Чарльз Ледбитер - Внутренняя Жизнь
Он обнаружит, что в ранней христианской церкви было три основных деления или партии. Во-первых, были гностические доктора или учителя, мудрые и культурные люди, придерживавшиеся взгляда, что система философии христианской церкви имеет ту же природу, что и великие греческие и римские системы философии, существовавшие в те времена. Они говорили, что эту систему, хотя она прекрасна и доступна пониманию, понять всё же трудно, и потому невеждам они не рекомендовали её изучения. Они говорили о ней как о Гнозисе или знании — знании, которым обладали лишь те, кто были полноценными членами церкви, но которое не давалось миру в целом, и не сообщалось даже более несведущим членам церкви, пока те находились на предварительной стадии и не могли ещё принимать причастия.
Существовала и другая партия, состоявшая из респектабельных людей среднего класса, которых вовсе не волновала философия — им было достаточно слов Христа, которыми они руководствовались в жизни. В качестве священной книги они пользовались собранием его изречений, несколько страниц из которого были недавно открыты исследователями древности.
И была, к сожалению, огромная масса невежественных и своенравных людей, у которых не было вообще никакого представления о христианском учении, но которые присоединились к церкви только потому что пророчества, данные Христом, оказались очень своевременными. Его очень трогали страдания бедных, и он был полон сочувствия и сострадания к ним. В своих учениях он постоянно давал эти пророчества для их утешения, потому что бедняк, который смело борется и стойко выносит страдания, займёт в будущий жизни лучшее положение и продвинется больше, чем богач, который своими возможностями пренебрёг. Легко видеть, каким образом такая доктрина, проповедуемая исключительно невежественным людям, могла быть принята очень однобоко. Они принимали лишь обещания, а не указанные им условия, и пришли к представлению, что хорошие времена могут настать, если они сами станут угнетателями и воспользуются преимуществами богатых — чего Христос, конечно же, никогда не проповедовал. Таким образом получилось, что он притянул к себе огромную толпу людей, которые по разным причинам были настроены против существующего режима, и эти когда невежды, в свою очередь стали проповедовать то, что они называли христианством, другим, они естественным образом ещё преувеличили свои ошибочные представления о нём. Эта огромная масса людей, называвших себя "бедняками", быстро стала подавляющим большинством в церкви, которая находилась ещё во младенчестве, и приобрела такую силу, что наконец смогла изгнать гностических учителей как еретиков, ведь "бедняки" негодовали, что самой существенной частью христианства могло считаться какое-либо знание, которым они не владели.
Есть ещё одно соображение, почему теософия может оказаться для христианина очень полезной. Многие ортодоксальные христиане пытаются применить к исследованию религиозного учения научные методы и обыкновенный здравый смысл — постараться понять религию вместо того, чтобы слепо в неё верить. Многие века миру твердили, что церковные догмы надо глотать, как пилюли, а пытаться размышлять о них — нечестиво. Но в мире есть множество людей, причём из самых интеллектуальных его обитателей, которые просто не могут принимать доктрины слепо и без понимания. Прежде чем поверить, им нужно хотя бы как-то понять, и никакое заявление не станет для них фактом жизни, пока они разумно не увяжут его с другими фактами и не впишут его, как часть, в более или менее понятную схему вещей.
Было бы смехотворно говорить (как делают некоторые ортодоксы), что все эти люди по сути своей злы, и такой их подход вдохновлён дьяволом. Напротив, это именно те люди, которые действительно ценят великий дар Бога — разум, и которые решили применить его в самом высоком направлении из возможных — для выявления истины относительно религии. Истина в том, что критики оказывают религии величайшую услугу — они проясняют моменты, бывшие до сих пор неясными; они точно формулируют те связанные с ней вещи, которые ранее понимались лишь частично и очень односторонне; они стараются создать разумную систему из того, что раньше было ничем иным, как бессмысленной путаницей.
И если у кого-либо из членов нашего общества есть друзья-ортодоксы, которых это беспокоит, которые опасаются, как бы эта либерализация и рационализация их веры не привела к её полному исчезновению, пусть они порекомендуют им учения теософии, поскольку это именно то, в чём они нуждаются. Она позволит им повременить, прежде чем отбрасывать веру предков, и покажет им, что у этой веры, если она правильно понята, есть настоящий смысл и реальное основание, и что хотя некоторые из средневековых догм церкви могут оказаться непонятными и даже немыслимыми, первоначальное учение Христа было великолепным представлением универсальной истины.
Если они несколько выросли из внешней формы своей религии, если они пробились через скорлупу куколки слепой веры, и расправили крылья разума и интуиции, чтобы подняться к более возвышенной, свободной и благородной умственной жизни, то теософия покажет им, что всё это — вовсе не потеря, а великое и замечательное приобретение. Ведь она скажет им, что пыл набожности, значивший для них так много в их духовной жизни, более чем оправдан, что великолепие, красота и поэзия религиозной мысли могут быть куда полнее, чем они раньше могли только надеяться — это уже не приятные сны, от которых в любой момент мог грубо пробудить холодный свет здравого смысла, а истины природы, которые вынесут любое исследование и станут только ярче и совершеннее по мере более точного их понимания. И конечно же, Библию не надо принимать буквально, поскольку многие из её заявлений — символические.
Грех
Вы спрашиваете, каково настоящее значение греха. Если в том смысле, как это слово обычно применяется, например, христианскими проповедниками, то я думаю, что грех может быть определён как плод богословского воображения. Обычно полагают, что грех — это явное неповиновение божественному закону, совершение какого-либо действия, о котором совершающий его знает, что оно неправильное. Весьма сомнительно, что такое когда-либо случается. Почти во всех мыслимых случаях человек нарушает этот закон по неведению или беспечности, а не по явному намерению. Как только человек действительно узнал и увидел божественное намерение, он неизбежно вступает с ним в гармонию — по двум причинам: на ранней стадии, потому что он видит полную тщетность иного выбора, а позднее, увидев, насколько великолепен и прекрасен план, он просто не может не бросить все силы сердца и души на его исполнение.
Одно из самых серьёзных из многих ошибочных представлений, унаследованных нами от тёмных веков — это то, что поведение, именуемое нами "грехом", есть упрямство, заслуживающее преследования и жестокого наказания, а не результат невежества, как это и есть на самом деле, с которым можно бороться только просвещением. Могут возразить, что в повседневной жизни мы постоянно встречаем людей, совершающих то, о чём им должно быть известно, что это неправильно, однако формулировка эта неверна. Они делают то, о чём им было сказано, что это неправильно, а это совсем другое дело. Если человек на самом деле знает, что какое-нибудь действие неправильное и неизбежно принесёт вредные последствия, он постарается его избежать. Человек на самом деле знает, что огонь жжётся, потому он не суёт туда свою руку. Можно обнаружить, что каждый, кто поступает неправильно, оправдывает для себя это действие во время его совершения, вне зависимости от того, что бы он ни подумал об этом потом, когда поостынет. Так что я говорю, что грех в обычном понимании — это богословский вымысел; что же в действительности существует — так это несчастливое состояние невежества, которое часто ведёт к неподчинению божественному Закону. И наш долг — рассеять это невежество светом теософии.
Что мешает главе церкви принять более широкие взгляды
Великолепная возможность есть у того Папы Римского, который будет готов и достаточно смел ею воспользоваться. Вместо громов и молний, которые он мечет своими буллами и предписаниями против теософии и либерализма, он сам мог бы проповедовать теософическое толкование христианства. Помните, что у католической церкви есть то, что она именует доктриной развития, а также что она объявила Папу безупречным толкователем божественной доктрины, наместником Бога на земле. Потому он имел бы полное право смело произнести касательно теософической интерпретации примерно следующее:
"Несомненно, то, что вы даёте — это истинное христианское учение. Мы всегда знали это, и в ватиканской библиотеке имеется множество манускриптов в его подтверждение. Раньше мы не говорили этого, поскольку в прежние века люди не были готовы к такому откровению. Они были слишком незрелы, грубы и неразвиты, чтобы понять философское и мистическое толкование. Всё, что можно было им с пользой предложить — это лишь внешнюю скорлупу религии. Теперь достигнута ещё одна стадия, и мир готов к дальнейшему откровению. Потому даётся второй, внутренний смысл смысл доктрины, и хотя мы не должны осуждать тех, кто находится ещё на той стадии, где должен держаться за внешнюю форму, им тоже не должно быть позволен осуждать тех, кто готов сделать следующий шаг и получить более высокое озарение".
