Юрий Холин - Дух воина

Эти слова определяют значимость самозависимости. Они открывают жизненно необходимый смысл волевых усилий личности, направленных на ее же формирование, и тщетность искусственных потуг и поисков избавления посредством милостивых спасителей, иллюзорного счастья загробной жизни, замаливания надуманных богов безответными молитвами или бессмысленными жертвоприношениями.

Бог – это как бы горючее нашей души, горючее, которое, воспламеняясь, помогает нам устремляться ввысь. И именно это заставляет нас продолжать искать и двигаться вперед.

Далее, Будда никогда не пропагандировал монополию своих идей, то есть буддизма, который фактически не является какой-то прерогативой особо почитаемого субъекта. Он достиг по возможности высочайшего состояния совершенства, но всегда утверждал, что подобной кондиции может достичь всякий; и, не становясь в позу строгого учителя, он открывал единственно прямой и правильный путь, ведущий к этому совершенству. Будда никогда не осуждал людей, называя их жалкими грешниками, но, наоборот, одобрял, указывая на то, что в сердце каждого из них изначально теплится чистая искра просветления. По его мнению, мир не безнравственен и грешен, а лишь погружен в иллюзию невежества. Вместо укоров в адрес своих последователей из-за имеющихся у них несовершенств и выделения самого себя в качестве безукоризненной личности, он постоянно одобрял идущих за ним, предлагая превзойти себя в том или ином отношении, указывая всегда на возможности каждого достичь состояния будды.

Вместо установки идеи некоего невидимого могущественного божества над человеком, который управляет судьбой его от рождения до смерти, делая тем самым его подчиненным высшей силе, он уповал на волю человека, направленную на его независимое и гармоничное с миром развитие. Именно Он первый учил тому, что человек может достичь освобождения и просветления посредством собственных усилий и без зависимости от внешнего бога или посредничества служителей религиозных культов. Он провозгласил, что ворота успеха и процветания распахнуты для всех в любых условиях жизни – богачу и бедняку, праведнику и грешнику, если они уверовали в божественное начало своей самости и открыли неведомую досель страницу, несущую информацию совершенства. Он никогда не заставлял своих учеников быть рабами его учения и его самого, но поощрял всегда свободу мысли. Его железная воля, глубокая мудрость, вселенская любовь, беспредельное сострадание, бескорыстная деятельность, историческое самоотречение, совершенная чистота, магнетизм его личности, достойные поступки – все это было естественной пропагандой его учения, результатом которой явилось то, что одна пятая населения планеты сегодня считает Будду своим высшим духовным учителем.

Самая прекрасная и самая глубокая эмоция, которую мы можем испытывать, есть мистическое чувство. Это источник всей истинной науки. Тот, кому чужда эта эмоция, кто более не способен изумляться и застывать в благоговейном трепете, ничем не лучше мертвеца.

Истинные последователи Будды обычно говорят: «Чем больше мы познаем Его, тем больше любим Его; чем больше мы любим Его, тем больше познаем! »

Но, в конечном итоге, истинное познание Будды есть познание его медитации. Только познав медитацию Будды, можно познать Будду. Дзэн как раз и дает такую возможность современному человеку – достичь именно того медитативного состояния сознания, которое постиг искавший откровения принц Гаутама. Дзэн как бы ведет нить медитации от самого Будды к сердцу человека, минуя религиозные предрассудки, мишурность церкви, бесконечные философствования и словоблудия, вселяя покой, уверенность и радость гармонии с окружающим человека миром.

Глава 2. Путь к реальности

Сознание дзэн – одна из тех загадочных фраз, которые используют учителя дзэн для того, чтобы «повернуть» человека к его уникальной и неповторимой самости, реализовать ее за пределами избитых и порой потерявших смысл слов и понятий и начать поражаться открытиям истины себя и окружающего мира, не отделяя уже одно от другого.

То, что для нас является сегодня парадоксом, будет для потомства очевидной истиной.

Основанный на высших принципах учения Будды, он был внесен в VI веке н. э. на территорию Китая из Индии, где получил понятие «прямого пути к сердцу человека». Этот путь всегда указывал и вел к обретению живого опыта реальности, к тому, что есть жизнь в своей сути за посредственностью слов и понятий. Дзэн ведет к особому состоянию беспристрастности, в котором тайна и прелесть жизни воспринимаются в полной мере и непосредственно каждым моментом существования.

Да, нелегко истине проникнуть в сопротивляющийся ум.

Дзэн не является каким-то религиозным путем, он выражает действительность не теологическими объяснениями, но обычными повседневными понятиями. Вот как, например, советует поступать в соответствии с действительностью один из учителей дзэна Уммон: «Когда идете – идите, когда сидите – сидите. И не сомневайтесь в том, что это именно так».

Извечная проблема, как жить в мире и находить освобождение, разрешается чистотой объективного восприятия этого же мира. Ученик однажды спросил мастера Бокаджу: «Мы вынуждены одеваться и принимать пищу каждый день, а как избежать всего этого?» Мастер ответил: «Мы одеваемся, мы принимаем пищу». «Я не понимаю», – сказал ученик. «Если ты не понимаешь, одевайся и принимай пищу.»

Обычная концептуальная модель мышления разрушена, по всей видимости, неудовлетворяющим советом последнего заявления – в нем нет опоры для логического сознания. Интеллект и воображение выключаются, и таким образом акты приема пищи и одевания могут восприниматься так, как они есть на самом деле, то есть без намысленных сознанием тревог по этому поводу.

Именно из-за того, что дзэн стремится высвободить нас из концептуальных тисков, разрушить строго зафиксированные мысли-формы, в которые мы впихиваем свою жизнь, он обычно пользуется разительными контрадикциями и парадоксами. Чаще всего они представляют собой конкретные представления, нежели абстракции. Вот пример из высказываний мастера Фудаиши:

Иду я с пустыми руками,Однако в руках моих меч;Пешком я иду по дороге,но еду верхом на быке;Когда же иду через мост я,О, чудо!Не движется речка, но движется мост.

Ни с чем не сравнимо также дзэнское отрицание противоположностей, способ проникновения к рациональной истине, заключающейся в отказе от крайностей полного восприятия и полного отрицания.

Уммон сказал как-то: «В дзэне существует абсолютная свобода: иногда он принимает что-либо, иногда – нет; он создает из любого подхода блаженство восприятия».

Дзэн отрицает все попытки рационализировать действительность, извлечь смысл из нее, облечь в философскую форму; а человеческое желание охватить ее интеллектуально сравнивает с восприятием отражения луны на поверхности реки, которое постоянно движется, хотя сама луна всегда спокойна. Дзэн выражает поразительное безразличие к извечным стремлениям и амбициям человека.

Это осознание жизни, действующей внутри нас, принципиально отличается от наблюдения, фиксирования и постижения извне. При таком наблюдении и постижении тот, кто постигает, стоит в стороне от того, что постигается и наблюдается. При осознании же опыт остается единым с испытывающим, охватывает его и таким путем преображает его.

Дзэнский взгляд на вещи таков: все в мире в равной степени свято, даже подстилка у порога или конский навоз, и выделять тот или иной аспект жизни, представляя его более важным, нежели другой, означает впадать в ошибку дуалистического представления, уводящую от реальности. Знаменитая дзэнская поэма гласит:

Совершенный путь не ведает трудностейКроме трудности неотдавания предпочтения.Лишь освобожденный от ненависти и любвиОн являет себя во всей его истинности.

По преданию, подобное отношение к действительности принес в Китай Бодхидхарма, прославленный индийский буддист шестого века, пришедший туда для того, чтобы учить дзэну, и оставшийся там навсегда, став первым китайским патриархом дзэн. Его принял император By – адепт буддизма, прославившийся строительством монастырей, переводами буддийских писаний и обращением множества мужчин и женщин в монахи. Он спросил у Бодхидхармы, какие заслуги принесут ему его деяния, но был поражен ответом монаха: «Никаких. Истинные заслуги исходят прямо из сердца и не связаны с деяниями в миру, которые есть само собой разумеющиеся вещи каждого нормального человека».