Александр Экштейн - Око вселенной
— Понятно, — вздохнул Хромов, доставая из кармана запищавший «Тамагочи», навязанный ему внуком Егоркой под предлогом «покажи ему Северный полюс», — все понятно.
— Что вам понятно, полковник?
— Да почти все. — Хромов добродушно улыбнулся, бережно засовывая «накормленного» «Тамагочи» в карман, и уточнил: — Вам этого все равно не понять.
Глава вторая
— Стеша, и ты, Антон, — генерал-полковник Тропарев посмотрел на Степаниду Грунину и на руководителя высшей школы СВР генерал-лейтенанта Сибирякова, — в моем лице на вас смотрит вся, включая ФСБ, Минобороны, Правительство и Кремль, Россия. Скажите, объясните, пожалуйста, генералу, почему из дела о хакере торчат наши, внешнеразведывательные, уши? Я говорю об Углокамушкине и хочу выяснить: мне защищать его, как своего подчиненного, ибо скандал разгорается не хуже международного, или забыть о нем как о дурном сне?
— У нас радость, — решила не отвечать на вопросы Тропарева полковник Грунина. — Выздоровел Чебрак, и теперь можно начинать интенсивную подготовку к операции «Амазонка».
— Можно, — кивнул головой Тропарев и смел ладонью какую-то соринку с поверхности стола. — Но я должен знать, чей он подчиненный, мой или твой, он служит государству или удовлетворению твоих амбиций?
— Какая разница? — встрепенулась Степанида Исаковна и тут же предложила компромисс: — Он служит моим государственным амбициям.
— В таком случае, — Тропарев хмыкнул и покачал головой, — пропускайте его через спецотдел, закрепляйте за Сибиряковым, оформляйте на свой курс, легализуйте его нелегальность в списке «К», и я отношу список на подпись к президенту. А иначе, полковник, — Тропарев жестом остановил готовую что-то сказать Степаниду Исаковну, — будет плохо не только и не столько Углокамушкину, а всей этой веселой молодежной компании, Мармик и Лаперузе, которых, — он назидательно поднял палец, — не трогают лишь только по моей просьбе, хотя действия этих молодых людей подпадают под более чем десяток статей УК любой страны мира, включая Буркина Фасо. Эта гоп-компания четыре раза ставила мир под угрозу ядерной войны.
— Да о чем, собственно, речь? — ослепительно улыбнулась полковник Грунина. — Я сегодня же отправлю все бумаги в спецотдел, а генерал-лейтенант закрепляет курсантов Углокамушкина, Лаперузу и Мармик за школой, вносим их в список «К», — Степанида Грунина вдруг так грациозно выпрямила спину и улыбнулась улыбкой второго варианта, что Тропарев и Сибиряков, оставаясь внешне беспристрастными, в душе ахнули от восхищения, — и вы его несете на подпись к президенту.
— Мармик, — нахмурился начальник высшей школы, — отменяется. Во-первых, она несовершеннолетняя, во-вторых, — он с удивлением посмотрел на Степаниду Исаковну, — я не сумасшедший, и вы, надеюсь, тоже.
— Мармик отменить нельзя. — Степанида Грунина сняла двумя пальцами с плеча Сибирякова невидимую миру пылинку и сдунула ее с кончиков пальцев, — она может всю комбинацию поломать, это во-первых, а во-вторых, я ей быстро рога обломаю.
«Хазар» с хроногиперболизированным ускорителем представлял собою новое поколение межпланетных «Шаттлов», в создании которых большую роль сыграла российская наука. «Хазар» нес в себе элементы суперсовременной космической субмарины многофункционального действия и машины времени одновременно. Не в буквально-литературном смысле «машины времени», а в конкретном, научно-техническом исполнении…
Ни для кого не является тайной, что действие законов физики может меняться под воздействием гравитационного поля. Время течет гораздо медленнее рядом с «черными дырами», там же искривляется и пространство, но, как показали опыты, осуществленные в изощренно-обустроенных лабораториях уже давно глобализированной науки, законы физики могут меняться и при множестве других факторов. Как оказалось, эти законы надежны лишь на строго ограниченном и обладающем определенными характеристиками участке «темной материи», который мы называем «Нашей вселенной», во всех остальных случаях законы физики очень неустойчивы и ретроградны. Именно в таком режиме неустойчивости и был создан хроногиперболизированный двигатель для «Хазара». В основу его действия заложен принцип гравитационного коллапса со строго систематизированным возникновением по принципу «действие-бездействие». Предполагалось, что мощности хроноускорителя достаточно для преодоления притяжения нейтронной звезды и даже, хотя это предположение Джона Карри и вызвало смех у всех ведущих ученых мира, для противостояния в течение нескольких часов «обаятельному зову» черных дыр нашей галактики, то есть объекту с непредсказуемо-большой плотностью и постоянно исчезающим маленьким размером. Это, конечно, была мечта. Джон Карри, в принципе, именно так и воспринимал свое предположение…
Не обошлось и без претензий конгресса США и НАСА. Активно муссировался в СМИ вопрос о чрезмерной мощности «Хазара»: «Не собирается ли межпланетный челнок стать звездным скитальцем, с таким-то жизнеобеспечением, и покинуть Землю с неизвестными общественности целями, ради каких-то тайных устремлений группы трансцендентальных олигархов еврейской национальности?» — задался вопросом еженедельник «Вашингтон-шоу», но общественность лишь посмеялась над такой постановкой вопроса. Главный редактор еженедельника Арон Фарфурник был известным антисемитом и при каждом удобном случае доказывал это, умудряясь обвинить народ израилев даже во внеземном происхождении. По версии Арона Фарфурника, евреи — это марсиане, сумевшие спастись после катастрофы с Фаэтоном. Тем не менее конгресс стал изводить руководство НАСА вопросом: «Зачем „Хазару“ такой дорогостоящий и чрезмерный потенциал жизнеобеспечения, если он не собирается покидать Солнечную систему?» Ученые лишь скорбно развели руками перед наивностью дилетантов и поручили выступить в конгрессе сенатору Арчибальду Соуксу.
— Господа конгрессмены, — начал свое выступление Арчибальд Соукс. — Представьте себя в надежном, охраняемом помещении на сотом этаже небоскреба во время десятибалльного землетрясения, и вы все поймете. Даже попытка влезть на дерево чревата массой непредсказуемостей, а здесь речь идет о первом полете к Юпитеру. При всей своей кажущейся подготовленности «Хазар» беззащитен перед этой планетой.
Но Арчибальд Соукс недооценил занудливости конгрессменов.
— В таком случае, зачем предпринимать это путешествие и ставить под угрозу жизнь астронавтов и деньги налогоплательщиков? — спросили у него.
— Надо, — попытался убедить конгрессменов сенатор Соукс и, чтобы окончательно развеять их сомнения, уточнил: — Вам все равно не понять.
Само собой, после такого объяснения разразился большой политический скандал. Политические баталии поставили под угрозу даже полномочия президента США, но в конце концов все закончилось благополучно. На создание «Хазара» уже было затрачено более десяти триллионов долларов, а за такие деньги конгресс благословил бы все что угодно, даже самих себя на виселицу. Тем более что уже было поздно, проект «Хазар» начал активно осуществляться. С мыса Канаверал стартовал тяжелый «Шаттл», выводя на околоземную орбиту модуль «7А-Опал»…
Модуль «7А-Опал» был выведен на орбиту осенью. В этот день произошел странный сбой в энергоснабжении самого демонстративно-вавилонистого города мира Нью-Йорка. Ровно на одну секунду во всем городе погас свет, но никто, кроме служащих системного банка «Глобал оф Розетт», работающего с финансовыми потоками международной сетевой корпорации «Дети Сфинкса», не обратили на это внимания. В банке же зависла компьютерная система управления во всех филиалах, а это более чем триста пятьдесят крупных городов в разных странах мира. Несколько дней не осуществлялись взаиморасчеты, более полумиллиона сотрудников не смогли вовремя получить свою зарплату, а более двадцати человек рассчитаться по кредитной карточке «Глобал оф Розетт». Впрочем, и сам банк, использующий самую совершенную и новую систему лучевых компьютеров, никаким образом не связал это с модулем «7А-Опал». А зря. Ученые подземного комплекса «Янки» установили на модуле гравитационный аккумулятор «пульсар-нейтрино», так называемый «звездный сперматозоид» Во время старта тяжелого «Шаттла» было произведено первое пробное включение «пульсар-нейтрино», и результат превзошел все ожидания. Так что, пока в банке «Глобал оф Розетт», чертыхаясь, устраняли недоразумение, в центре управления полетами комплекса «Янки» раздавались аплодисменты и открывались бутылки с шампанским. «Звездный сперматозоид» показал, на что он способен…
«7А-Опал» был первым из тридцати трех модулей, выведенных на орбиту. Через семь дней после него с космодрома Плисецк стартовал «Прогресс-Терминал», осуществляющий доставку к модулю и временно обслуживающей его станции «Мир плюс» соединительные блок-системы «Родничок», а через двадцать четыре часа после старта «Прогресса-Терминал», с космодрома Байконур стартовал тяжелый челнок «Сварог», выводя на орбиту модуль «Акулина-КХМ15»…
