Линн Эндрюс - Женщина-ягуар и мудрость дерева бабочек

– Доставай магический узелок и свою трубку, – потре бовала Агнес, едва мои глаза начали привыкать к яркому утреннему свету. – Нам предстоит кое-куда отправиться. Я хочу, чтобы мы выехали немедленно.

Я вскочила, размяла затекшие руки и ноги и быстро собралась в дорогу. Мы спустились вниз, наскоро перекусили и вскоре уже были в пути. Я подумала, что мы едем к Сойле, но дорога уводила в глубину джунглей.

– Останови машину, – попросила Агнес через несколь ко миль.

Я замедлила ход и свернула к обочине.

– Не забудь то, что взяла с собой.

Я достала с заднего сиденья пакет с узелками и трубкой и поспешила вслед за удалявшейся Агнес. Она быстро шла по уводящей в заросли тропинке, разводя руками листья папоротников и лианы. Мы пересекли небольшой ручей и продолжили путь по тропе. Вокруг постепенно сгущалась настоящая чаща. Агнес шла так быстро, что я за ней едвапоспевала. Наконец мы вышли на поляну, покрытую лоскутками огородов. Вдалеке показались пальмовые листья на крыше глинобитной хижины, и Агнес направилась прямо к ней.

– Что теперь? – спросила я.

Когда мы подошли к этому домику, день приближался к полудню. Распахнув деревянную дверь, мы вошли внутрь и увидели, что казавшаяся заброшенной хижина полна людей. Там были Сойла, Хосе и несколько женщин, которых я встречала на асьенде. Рядом с Сойлой и Хосе перед собравшимися стояли двое молодых людей. Их направили к остальным, и они сели. После этого уселись Сойла и Хосе. Агнес тут же присоединилась к собравшимся. Я испытывала смущение и гадала, что означает эта встреча.

Сойла поманила меня и жестом предложила сесть напротив нее на подстилку из травы. Собравшиеся переговаривались приглушенным шепотом, но, как только я села, вокруг воцарилась тишина. Я заметила, что участок земляного пола междумной и Сойлой выровнен и она разложила на большом куске кружевной ткани множество магических узелков. Заметив, что я чувствую себя неловко, Сойла ободряюще улыбнулась.

Хосе встал и обратился к собравшимся на своем родном языке майя. Я ничего не понимала, но вскоре Хосе вызвал у всех присутствующих взрыв смеха. Он строил смешные рожи, размахивал руками, пожимал плечами и подмигивал. Судя по всему, это была какая-то комичная сценка.

Сойла обратила внимание на читавшиеся на моем лице понимание и изумление. Когда Хосе наступил на горящий копал и запрыгал по всей комнате на одной ноге, по-совиному ухая и обхватив другую так, словно получил ожог третьей степени, я расхохоталась громче всех.

Сойла очень мягко сказала мне:

– В этой комнате нужно следить за ритмом. То, что люди смеются, очень важно. Мы не начнем урок до тех пор, пока все не почувствуют себя счастливыми.

Хосе перевел взгляд на Сойлу и продемонстрировал в ее адрес ряд неприличных жестов. Она хихикнула. Он действительно был очень смешным комиком, и теперь я просто не могла удержаться от хохота, хотя меня по-прежнему интересовало, в чем цель этого собрания. Не было сомнений в том, что встреча проводится тайно, поскольку и Сойла, и я сама принесли с собой самые священные магические узелки. Наблюдая за устроенной Хосе клоунадой, я раздумывала о том, что поиски истины нередко становятся удручающе серьезными, а на прилежных и торжественных лицах приверженцев многих учений можно заметить чопорное самодовольство.

– Все эти люди – ученики, они в той или иной мере имеют отношение к нашей работе, – поясняла Сойла. – Я собрала их вместе, чтобы они сели рядом и поделились сво ими силами с плоским холмом, с маской, с ликом земли - так называют жертвенник. Из земли поднимется дерево с мно жеством ветвей. Думаю, если ты этого захочешь, в нем найдется кое-что и для тебя. – Она добавила что-то по-майян-ски, и все засмеялись.

– Что ты сказала, Сойла?

Она с усмешкой обернулась ко мне:

– Я сказала, что хочу показать им, какими глупыми бывают гринго.

Я тоже рассмеялась. Эти слова совсем не показались мне обидными. Я устроилась на своей подстилкепоудобнее. Сойла вынула заостренную палочку и начертила на земляном полу прямоугольник, затем перечеркнула его крестом, разделив на четыре треугольника, с общей вершиной в центре.

Сойла заговорила сначала по-майянски, а потом по-английски:

– Вот форма, которую повторяютмногие жертвенники. Обычно они используются нашими сестрами на Юге и Юго-востоке. Чаще всего, левая сторона означает смерть. Справа размещается жизнь. Жизнь и смерть можно понимать как положительное и отрицательное, доброе и злое. Все жертвенники похожи и все же отличаются друг от друга, потому что ни один шаман не похож на другого. У каждого из нас есть свои особенности.

Она указала палочкой на верхний треугольник:

– На этой, верхней площадке, находится собирающая пирамида. По существу, она вбирает в себя силу и удерживает ее. По этой причине сюда помещают предметы, похожие на антенны: свечи, посохи, перья, молитвенные палочки – все то, что вбирает энергию Вселенной и наших молитв.

Сойла перевела палочку ниже:

– Нижний треугольник представляет собой наш лич ный вклад силы в центр – то место, где соединяются, схо дятся пирамиды. Сюда кладут кристаллы и личные стрелы. В этот треугольник помещают самые могущественные источники силы.

Она опустила голову, указывая взглядом на центр:

– В центре любого плоского участка земли находится ваш переводчик, олицетворение силы гермафродита, или андрогина. Этот объект ни хорош, ни плох, он не оценивается как положительное или отрицательное.

Сойла подняла голову, и я потеряла сосредоточенность. Хосе снова взялся за свое. Он незаметно переоделся в одно их платьев Сойлы и теперь делал реверансы перед собравшимися, включая Агнес а затем попытался поцеловать какого-то парня. Его ужимки довели всех до гомерического хохота, и тогда он вдруг замер на месте в полной неподвижности.

Когда присутствовавшие успокоились, Сойла спросила (по-майянски, а затем по-английски):

– Как вам понравился Хосе? Кто он, мужчина или жен щина?

Я всмотрелась в него сквозь клубы дыма копала и готова была рассмеяться, но тут уголком глаза заметила, что сзади ко мне придвинулась Агнес. Она обхватила мою голову обеими руками и повернула ее так, что я могла видеть только Хосе. Я не знала, что должно было последовать за этим, но внимательно наблюдала за ним. Тем временем его внешний облик начал смягчаться, на мгновение расплылся, а затем вновь обрел резкость. Казалось, черты его лица движутся отдельно от самого Хосе: рот стал каким-то женоподобным, губы полными и чувственными, и тут я заметила, что у него появилась пышная грудь, талия утончилась, все тело приобрело соблазнительно изогнутые формы. Я старалась восстановить четкость зрения, но все попытки были безуспешны.

Агнес отпустила мою голову. Теперь Хосе стал настоящей женщиной, если я хоть что-то в этом понимаю. Он без стеснений заигрывал с одним из двух молодых людей, его глаза поблескивали наигранной скромностью, от чего выражение лица стало поразительно манящим. Юноша смотрел на него с обожанием. Происходящее выглядело невероятно убедительным, и у меня мелькнула мысль, что сейчас они оба бросятся в кусты. Остальные собравшиеся передавали по кругу сигареты и бутылку с соком.

Сойла дождалась тишины и продолжила:

– Гермафродит в центре жертвенника – это сердце. Его следует использовать для работы с возникающими положи тельными и отрицательными обстоятельствами. Он помога ет превращать энергию любого типа в полезную силу. Это центр сосредоточения, он отражает то, чем является каждый из нас, – самое сокровенное.

Один из молодых людей о чем-то спросил.

– Заданный вопрос, – пояснила Сойла, – связан с содержанием центра гермафродита. Этот парень хочет по нять подробности.

В течение нескольких минут она говорила по-майянски, а затем снова обратилась ко мне:

– Если бы ты была католичкой, твоим центром, вероятнее всего, стало бы распятие. Для тебя, Линн, им может оказаться твоя трубка или кристалл со священной горы – той вершины, которая наделяет тебя жизненной силой. Твой гермафродит должен уметь фокусировать самые сокровенные способности. В определенном смысле, он представляет собой все то, что ты собой представляешь.

– Я не могу понять, как можно использовать распятие и в положительных, и в отрицательных обстоятельствах, – сказала я.

– Если к тебе приходит человек, убежденный в том, что на него навели порчу, ты можешь применить распятие для сосредоточения внимания и силы на отрицательной стороне своего жертвенника, на стороне смерти.

– Но как?

– Распятие поможет тебе найти тот предмет – а их очень много, – который принесет нужный результат. Им может оказаться почечный камень, и его говорящая энергия позволит найти тот камень, который был вложен в этого человека ведьмой или, например, врагом. Тогда ты сможешь высосать из него этот камень, если, конечно, это соответствует твоим наклонностям. Однако это не твой путь. Ты посвятила себя исцелению разума и сердца, и потому будешь помогать такому человеку до или после излечения, чтобы он никогда больше не столкнулся с подобной проблемой. Это значит, что те предметы, которые ты будешь собирать для своего жертвенника, будут непосредственно связаны с видением: кусочки комет, кристаллы, предметы силы других шаманов и так далее.