и охранять то, что он полюбил через собственный рост.
Ярким примером противостояния безумию цивилизации является то, как деревенские женщины из Южных Гималаев обвязали себя веревкой, чтобы остановить вырубку леса на склоне над их деревнями. Они действовали не только, чтобы сократить случаи опасных оползней, но и чтобы почтить и защитить самих дивов или духов этих деревьев. Из-за рискованной тактики, которую они применяли, — обнимать сосны, которые вот-вот будут срублены, их культурное и экологическое движение носит имя «Чипко», санскритское слово, которое буквально означает «обнимать». Активист по австралийским тропическим лесам Джон Сид говорит о развитии такой духовной связи между ним самим и деревьями, что когда бензопилы врезались в их плоть, он чувствовал, что они разрезают и его тоже. Джулия Баттерфляй Хилл[33] пишет, что именно ее духовная связь с деревом, которое она называла «Луна», позволила ей так много месяцев оставаться на дереве, пока ее осаждали полицейские с громкоговорителями, лесорубы с пилами и зимние вьюги, атакующие ее крошечную воздушную площадку.
Водружение гигантских телескопов на вершине «небесного острова» в Аризоне — горы Грахам — встретило решительную оппозицию как экологических групп, так и исконных приверженцев традиции. Сопротивление и ритуал идут рука об руку в «священных бегах», которые проводят в племени апачей. В июле 1993 года я участвовал в одном из множества протестов, включающих «Земля первая!» и Коалицию горы Грахам. Мы игнорировали приказы шерифа о прекращении действий и прошли остаток пути на гору к цепным изгородям, окружающим телескопы. Потея, разогретые от подъема и глубоко затронутые увиденными разрушениями, все бросились на пыльную землю в страдании и молитве, образовав спонтанный круг. Сквозь слезы мы говорили как свидетели, делились своей болью, просили прощения, за то, что мы часть той культуры, что не уважает важность дикой природы, мест силы и верований и традиций местных народов. Один мужчина говорил о находящейся в опасности красной белке горы Грахам, а женщина с ребенком на руках горевала, что она родила ребенка в тот век, когда ничто — даже Земля, от которой мы зависим, — не считается больше святым. Вместе мы просили руководства у духов горы, силы продолжать борьбу любви и жизни, не важно, каковы будут препятствия или результаты.
Трудно поддерживать свое энергетическое состояние и настроение перед лицом слишком многих неудач, и это особенно верно для преданного активиста. Подходящий случай случился в 1988 году во время протеста против вырубания лесов в тогда нетронутой дикой местности под названием Калмиопсис в южно-восточном Орегоне. После неожиданной чистки, проведенной полицией округа Жозефина, 24 наших человека обнаружили себя под арестом, запертыми внутри строительного вагончика с решетчатыми окнами. Вместо того чтобы сразу отвезти нас в тюрьму, нас на несколько часов оставили в душном металлическом фургоне, в то время как компания по заготовке леса прямо на наших глазах вырубала на корню тот самый лесок, который мы надеялись спасти. Мы успокаивали и подбадривали друг друга разными песнями Си Кан и Джима Штольца Уокин, и расширением до творческой силы, которая охватывала нас, являясь намного больше любого отдельного человека, группы людей или насилия.
Если активист заключается под стражу, чаще всего это продиктовано его сознательным выбором. Во время акций протеста или действий гражданского неповиновения волонтеры-протестующие подвергаются аресту, унижению, снятию отпечатков пальцев, штрафам и тюремным заключениям... Но именно таким образом им удается привлечь внимание средств массовой информации — чтобы люди узнали о преступных действиях и разрушениях. Когда они рискуют своим телом, их любовь становится настоящей и проявленной, это способ «претворить слова в действия», превратить риторику в риск и отклик. Они рискуют потерять работу, если об этом узнает начальник. Рискуют получить побои, если полицейские потеряют контроль над собой. Это их обряд перехода в ответственное взрослое состояние, их способ что-то вернуть. Это их радостная жертва.
Слово «жертвенный» происходит от того же корня, что и слово «сакральный»[34]. Когда мы жертвуем планы и привычки, склонности и выгоды и, в конце концов, свои жизни на алтарь своей любви... это наше действие становится частью сакрального зова.
Не во искупление наших собственных или чужих грехов, но чтобы вернуть какую-то часть себя тем силам и месту, что подарили нам рождение. Молодой человек на триподе перед воротами биотехнологического промышленного комплекса — это подросток Один, свисающий с древа познания. Группа жителей острова Бикини, пожилые японцы и матери штата Юта, пресекающие границу места для проведения ядерных испытаний в штате Невада, обладают большим, чем факир, сидящий в позе лотоса на своем твердом как камень, насесте. Женщина, пристегнувшая свою шею к воротам компании «Пацифик Ламбер» с помощью криптонитового велосипедного замка, в лицо которой пускают слезоточивый газ, призывает силу, рисуя молящегося танцора-солнцепоклонника племени сиу с черепами буйволов, висящими на кровавых кольях в его груди.
