Бхагаван Раджниш - Дао - путь без пути. Том 2. Беседы по книге Ли-цзы
Если у вас есть ум, вы не можете воспринимать. Вы будете судить, вы будете сравнивать; вы будете говорить, что так быть не должно, не может быть так; вы будете говорить, что это может быть исправлено, это может быть изменено и сделано лучше.
Сама идея, что мир можно сделать лучше, является корнем всех ложных шагов эго. Мир совершенен; нет способа сделать его лучше. Если вы пытаетесь сделать его лучше, вы сделаете его хуже. Все находится в совершенном ритме — нет ничего плохого, нет ничего хорошего. Хорошее и плохое — концепции, созданные человеком. Нет ничего правильного, нет ничего неправильного — это наши концепции. Реальность просто нейтральна, ни хорошая, ни плохая, ни красивая, ни безобразная. Она просто есть. Это свойство быть, и есть Дао.
Теперь проследуем в эту притчу. Мы пойдем очень медленно. Ощутим её вкус шаг за шагом — она может стать откровением.
У господина Пьяна из Чена был сын, который был умным ребенком...
Каждый ребенок рождается умным. Ни один ребенок не рождается идиотом. Чтобы стать идиотом, нужно образование. Чтобы сделать из людей идиотов, нужны школы, колледжи, университеты. Это большое достижение. Идиотия неестественна; её надо выучить, она должна быть заработана. Чтобы стать глупым, нужно большое усилие. Будда, Лао-цзы, Иисус — это люди, которые как-то избежали общества, которые как-то умудрились сделать так, что общество не превратило их в глупцов. Они кажутся редкими, потому что все общество стало глупым, иначе они были бы нормой. Быть умным, разумным — естественно, как естественно дыхание, как естественно здоровье.
Посмотрите на ребенка, любого ребенка, черного, белого, индийского, китайского, немецкого, — да, даже немецкого! Посмотрите на любого ребенка. Все дети разумны, все дети прекрасны. Видели ли вы когда-нибудь безобразного ребенка? Такого явления вовсе не существует. Видели ли вы когда-нибудь глупого ребенка? Их разумность потрясающа.
Но общество начинает уродовать ребенка, потому что оно не может допустить так много разумности. Так много разумности опасно. Разумный ребенок — опасный человек. Общество немедленно бросается на ребенка, с самых первых дней. Ребенку не позволяют даже самому дышать — доктор шлепает его по заду, и началось общество. Ребенку не позволяют даже самому дышать. Вам бы подождать. Нет нужды шлепать ребенка.
Пойдите и посмотрите в родильный дом. Когда ребенок рождается, доктор берет его за ножки, держит его вниз головой и шлепает его по попке, чтобы помочь дышать. Так, словно природы недостаточно и ей необходима ваша помощь. Никто не шлепает животных — и они дышат, дышат прекрасно. Не нужно никаких докторов, не нужно никаких сестер, не нужно никаких акушерок.
Подождите! Но общество не может ждать. Секунды жизни — и уже входит общество. Общество должно шлепнуть ребенка. А теперь люди, изучившие явление шлепанья ребенка, говорят, что первый шлепок — это как шок, ведь ребенок очень тонок, деликатен. Девять месяцев он жил в очень защищенной среде — этот шлепок, как огромный шок. Его жизнь начинается с шока.
Далее, есть еще более жестокие люди. Евреи будут делать обрезание — огромный шок удаления крайней плоти. Вы начали насилие, вы начали безжалостно портить ребенка. Общество на своем пути.
И немедленно все должны навалиться на ребенка. Теперь матери говорят, когда кормить ребенка грудью и когда не кормить, после трех часов, так, как если бы каждый ребенок был автомобилем Форда, очередным автомобилем Форда. Каждый ребенок индивидуален. Его потребности различны. Один ребенок начинает чувствовать голод через два часа, другой не чувствует голода через четыре. Это среднее трехчасовое значение опасно. Один ребенок не будет голоден, но мать будет заставлять его, потому что три часа прошло, другой ребенок будет голоден, и будет кричать и плакать, но мать будет ждать и смотреть на часы, ведь трех часов еще не прошло, как она может кормить его?
Это тонкие уловки для разрушения деликатной разумности, деликатной жизни ребенка. Он должен быть натренирован во всем. От туалета до Бога, он должен быть натренирован во всем. Ему не разрешено никакой самопроизвольности. А разумность расцветает в естественности, разумность умирает в дисциплине. Чем более дисциплинирован ребенок, тем более глупым он будет; чем более ребенок разумен, тем более бунтарским он будет. Бунтарство и разумность — синонимы; глупость и дисциплина — синонимы. Если вы преуспели в том, чтобы заставить ребенка подчиняться и соответствовать вашим понятиям, то вы преуспели в убийстве его разумности.
Ваши школы, ваши колледжи, ваши университеты — все учат чепухе, потому что все они против чувства. Нигде не учат чувствительности — нигде. На самом деле, чувствительность должна быть разрушена. Опасно позволить ребенку быть чувствительным и разумным, потому что если ребенок останется чувствительным, то общество не сможет заставить его на протяжении жизни делать глупые вещи.
Например, человек всю свою жизнь остается клерком, просто подшивает бумажки. Чтобы делать это, надо быть очень нечувствительным. Если вы обладаете некоторой чувствительностью, вы захотите вырваться из этой ерунды, вы захотите уйти в леса, в поля. Вы можете захотеть стать садовником, вы можете захотеть стать фермером, рыбаком, или плотником, или скульптором, или поэтом — но вы не захотите остаться клерком в учреждении. Ради чего можно хотеть быть клерком? Солнце так ярко, цветы расцвели, поют птицы, а вы вот делаете работу клерка! Это будет невозможно. Чтобы заставить вас делать любую работу, общество должно убить вашу разумность, вашу чувствительность. Если вы тупы, легко заставить вас идти в любом направлении. Тогда человека можно удержать на любой бессмысленной работе. А когда всю свою жизнь вы делаете бессмысленное, естественно, постепенно вы теряете все возможности быть разумным.
Человека можно послать в армию. Если бы все люди были разумными, кто пошел бы в армию? Ради чего они убивали бы других и их убивали бы? Жизнь есть жизнь, она не для того, чтобы убивать или быть убитым. Жизнь — это наслаждение; это божественный дар. Но миллионы людей — в армии, готовые просто безжалостно убивать или быть безжалостно убитыми. И вся их жизнь — с утра до вечера — в парадах, чистке оружия, следовании приказам некоторых глупцов: нале-во, напра-во. Делают это они всю свою жизнь! И даже ни на один момент они не задумываются о том, что они делают, что они делают всю свою жизнь. Разве жизнь предназначена для этого? Разве в этом предназначение жизни?
Если вы танцуете и поете, это имеет смысл, но делать повороты направо и налево, одинаково маршировать каждый день, готовиться к смерти... Как жизнь может быть просто подготовкой к смерти?
Жестокости, насилию, нечувствительности обучают — только так миллионы людей могут быть превращены в рабов. Вы думаете, что вы свободные люди? Просто рабство стало гораздо более изощренным, вот и все. Рабство всё еще существует. Ни одно общество до сих пор не было свободным. Все общества были обществами рабов.
Да, одно является определенным: рабство меняет свои формы. Раньше оно было очень заметным, сейчас оно является очень тонким. И запомните: тонкое рабство гораздо опаснее заметного, большого рабства, ведь против большого рабства можно восстать, оно так очевидно, так наглядно, но когда рабство очень тонко, вы не осознаете его. Если вы мусульманин, если вы индуист, если вы христианин, если вы джайн, то вы раб. Ваш ум сформирован быть индуистом, быть мусульманином, быть христианином, и вы стали им.
И вы никогда не задумывались об этом. Почему вы должны быть христианином? Почему вы должны быть мусульманином? Вы родились не как христианин, не как мусульманин, вы родились с чистым сознанием. Зачем эти ограничения? Кто наложил эти ограничения на вас? Вы родились как чистое человеческое существо. Кто сделал вас индийцем, кто сделал вас китайцем? Вы рабы. Если вы индиец, или китаец, или англичанин, вы раб. Рабство очень тонко.
И вы раб, если делаете вещи, которые другие хотят, чтобы вы делали, и не делаете вещей, которые всегда хотите делать сами. Вы продолжаете любить человека, которого не любите, вы продолжаете спать с человеком, которого не любите, вы продолжаете жить в связи, которая просто разрушительна, ужасна, является адом, но вы продолжаете. Вы раб, вы не свободный человек.
Свободный человек — это тот, кто востребовал назад свою разумность, кто востребовал назад свою чувствительность. Для меня это то, чем является санньяса: востребовать назад свою разумность, востребовать назад свою чувствительность, стать снова чувствующим, живым, снова стать разумным, снова стать ребенком.
У господина Пьяна из Чена был сын, который был умным ребенком...
Все дети умны. Никогда не рождался ребенок, который не был бы умным. Даже если вы иногда думаете, что ребенок неумный, то это только вы так думаете.
