Бхагаван Раджниш (Ошо) - Власть, политика, изменения. Что я могу сделать, чтобы мир стал лучше?
Во время революции было много лидеров. Самым главным из них был Ленин. Сталин его отравил, но он делал это так медленно, так постепенно, что прошло два года, прежде чем Ленин умер. Два года он болел, а Сталин исполнял все руководящие функции от его имени. И он умудрился поставить своих людей на все стратегические посты, потому что после смерти Ленина его место должен был занять второй человек в партии – Троцкий. Именно поэтому Ленину и не давали быстро умереть. Иначе зачем было давать ему маленькие дозы яда? Одной дозы было бы достаточно. Ему не давали умереть, чтобы Троцкий не пришел к власти. Сталин был только секретарем, он действовал от имени Ленина. Он дождался подходящего момента, когда все стратегически значимые лица были смещены со своих постов, и тогда с Лениным было покончено. У Троцкого не было никаких шансов остаться в живых, и, понимая ситуацию, он бежал из России.
И он правильно сделал, что бежал, потому что Сталин убил даже его собаку – настолько он был мстительным человеком. В конце концов он убил и самого Троцкого, в Мексике. Тот бежал так далеко, как только было возможно, но за ним послали профессионального убийцу, и Троцкий был убит. Следующими возможными преемниками были Каменев и Зиновьев. Все были убиты, заключены в тюрьму, сосланы в Сибирь, и никто никогда не узнал, что стало с этими людьми.
Троцкий был самым значимым лицом, но он был настолько уверен в своей значимости, что никогда не беспокоился о том, что происходило за его спиной. Сталин, совершив все это, прекрасно понимал, что то же самое, что он сделал с Лениным, Троцким, Каменевым, Зиновьевым, со всеми людьми, которые стояли выше него, могут сделать и с ним самим. Сталин везде поставил своих людей, и дистанция между ним и этими людьми была огромной. И он всегда поддерживал эту дистанцию. Никто не мог считать себя его другом. Друзья опасны в политической власти – потому что они слишком близки, они слишком хорошо тебя знают и тем опасны.
Хрущев всегда был почитателем Сталина. В тот день, когда Сталин умер, и Хрущев стал премьер-министром, он впервые открыто высказал на Совете министров то, что было у него на уме. Он сказал:
– Сорок лет я терпел. Я видел, как Сталин делал такие вещи, которых никто никогда не делал в истории. Он убил почти десять миллионов человек после революции.
Кто-то из зала спросил:
– Если так было на самом деле и этот человек был убийцей, почему вы молчали? Почему не говорили этого раньше?
Хрущев засмеялся и сказал:
– Товарищ, встаньте, пожалуйста, чтобы я мог видеть ваше лицо, и назовите ваше имя.
Никто не встал. Он повторил это еще раз, а затем сказал:
– Теперь вы понимаете, почему я молчал? Вы услышали мой ответ? Если бы вы встали, то узнали бы, что бы случилось со мной, если бы я произнес хотя бы одно слово против Сталина.
Но это все-таки случилось с ним.
В Советском Союзе существовала некая политическая элита, которая управляла всем этим шоу, и в ее руках была сосредоточена вся власть. К ней перешла власть священников, потому что религия была полностью уничтожена, и священников не было. Их роль она тоже взяла на себя. Все книги издавались только правительством. Все газеты, журналы, любая печатная информация издавалась правительством. Правительство делало то, что раньше делали священники. Политики полностью завладели сферой, прежде принадлежавшей священникам, теперь они обладали двойной властью. Они решали, что правильно, а что неправильно. И третью линию власти они тоже взяли в свои руки, потому что все было национализировано.
Что это, в сущности, означает? Когда все национализировано, все переходит в руки политиков: все фабрики, все поля, все деньги – все, включая людей, потому что люди больше не люди, а товар. Так что в России произошло нечто особенное. Впервые все три линии власти слились в одну. Вот почему Россия – вся страна – стала одной огромной тюрьмой, одним огромным концентрационным лагерем.
Мы должны создать по всему миру коммуны, которые могли бы послужить образцами, коммуны, куда люди могли бы прийти и увидеть, что власть вовсе не является необходимой, что можно наслаждаться жизнью, не обладая властью, что совсем не обязательно кого-то порабощать.
Того, что вы пытаетесь достичь, порабощая других, можно добиться гораздо проще – обычным дружелюбием, любовью. И вовсе ни к чему сравнивать, кто выше, а кто ниже. Каждый, кто вносит какой-либо вклад в жизнь коммуны, пусть даже этот человек чистит туалеты, так же важен, как ректор университета, потому что оба делают нечто существенное. На самом деле ректор университета может уйти в отпуск, и никаких проблем не будет, но уборщик туалетов не может уйти в отпуск – он более незаменимый человек, мы нуждаемся в нем больше. Так что он и заслуживает большего уважения.
Но никто не должен чувствовать себя выше или ниже других. Никому до этого нет дела. Дневная работа окончена, и все наслаждаются танцами, пением. И профессора, и врачи, и уборщики. Нет никаких социальных классов.
Вот что я считаю настоящим коммунизмом. В наших коммунах мы не навязываем никакого равенства. Каждый уникален, никто не равен – и в то же время существует неуловимое равенство, которое не делает всех одинаковыми. Вы остаетесь уникальными, и в то же время всякое неравенство исчезает. Никто не является священником или каждый является священником. Никто не стоит у власти или каждый обладает властью – нет никакой проблемы. Если кто-то захочет повесить себе на шею табличку с надписью «Я президент вселенной», никто не будет возражать. Всех это только позабавит. Никто не скажет ему: «Так нельзя, это к тебе не относится. Ты объявляешь себя властелином всей вселенной, а сам всего лишь уборщик туалетов». Никто так не скажет. Человек может пойти чистить туалет прямо с этой табличкой на шее, и в этом не будет никакого противоречия. Люди воспримут это просто как шутку.
Каждый, кто будет претендовать на власть, не будет восприниматься всерьез, всех это будет только развлекать: вот человек, который немного не в себе.
* * *Когда ты говоришь, что политики и священники эксплуатируют и обманывают народ, мне все понятно. Но иногда мне кажется, что ты говоришь о них так, будто они какие-то инопланетяне и прилетели к нам из космоса. Как я понимаю, все эти политики и священники выходят из нашей среды, так что мы полностью ответственны за все, что они делают, и, жалуясь на них, мы, по сути, жалуемся на себя. Разве политик и священник не скрывается в каждом из нас?
Конечно, политики и священники не прилетают из космоса, они вырастают среди нас. Мы так же стремимся к власти, у нас такие же амбиции – мы хотим быть более праведными, чем остальные. Просто они больше преуспели в реализации этих амбиций и желаний.
Конечно, мы ответственны, но это порочный круг. Ответственны не только мы. Успешные политики и священники навязывают те же самые амбиции новым поколениям – они создают общество, они формируют образ мысли и условия. Они также ответственны – и они ответственны больше, чем обычные люди, потому что обычные люди являются жертвами всевозможных программ, которые им навязывают.
Ребенок приходит в этот мир без каких-либо амбиций, без стремления к власти, не помышляя, что он выше, праведнее, лучше. Как он может нести ответственность? Те, кто его воспитывают – родители, общество, образовательная система, политики, священники, – все та же шайка; это они портят каждого ребенка. Конечно, в свое время он тоже будет совращать других… но это порочный круг. В каком месте его разорвать?
Я настаиваю на том, чтобы ответственность была возложена на священников и политиков, потому что только это позволяет разорвать порочный круг. Осуждать маленького ребенка, только что пришедшего в этот мир, бесполезно. Осуждать народные массы тоже бесполезно, потому что они зависят от навязанных им условий – их эксплуатируют. Они страдают, они несчастны, но ничто не может их пробудить – они крепко спят. Поэтому все наши обвинения должны быть направлены на тех, кто обладает властью, потому что они способны испортить и будущие поколения. Если мы сможем их остановить, то получим нового человека.
Я знаю, что ответственны все. Что бы ни происходило, в той или иной мере каждый вносит в это свой вклад. Но для меня важным представляется то, куда нанести удар – так, чтобы новое поколение детей могло выйти из порочного круга. Человечество подчинялось ему столетиями. Вот почему я не обвиняю народ, я не обвиняю вас. Я обвиняю тех, кто сейчас занимает высокое положение; если они всего лишь немного пожертвуют своими корыстными интересами и посмотрят на страдающую часть человечества, станет возможной трансформация – порочный круг может быть разорван.
Я намеренно избрал политиков и священников. Священники прекрасно знают, что Бога нет. В этом мире священники – единственные люди, которые знают, что Бога нет, но их профессиональная деятельность всецело зависит от этого несуществующего Бога. Они не могут сказать правду, потому что тогда они лишатся всего, что имеют – и пострадают не только они, они испортят игру и своим последователям. Они знают, что ритуалы – это просто трюки, что в мантрах нет никакой силы, что вся их теология – лишь прикрытие. Никто другой не знает этого лучше, чем они – они изучали писание и знают, что никаких доказательств существования Бога там нет. Они интерпретируют писание таким образом, чтобы это помогало в их профессиональных делах. Они пишут комментарии к древним писаниям, добавляя все новые моменты, которые могут быть полезны им самим.
