Генрих Агриппа - Оккультная Философия. Книга 1
Глава пятьдесят девятая
О ДЕВИНАЦИИ, КОТОРАЯ ПРОИСХОДИТ ВО СНАХ, ИЛИ О ЧЕМ ГАДАЮТ ВО СНЕ
Существует еще один вид девинации, который осуществляется во сне, о чем свидетельствует традиция философов, авторитет теологов, примеры из истории, и повседневный опыт. Я понимаю здесь под словом «сон» не фантомы бессонницы, ибо это вещи пустые, где нет никакой девинации; не то, что идет от долгого бдения, усталости и телесных нарушений; ибо, когда устали и отягощены, и когда думают о благоприятностях и неблагоприятностях фортуны, то мысль, находившаяся в усталом и бодрствующем уме, представляется ему, когда он спит. Я понимаю здесь и называю сном то, что обусловлено влиянием небесных тел в уме (духе).
Истолковывать сны учат астрологи в трактатах по этим вопросам; но правила, которые они там дают недостаточно, т. к. люди различны, и расшифровка сна должна быть индивидуальной. Вот почему не следует составлять одного общего правила для объяснения и истолкования всех снов вообще любого человека. Когда видят многократно одни и те же вещи или подобную вещь и испытывают то же чувство, или подобное, страсть, состояние, действие, успех, то, как говорит Аристотель, память усиливается чувством; из памяти происходит знание; из многих знаний, которые мало-помалу приобретены, составляется искусство и наука. Таким же образом надо поступать и со снами. Вот почему Синезий хочет, чтобы каждый наблюдал свои сны и их последствия, а именно, то, что видел, и наблюдать какие эффекты это имело в жизни. И эти правила, а именно: хорошо помнить и запечатлевать в своей памяти, то, что было увиденно, происшествия, сны и бдения, а затем эти точные наблюдения по этим правилам собираются и накапливаются; отсюда для каждого человека из этих сборов и накоплений проистекает определенная метода или искусство девинации; и таким образом каждый может объяснять свои сны, мало-помалу, не позволяя ничему ускользнуть из своей памяти. Но сны, которые имеют более всего последствий, или, наиболее эффективные, суть те, которые происходят, когда луна предупреждает знак, который был в девятом корне рождения. Но наиболее верная и истинная девинация исходит не из природы, не от искусства людей, но от чистоты духа и божественной инспирации. Рассмотрим здесь то, что касается предсказаний и оракулов.
Глава шестидесятая
ОБ ИССТУПЛЕНИИ И ДЕВИНАЦИИ, КОТОРАЯ ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ ВО ВРЕМЯ БДЕНИЯ; О СВОЙСТВЕ МЕЛАНХОЛИЧЕСКОГО СОКА, БЛАГОДАРЯ КОТОРОМУ ПОДЧАС ЗАСТАВЛЯЮТ ДЕМОНОВ ВХОДИТЬ В ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ТЕЛА
Бывает, что не только те, кто спит, но и бодрствует, подчас имеют дух расслабленный и распространенный мыслями. Божественный Аристотель называет такую девинацию исступлением и ведет ее происхождение от меланхолического сока, говоря что меланхолики очень хорошо гадают и девинируют, быстро приобретают к этому привычку, и легко получают впечатления от небесных тел, а в «Проблемах» он говорит, что сивиллы, вакхиды, Пикератиз Сиракуз, Химон стали гадателями благодаря меланхолическому соку. Если существует в человеческом теле нечто, причиняющее человеку исступление, то это меланхолический сок, но не тот, который называют черной желчью, вещью столь скверной и столь ужасной, что медики и физики утверждают будто ее буйность и неистовость могут заставить демонов осадить человеческое тело; мы же подразумеваем здесь меланхолический сок, который называется натуральным и белым. Когда он возбужден и воспален или разогрет и взволнован, то возбуждает исступление, ведущее к девинации, особенно, если ему помогает какое-либо небесное влияние, более всего Сатурна, который будучи холодным и сухим, как и меланхолический сок, повседневно влияет на него, увеличивает его и сохраняет. Помимо того, будучи патроном тайного и уединенного созерцания, он сообщает ей знания и предсказания вещей будущих; и именно так понимает это Аристотель в своей книге «Проблемы»: благодаря меланхолии, говорят строки книги, случается, что люди становятся поэтами. Помимо того, он говорит, что все, кто отличается в науках, в большинстве своем являются меланхоликами. Демокрит писал, что некоторые люди в жизни могут быть грубыми, смутьянами, глупцами, как например Гесиод, Тинник, Кальциньян, Гомер, Лукреций, но они в моменты исступления создавали столь замечательные творения, что с трудом понимали их сами. То же говорит божественный Платон о большинстве поэтов, которые, когда их оставит исступление, не понимают того, что они написали, хотя и очень хорошо писали во время исступления. Кроме того, говорят, что меланхолический сок столь повелителен, что своим огнем, своей необузданностью заставляет прийти в тела людей небесных духов. Благодаря их присутствию, ощущению, инстинкту, или инспирации, как говорят древние, люди бывали восхищаемы и говорили множество прекрасных вещей. Они говорят, что душу, побуждаемую меланхолическим соком, ничто не остановит и, порвав телесные узы и путы, она вся восхищена воображением и становится также обиталищем низших демонов, у которых зачастую учится искусству; вот почему бывает, что совершенно невежественный и весьма грубый человек внезапно становится умелым художником или знаменитым архитектором, или мастером, умелым в каком-нибудь другом искусстве. А когда этот вид духов нам предсказывает будущее, они нам то, что касается перемен, переворотов в государстве и видоизменений погоды, наводнения, землетрясения, смертность, голод, упадок и тому подобное. Когда душа совершенно разумна, она становится обиталищем духов средних или воздуха и, таким образом, она обретает науку и знание вещей естественных и человеческих, и мудрость, приобретая таким образом качества, при которых человек становится внезапно большим философом, умелым врачом и красноречивым оратором, предсказывает другим людям грядущее как это делали сивиллы у римлян. Но когда душа пробуждается в духе, становясь обителью духов высочайших или высших, он познает от них секреты вещей божественных, а именно, закон Бога, порядок ангелов и то, что касается вечного знания вещей спасения душ; она предвидит вещи, зависящие от Божественного предзнаменования, например, чудеса и необычные явления, которые должны совершиться, пророков, которые должны прийти, и изменение религии или закона; так сивиллы предсказали пришествие Иисуса Христа много ранее того, и даже Вергилий предсказывает его в разных местах.
Существуют также определенные предсказания, находящиеся между естественной и сверхъестественной девинации, как это бывает у умирающих и отягощенных старостью. Они многократно предвидели то, что должно произойти, ибо, как говорит Платон в своей «Республике», у тех, чьи чувства менее сильны, те слышат лучше и проникают глубже в вещи, и находятся ближе от места, куда должны уйти, и их путы уже как бы расслабились и, не столь сильно подчиняясь телу, они получают более легко свет божественных откровений.
Глава шестьдесят первая
О ФОРМАЦИИ ЧЕЛОВЕКА, О ЧУВСТВАХ ВНЕШНИХ И ВНУТРЕННИХ, И О ДУХЕ; О ТРЕХ АППЕТИТАХ ДУШИ И О СТРАСТЯХ ВОЛИ
Некоторые теологи считают, что Бог не сотворил немедленно тело первого человека, но что он использовал небо и элементы, чтобы его составить и сформировать. Алкинус, который следовал доктрине Платона, того же мнения и считает, что Бог — Верховный Творец всего мира, богов и демонов, посему они бессмертны, и что меньшие боги или младшие, ведя порядок от Великого Бога, сотворили остальное и все виды животных; ибо, если бы Он сотворил их тоже, они были бы также бессмертны. Боги же, взяв нечто от земли, огня, воздуха и воды и, соединив эти части вместе, сделали тело для служения душе, наделяя каждую из них своей способностью, вплоть до самых низших и меньших, тех, которые расположены наиболее низко, а именно, гнев — сердцу, похотливость — животу, но чувства наиболее благородные — голове или цитадели всего тела, и, кроме того, различные органы речи и слова. Чувства делятся на внешние и внутренние; внешние подразделяются на пять, всем известных, которым присваивается пять органов или исполнителей, как некие основы, расположенные таким образом, что размещенные в наиболее высокой части тела, являются вместе с тем и самыми чистыми. Так глаза, находящиеся в самом высоком месте, очень чисты, будучи в натуральной связи со светом и природным огнем; затем уши, находящиеся во втором ряду по местонахождению и чистоте, сравнимы с воздухом; затем — орган вкуса, который наиболее груб и тяжел, и который подобен воде; наконец, в последнем ряду осязание, распространенное повсюду, предназначенное для чувственности. Чувства самые сильные есть те, которые воспринимают без приближения натуральных вещей, сообщаясь с ними и получая от них сообщения и впечатления, как-то зрение и слух; и даже обоняние воспринимает вещи в среде воздуха без приближения к ним. Вкус не чувствует ничего, не будучи рядом; осязание имеет два качества, ибо чувствует тела, близкие к нему, и подобно зрению, видящему вещи в воздушной среде, осязание с помощью прута или палки чувствует вещи твердые и мягкие, и жидкие.
