Георгий Сидоров - Хронолого-эзотерический анализ развития современной цивилизации. Книга 4. За семью печатями
– Во-первых, викинги были далеко не бродягами. Они выполняли заказ самого Ватикана. То был христианский поход, вроде крестового, для пленения языческого «золотого идола». И, во-вторых, не коми спасли храм и золотую Ладу от гибели, а наши предки. Коми никогда не охраняли капища золотой богини. Они тогда были шаманистами и кроме своих духов леса, воды и неба никаких богов не признавали.
– Ты высказал насчёт зырян довольно весомые факты, – заметил я. – Обычно язычники чужих богов особо не чтут.
– Наши люди и перенесли Золотую Ладу после той битвы с норвежцами на Урал, – продолжил своё рассказ помор.
– Некоторое время золотое изваяние Лады было скрыто в пещерах, потом его перенесли в Сибирь. Дальше, я думаю, ты знаешь судьбу Золотой Лады и без меня.
– Но я не уверен, что мои знания истинные.
– Ты опять пытаешься меня отвлечь, – проворчал знаток тайны Золотой Богини. – Скажу тебе кратко, что унесли её наши люди с Урала во второй, на этот раз сибирский, центр древней орианской эмиграции. Имею в виду гигантские подземелья – кладовые плато Путорана. Но после образования Дудинки и Норильска, Золотая Лада могла оказаться и дальше на востоке, например, в подземных хранилищах дельты Лены.
– На Лене! – открыл я рот.
– Всё может быть, – уклончиво ответил старейшина. – А разве ты не знал, что в дельте Лены стоит подземный город?
– Нет, первый раз слышу.
– О нём, об этот городе, знают даже местные якуты. Не понятно только, как они узнали? Теперь ты понимаешь, как нам удалось избежать насильственной христианизации? – снова вернулся к теме Добран Глебыч. – Во время удара по Руси ордынского войска и прекращения движения христиан на восток. Это произошло, как ты знаешь, в XIII веке. Часть нашего населения с Урала вернулась на прежние места: в бассейн Печоры, Мезени, Двины и других рек. Но с подвижничеством Стефана Пермского, который огнём и мёчом стал насаждать новую христианизацию в земле перми и зырян, переселившимся снова пришлось перебираться на Урал. Вторая беда прокатилась по нашим землям в конце XIV века, третья волна преследования была тоже серьёзной, но она обошла нас стороной. Я имею в виду старания местных монахов. Их в XVI веке отвлекли возможности, открывшиеся в Сибири. Туда и хлынули толпы соловецких, архангельских и вологодских миссионеров. Мы остались как бы в тылу.
– А когда вы совсем покинули спасительный Урал? – задал я мучающий меня вопрос.
– В начале XV века, сразу после крещения великой Перми. Потому мы и оказались у наступающих на восток христиан в глубоком тылу. А дальше ты уже знаешь: после Никонианской реформы мы начали выдавать себя за раскольников-старообрядцев. Тем более что последние стали селиться недалеко от нас. Вот я и ответил на все твои вопросы, Юра.
– Нет, не на все, – улыбнулся я. – Мне не понятно, почему племена мурома, мещера и другие, подобные им, на Руси стали называть чудью, да ещё и белоглазой.
– Здесь всё просто! – засмеялся над моим вопросом Добран Глебыч. – В начале нашего разговора я тебе поведал о двух центрах миграции с Орианы. Один центр образовался на Урале, другой, восточный, – за Енисеем. Так вот, после изменения климата и продвижения на север таёжной зоны, часть уральских потомков ориан сумели прижиться в лесу. Другая их группа ушла на юг в причерноморские степи и оттуда дальше, в Азию. В Сибири же произошло всё по-другому. Как я тебе рассказывал, так оно на самом деле и было: леса по горным хребтам двигались на север медленнее, чем по равнине. Вследствие этого люди, живущие в горах, к ним не адаптировались. Не продвижение тайги вынудило жителей горной страны уйти к югу, в степную зону, а резкое изменение климата. Помнишь, с чего начинается Велесова книга? С катастрофы и ужасных холодов, а потом в ней говорится о переселении на юг. В результате население северного горного края не превратилось в жителей лесов. Уйдя на юг, они сразу стали степным народом. И через сотни лет, когда их потомки из бескрайних азиатских степей пришли на южный Урал, на территорию Восточной Европы, первыми, кого они там встретили, были их же собственные соплеменники, перебравшиеся в южные степи с Урала. Я не говорю тебе о нашествии киммерийцев и не трогаю знаменитых трипольцев, те события произошли в шестом, а может, и седьмом тысячелетии до н.э. Но если культура жителей Европы была пришельцам близка и понятна, то быт обитателей лесов им был в диковинку. С лесными жителями прикочевавшим из сибирских степей ариям сталкиваться приходилось. Язык и представления о строении Мироздания и у тех, и у других были близки, но в остальном жители лесов немало удивляли степняков-пришельцев. Поражали их подсечное малоплощадное земледелие, отказ от разведения больших табунов коней и многое другое. Отсюда и стали степняки называть лесных жителей «чудными», т.е. непонятными. Но, в отличие от темноглазых угро-финнов, окрестили их белоглазыми. Посмотри, у нас у всех, кроме тебя, глаза серого цвета. В старину такие глаза называли белыми. Удовлетворён?! Ответил я на твой вопрос?
– Только наполовину, – не моргнув глазом, заявил я.
– Как это? – поморщился от моей наглости старейшина.
– Мне хочется узнать, откуда в этих вот лесах, да и по всей Восточной Европе появились угро-финны.
– Ты это должен спрашивать не у меня, а у наших прикормленных историков. Да и не только у них, ещё и у западных политиков. Прикормленные выдумали так называемую уральскую подрасу, а политики на эту расу дали заказ. Вот и всё.
– По-твоему уральской расы не существует?
– Раса-то существует, только никакая она не уральская, а другая. Её можно назвать восточно-тибетской или гибридной центрально-азиатской, только не алтайской или уральской. Я думаю, ты должен хорошо знать, тем более, если общался с профессиональным антропологом, таким, как дядя Ёша, что по всей территории Урала и Сибири вплоть до афанасьевского времени, то есть до третьего тысячелетия до н.э., никаких монголоидов не проживало. Первыми монголоидами на востоке Сибири оказались предки народа инуит, то бишь эскимосы, которые ушли на север с юга Китая вслед за откочевавшими в ту сторону немногочисленными родами краснокожих. Надо учесть, что и тех, и других пустили на север через свои земли сибирские арии. Позднее по тому же коридору они пропустили предков чукчей, камчадалов и юкагиров. Племена переселенцев были спасены нашими предками от полного истребления. Не дай им возможности перебраться в пустующие земли на север, всем этим палеоазиатам пришёл бы конец. Следы юкагиров можно встретить до Оленека, но дальше на запад этот маленький народ не проник. Учёные же придумали сказку о продвижении на восток северных монголоидов и о смешении их в районе Урала с местными европеоидными племенами. Якобы в результате такого вот смешения и возникла известная всему миру уральская раса. Надо сказать, неплохо придумано! Только такое вот генетическое смешение имело место не в Сибири и не на Урале, а далеко на юге, на Тибетском нагорье. Куда проникли в VI тысячелетии до н.э. некоторые роды наших предков. Там, на Тибете, и родилась смешанная раса тех, кого в учёном мире принято называть финно-уграми, самодийцами и кетами. И ни в татарское время – 700-800 лет до н.э., а значительно позднее. Скорее всего, в гуннское время, а это уже V век, первые угры появились на Енисее, Алтае и южном Урале. Вероятнее всего они являлись союзниками белых голубоглазых гуннов, у которых угры многому научились. Прежде всего, жизни в степи и войне.
– Но ведь финны появились в Восточной Европе намного раньше угров, – возразил я.
– Верно, намного раньше, – согласился со мной лектор.
– Они пришли в лесную зону Европы вместе с легендарными фатьяновцами. Возможно, они и являлись частью фатьяновцев. Пришли с юга со своим скотом и навыками ведения хозяйства. Но их было очень мало, буквально горстка. Поэтому наши предки и позволили им поселиться на пустующих землях. То событие произошло в четвертом тысячелетии до н.э. в трипольское время. Его неплохо изучили наши прикормленные. Даже они сделали вывод, что никакой войны с пришельцами у лесных племён не было. Всё обошлось мирно. Эти вот кочевники со временем и превратились в пермяков, веспов, ижорян, зырян, эстов, карелов и финнов. Их и сейчас немного, а в те далёкие времена было совсем мало.
– Но это не мешает финнам и эстонцам считать всю Восточно-европейскую равнину отобранной славянами финской территорией! – заметил я.
– Знали бы они правду, то так бы не считали, – улыбнулся специалист по финно-уграм. – Те же эстонцы живут себе и не подозревают, что все древние археологические находки примерно до III века на территории Эстонии – наши, чисто русские. То же самое можно сказать о Карелии и даже о самой Финляндии. Когда-то наш народ часть своей земли отдал несчастным, забитым финнам. Но эти несчастные и забитые благодаря западным политикам решили, что весь восток Европы принадлежал когда-то им!
