Свами Гири - Йога бессмертия. Практика адвайты

Далее брахман поет чудесную песню, что нет ни наслаждения, ни боли, а существует только Атман. Ни боги, ни время, ни планеты, ни духи, ни препятствия не являются причиной наслаждения и боли. Существует только неведение, которое не воспринимает Атман в его Чистом Состоянии.

Рассказав эту историю, Кришна произнес такие слова:

Мир, состоящий из друзей, безучастных и врагов, который воздействует на человека посредством наслаждения и боли, – не что иное, как воображение его ума, обусловленное его невежеством.

Поэтому, Мой друг, обладая разумом, всецело обращенным ко Мне, полностью обуздай свой ум. Это – самая суть йоги.

Какой пример можно привести? Если вы искренне думаете, что видите сидящую рядом со мной монахиню, – вы заблуждаетесь. Может быть, она и сама тоже искренне думает, что она монахиня, но это не меняет положение дел. Значит, и вы, и она – заблуждаетесь.

Тот, кто реализовал «единый вкус» всех явлений (недвойственность), в такое заблуждение не впадает, он смотрит на реальность иначе, он смотрит иначе на вас, на себя. С его точки зрения любые ваши оценки, поступки и мысли – это действия спящего человека, если, конечно, это только не игра естественного состояния, которую вы полностью осознаете. Если вы пребываете в естественном состоянии, то вы тоже смотрите на любые действия и поступки других или на собственные действия и поступки как на игру во сне и с ними не отождествляетесь.

«Кладезь Сокровищ Передач»

Комментарий «Драгоценной Сокровищницы Дхармадхату»

Так же как солнечные лучи содержатся в мандале солнца, так и все проявляющиеся и существующие вещи заключаются в источнике пробужденного ума. Если мы исследуем сущность самсары и нирваны, которые подобны сновидению, проанализировав место их возникновения, пребывания и исчезновения, то мы обнаружим отсутствие этих трех мест, потому что самсара и нирвана просто не существуют.

Сансара и нирвана не существуют так же, как отсутствуют места их пребывания, возникновения и исчезновения.

Пробужденный ум именуют «основное пространство, опорная основа», то есть это то, на что мы опираемся. Здесь Лонгчен Рабджам говорит: «Все вещи заключены в природе явлений, подобной пространству». Однако мы должны понимать, что и заключающиеся явления, и то состояние, в котором они заключены, не имеют ни точки опоры, ни основания.

Когда мы не различаем наше тонкое сознание, подобное пространству, восприятие сужается. Тогда ум впадает в мысленную активность, связанную с телом и конкретным местоположением, схватывается этой мысленной активностью.

Как бы ни проявлялись обусловленные вещи, они заключены в состоянии осознавания тем же образом, как все сновидения содержатся во сне.

В сновидении вы можете видеть будду, божество, друга, врага, демона, который пытается ухватить вас, видеть что-то очаровательное. Вы можете испугаться пламени, бушующего океана, каких-то неприятностей, или, наоборот, вы можете привлечься чем-либо. Тем не менее с точки зрения сновидения все эти явления имеют один вкус. По большому счету между пламенем и океаном, между демоном и буддой как таковой сущностной разницы нет. И то и другое – в сновидении. Ни будда в сновидении не имеет реальности, ни демон. Они сделаны из одного материала, материала сновидения. А материал сновидений – это просто тонкое сновидческое неведение. Поэтому после пробуждения человек понимает, что все эти явления были «единого вкуса». Они подобны иллюзии.

Пример со сновидениями можно распространить и на все переживания этого мира, поскольку святые говорят, что переживания этого мира – это разновидность такого же сновидения, только в более грубом аспекте. Все явления этого мира имеют один «вкус». То есть сами по себе они иллюзорны, несубстанциональны, не являются самосущими. Нет мужчин и женщин, нет царей и нищих, нет богатых и бедных, нет золота и грязи. Есть только игра энергии, которая истекает из пробужденного основания.

Это пробужденное основание изначально чисто и совершенно. А различия вторичны и не имеют значения. Нет живых и мертвых, животных, богов, адов или небес с точки зрения этой пробужденной Основы. Есть игры этой пробужденной Основы в аспекте богов или небес, в аспекте живых и мертвых, в аспекте будд и демонов.

Когда мы это понимаем, наше видение мира изменяется. Мы приближаемся к видению «единого вкуса». Разумеется, вначале мы принимаем «единый вкус» в качестве воззрения, а не поведения. Поскольку, даже если мы интеллектуально понимаем, что это игры единой Основы, тем не менее, эти игры нам бы не понравились. К примеру, если бы у нас забрали одежду и мы бы оказались на холоде и без прасада, мы бы подумали: «Ну и ну! Вот это игры! Хороши игры!» Если бы нам говорили: «Да ты пойми, это же все сон и иллюзия, игры единой Основы. Быть насыщенным и голодным – одно, быть в холоде и тепле – то же», – нас бы это не убедило, поскольку, пока праны и элементы в теле не растворились, пока элементы полностью не трансформировались в чистое видение, тело состоит из грубых элементов, которые требуют своих пран. Поэтому мы и говорим о принятии такого понимания в качестве воззрения. Мы постепенно к нему приближаемся. Однако это воззрение «единого вкуса» всех явлений (самарасья-видья) должно существовать с самого начала. Пока йогин не выработал «единый вкус», ему невозможно прийти к полному Пробуждению.

«Единый вкус» имеет несколько аспектов. Во-первых, двойственные противоположные категории должны быть уравнены (добро и зло, хула и хвала, честь и бесчестие, правильное и неправильное, святое и обыденное). Это означает, что все видится одинаково чистым и совершенным.

Кто-то, неправильно понимая «единый вкус», думает так: «Если все имеет „единый вкус”, то святое ничуть не лучше обыденного», – и начинает терять бхаву при восприятии святых предметов. Это неправильно.

Принцип «единого вкуса» означает, что обыденное так же свято, как и святое. То есть это принцип возвышения бхавы, а не понижения.

Когда человек думает, что если живые существа и будды есть одно, то к буддам можно относиться так, как к живым существам, – это понижение бхавы. Но правильный «единый вкус» означает – к живым существам относиться как к буддам.

Другой аспект «единого вкуса» означает, что внутреннее и внешнее пространства становятся Одним.

Третий аспект «единого вкуса» означает, что будущее, прошлое и настоящее пребывают как Одно.

Четвертый аспект «единого вкуса» означает, что глубокое состояние медитативного самадхи и состояние по выходу из медитации неразделимы и составляют Одно. Таковы аспекты «единого вкуса».

Поскольку и чистые видения Будд, и все нечистые и омраченные переживания живых существ заключены в состоянии личного осознавания каждого из них, то нет ни одного явления, которое бы не содержалось в пробужденном уме, осознавании. Осознавание подобно солнцу, которое присутствует спонтанно, будучи светоносным по своей природе. Оно схоже с небом, чья пустота не имеет обособленной сущности. Оно называется «просветлением так как есть», «изначальной Дхармакаей», а также «самосуществующей пробужденностью».

Природа ума показана как великое пространство.

Так как небесная сфера – это основное пространство и опора для всего проявляющегося и существующего во Вселенной, то оно царит надо всем, предоставляя место для каждой вещи.

Пространство здесь является самым лучшим, самым удачным примером, метафорой, которая указывает на природу Ума.

Если человек заблуждается и опутан концепциями, образами, внешними формами, ему легче всего дать понимание природы Ума, сказав: «Абсолют подобен пространству. Пойми принцип пространства и избавься от иллюзий. Пространство не имеет протяженности, качественных характеристик, конкретно заданных направлений. В нем нет определенного центра, фиксированных границ».

Когда вы настраиваетесь на пространство, у вас возникает бхава бесконечного расширения, полной свободы во всех направлениях. Вот эта бхава передает принцип природы Ума.

Точно так же царит пробужденный ум природы явлений – лоно основного пространства всей самсары и нирваны. Ничто не покидает это всеохватывающее пространство никоим образом.

Человек, который открыл «вкус» (расу), – это тот, кто уловил это пространство, увидел эту Единую Сферу.

Пока мы не уловили это пространство, нас постоянно вводят в заблуждение: снаружи – внешние объекты, внутри – собственные мысли и переживания.

Когда мы уловили это пространство, ничто ни снаружи, ни внутри не вводит нас ни в какие заблуждения. Обычно наш ум пытается где-то задержаться: либо снаружи – в объектах, либо внутри – в чувствах и мыслях, либо где-то посередине.