Авессалом Подводный - Каббалистическая астрология. Часть 3: Планеты
Может — если таков будет его выбор. Однако для того, чтобы выбор совершить, нужно оказаться в ситуации выбора и ощутить ее как таковую, а это часто очень трудно по психологическим и другим причинам, по большей части не осознаваемым человеком, но создающим для возникновения и осознания ситуации выбора колоссальное подсознательное сопротивление.
Каковы же эти причины? Главная из них заключается в том, что поставить себя в ситуацию выбора как правило означает бросить вызов той стереотипной программе (подсознания и эгрегориальной), которая ведет человека через данную ситуацию. Эта программа и эгрегор имеют на человека вполне определенные виды, особенно если ситуация для него не новая и его поведение в ней стандартно, и не то, чтобы начать вести себя качественно по-другому, но даже поставить для себя вопрос о подобной хотя бы потенциальной возможности очень трудно, ибо это значит выйти из-под власти стереотипа и создать угрозу существования устойчивой программе подсознания и набору тонких сущностей (фигур), вызываемых ею к жизни.
Сила инерции поддерживает существование мира, уберегая его от распадения на мелкие частицы, не связанные друг с другом, и давая всем живым существам возможность прогнозирования будущего и ориентации в настоящем. Солнечная энергия преодолевает эту инерцию, но будучи употреблена грубо или неадекватно, разрушает тонкие, хотя и устаревшие, структуры, создавая на их месте монстров. С другой стороны, ее чисто конструктивное использование также невозможно, поскольку создание нового мира всегда идет в какой-то степени за счет разрушения старого, и с этой точки зрения противопоставление "эволюционистов" "революционерам" методически неправильно: хотя, действительно, революция есть неподготовленная эволюция, но, с другой стороны, эволюция никогда не бывает надлежащим образом подготовлена и всегда новые формы создаются из обломков старых на энергии их распада, порою мучительного: так кошка не душит пойманную мышь сразу, но предварительно "играет" с ней, отпуская, а затем хватая снова (кавычки стоят в знак протеста мышиного эгрегора против использования столь мало подходящего для обозначения медленного убийства слова). Но не говоря уже о хищниках и мясоедах, даже вегетарианец-сыроед, жующий яблоко или орех, уничтожает совершенные природные формы, не говоря о том, что топчет траву и попустительствует совсем уже варварским по своему духу тотального истребления войнам между микроорганизмами, постоянно идущими в его желудке, кишечнике и крови. Не случайно Даниил Андреев, описывая в "Розе Мира" основные задачи выглаживания земной кармы, в число которых он включает не только переход человечества к вегетарианству и ослабление хищных инстинктов крупных представителей животного мира, останавливается в нерешительности перед этической проблемой отношения к паразитам, оставляя ее потомкам.
В индийской традиции эта тема обсуждается и решается в пантеистическом духе, признанием человека равным любому живому существу: например, среди йоговской аскезы есть такая: аскет лежит голый на горячем солнце, весь усеянный насекомыми, пьющими его кровь — но не столько с целью усмирения плоти, сколько именно для того, чтобы их накормить. В буддизме есть легенда о царевиче, добровольно отдавшемся на растерзание тигрице с тем, чтобы она его мясом накормила своих голодных детенышей. Следуя этому принципу, нужно время от времени болеть сифилисом или СПИДом, радуя бледную спирохету и других простейших, но автор все же склонен видеть в таких интерпретациях сильное искажение породившей их идеи.
Тема паразитов прямо связана с солнечной энергией, так как их появление и процветание в какой-то момент ставит перед живым существом или системой вопрос альтернативного выживания: или я, или они, то есть солнечную проблематику в чистом виде. Автор, однако, пытается строить динамически-равновесную, а не антагонистическую модель существования человека (и других систем), и в ней паразиты выступают не как враги, но как определенного рода стабилизаторы равновесия организма при его сильных дисбалансах и чересчур крутых виражах, и чем грубее нарушение равновесия, тем менее приятный появляется паразит, но прямые методы борьбы с ним неэффективны, а помогают лишь те, которые попутно восстанавливают утраченное равновесие (точнее — его уровень), и именно с этим на самом деле связано их действие.
Тема телесных паразитов обсуждается в книге "Тонкие тела"; их возникновение часто обусловлено дисбалансом тонких тел относительно друг друга. Однако помимо того существуют еще и паразиты, чья среда обитания — энергетические потоки, в частности, зодиакальные — о них автор вскользь упоминает в каббалистических "Знаках Зодиака". В настоящей же книге обсуждаются специфические паразиты планетарных энергий и их влияние на зодиакальные каналы тех зодиаков, в которых стоят данные планеты. Например, какие-то паразиты в канале Овна будут у любого человека, но если у него в Овне стоит Солнце, то можно с большим основанием предположить наличие у него овновских паразитов довольно определенного рода, и во всяком случае диагностировать большую склонность к ним, особенно если Солнце стоит сильно. Понятно, конечно, что характер паразитов зависит от аспектов Солнца (при гармоничных они совсем не те, что при напряженных) и, в еще большей степени, от его положения в знаке — скажем, специфические для Солнца в Овне паразиты совсем не похожи на тех, которые появляются, когда Солнце стоит в Деве или Стрельце. Тем не менее у них есть и некоторые общие черты, определяющиеся спецификой солнечной энергии.
В соответствии с двумя основными солнечными функциями — выбором путей разрушения старого мира и различных вариантов создания нового — можно разделить солнечных паразитов на две категории — разрушающие и созидающие. С точки зрения человека, действие первых заключается в том, что они снижают уровень и качество разрушения, вторых — в наложении на выбор определенного рода корысти и искажения вновь созидаемого мира; со своей собственной точки зрения, паразиты просто-напросто живут в симбиозе с человеком, то есть сосуществуют с ним на общих энергиях и взаимовыгодных условиях. Дальнейшую конкретизацию их видов и поведения читатель найдет ниже, в описаниях различных типов аспектирования Солнца; здесь же автор ограничится некоторыми характерными примерами, описав в антропоморфном виде роли, в которых зачастую выступают солнечные паразиты.
Потрошитель великанов — типичный солнечный паразит разрушающего типа. Любимые занятия — деструктивная критика, исправление телевизора кувалдой. Берется за уничтожение чего угодно, и этим может очень сильно подвести своего хозяина — например, неожиданно принимается в глаза критиковать начальство или в приличном обществе отрицательно отзывается о сексуальных меньшинствах; понятно, что расхлебывать последствия приходится самому человеку, так как, сделав свое дело и пробормотав: "Ну и герой же я!" — Потрошитель, как правило, быстро исчезает из виду — очевидно, из ложной скромности.
Ненасильник — разрушающий солнечный паразит, в некотором смысле противоположный Потрошителю. В ситуациях, когда совершенно очевидно, что некоторая часть внешнего или внутреннего мира подлежит уничтожению, ибо фактически уже мертва и лишь отравляет его своим гниением, Ненасильник всячески пытается убедить человека в том, что еще не все потеряно, она еще поживет, исправится, перевоспитается и вообще мало ли что может случиться, ведь даже из мертвых иногда воскресают. В ход идут буддийские и христианские аргументы (непричинение зла, смирение в целом и гордыни в частности), предположения о возможной полезности ликвидируемого объекта, опасения мести со стороны его родственников, необходимость постепенности во всем, призывы к гуманизму, апелляция к благородству, чувству жалости и снисхождения и т. д. Когда разрушительные и отравляющие последствия неуничтожения объекта проявляются, Ненасильник быстро удаляется, приговаривая: "Ну кто же мог знать, что так получится… я ведь хотел лучшего… а может, ты что-то недоделал и все-таки можно было его исправить?"
Следующие две фигуры представляют созидающих солнечных паразитов.
Охломон-энтузиаст готов в любую минуту взяться за любое дело, лишь бы их было побольше, а ответственность за каждое — поменьше. Его девиз: "Лучше десять дел провалить, чем одно довести до конца." Поэтому когда перед человеком встает необходимость взяться за создание объекта (внешнего или внутреннего), который ему действительно необходим, Охломон-Энтузиаст приложит все усилия, чтобы его хозяин принялся за что-то другое, а создание нужного объекта сорвалось — сразу или немного погодя. В ответ на (редкие) сетования хозяина Охломон обычно отвечает: "Задним-то умом все крепки — кто же тогда мог знать, как оно обернется — но во всяком случае мы сделали все, что могли, и нам не в чем себя упрекнуть."
