Вячеслав Сурикатов - Путь от себя к себе

— Нет!

Слово, пулей крупнокалиберной винтовки вылетело из глубины самого сердца, и я, падая вниз, успел удержаться за карниз крыши. Висеть было трудно, но я держался. Не мог подтянуться на руках, сильно тянуло вниз, словно ко мне подвесили тяжелый груз к ногам. Руки начали слабеть. Боль пронзила спину. И туту меня начали расти крылья, большие и белые, как у Ангела. Я не мог ими пошевелить, но почувствовал, как крылья подняли меня вверх и поставили на крышу.

— Не тянись за тем, что не суждено достать, — раздался резкий голос той, которая меня оберегала, — Мой голос доносится из твоего сердца, но никогда, слышишь, никогда не путай его с другими голосами. Никакое чужое перо не даст тебе того, что даю тебе я.

— Джим, это Лора, ты мне не звонишь, с тобой все в порядке?

— Мы же с тобой только что общались, — ответил я спросонок.

— Мы с тобой общались три дня назад.

— Я перезвоню, — ответил я, сбросил звонок. «Три дня? Я проспал три дня?»: повторил я несколько раз, чтобы окончательно проснуться. Хоть и проспал три дня, но мне было не досадно от этого, ведь «заказной сон» оставил самые сладкие чувства, и еще, я вдоволь выспался. За долгое время загруженных снов, это было в первый раз, когда не чувствовал усталости после пробуждения.

Налив кофе, включил ноутбук, чтобы посмотреть дату. Да, Лора была права. Не думая ни о чем, листал новостные страницы, пока не увидел рекламную надпись «Ангел. Я всегда буду рядом». Кликнув мышкой по надписи, увидел «Запрашиваемая страница не существует». Попробовал вернуться назад, но этой строки больше не было.

Так существует ли Ангел? Я решил позвонить Лоре.

Мы договорились о встрече. Думал рассказать ей об Ангеле, но Лора была такой красивой сегодня, что увидев ее, забыл поделиться с ней тем, что видел во сне.

Красота не просто требует жертв, а еще и пленяет жертву и под их чары подпадают все, кто умеет ценить красоту. Я смотрю на Лору и мое сердце гонит меня на подвиги, о которых можно впоследствии пожалеть, но я не привык останавливаться на полпути, и научился воспринимать мир таким, какой он есть, со всеми его радостями и невзгодами.

— Прекрасно выглядишь, — это должен был сказать я, но так меня поприветствовала Лора.

— Спасибо, ты тоже.

— Куда пойдем?

— Пойдем, погуляем?

В нашем городе много мест, куда можно пойти, но меня неудержимо тянет на набережную. Там чувствуется вся сила и мощь моря, энергия, которая заряжает надолго.

Сегодня мы сидели на лавочке, любуясь полнолунием. Огромный диск луны лежал на горизонте, погружая окружающую природу в свою тайну невидимой стороны, под шум прибрежных вод, что привносило в зачарованный мир — успокоение.

Волны передвигали небольшие камушки, в унисон романтическому настрою влюбленных пар, гуляющих вдоль берега. Погода располагала к ночной прогулке, и мы сидели в обнимку, любуясь морским бризом. И тут я увидел белое перышко, которое плавно опускалось с небес, как напоминание о недавнем сне. Да. Я не умею держать в тайне то, что касается меня, и рассказал ей загадочный сон. Лора внимательно выслушала, не перебивала вопросами, и когда замолчал, то удивленно посмотрела на меня, ожидая продолжения.

— Что скажешь? — не выдержал я молчаливой паузы.

— Красивый сон.

— Ты знаешь, кто она?

— Наверное, твоя новая любовь, — в ее голосе услышал нотки ревности, что совершенно не вязалось с Лорой.

— Ты ревнуешь?

— Ко сну? Нет. Ты же знаешь, что я неревнивая.

— Раньше был в этом уверен, но не сейчас.

— Хм, — произнесла моя спутница и отвернулась.

— Ты же знаешь, что люблю только тебя, — произнес я, дотронувшись до ее плеча.

— Ты даже не знаешь моего настоящего имени, — сказала она, и ее голос дрогнул.

— А когда любишь, разве это так важно? — спросил я серьезно, хотя внутренне улыбался и непонятно чему радовался. И еще про себя подумал: «Так приятно знать, что тебя любят».

— Не знаю, — коротко ответила Лора, — Отвези меня домой.

Я отвез Клариссу на ее квартиру, и на том же такси вернулся к себе домой. По дороге думал о поцелуе с горьковатым привкусом, который оставила Лора на моих губах. Интересно, а что она чувствует в этот момент?

— Приехали, — прервал размышления таксист, с которым я расплатился мелкими купюрами.

В эту ночь я не смог сомкнуть глаз, ворочаясь в постели с боку на бок.

Из головы не выходили мысли о Лоре. «Это был прощальный поцелуй?»: одолевало меня сомнение и не давало заснуть. В наших отношениях поцелуев было не счесть, но именно этот прощальный поцелуй сохранился на губах, именно этот поцелуй родил те чувства, которые были в начале знакомства. Возникшая любовь чем-то похожа на сладкий сон и только те, кто не видят сны, не понимают настоящего чувства. Как отличать настоящие чувства от притворства и подделки? Бывают ли поддельные чувства на самом деле? Ведь игра не может быть вечной, рано или поздно кому-то это надоест и они выйдут из игры. Нет, тут чувства настоящие и я в этом уверен.

Первый луч солнца заглянул в мое окно. Я не спал всю ночь, вставать совершенно не хотелось, но пришлось это сделать: телефонный звонок разрывал тишину. Потянувшись к телефону, посмотрел на экран.

Ожидал услышать ту, о ком думал всю эту ночь, но ошибся — звонил Билл. Обычно он не звонил мне в такую рань, а это означало, что разговор не сулил ничего хорошего. Я смотрел на экран сотового телефона, ожидая, что вибрирующий звонок прекратится, но он трезвонил без остановки. Мой куратор был сегодня особенно настойчив.

— Да, — произнес в трубку грубовато, желая, чтобы голос выглядел раздраженным и недовольным.

— Это Билл. Срочно приезжай в офис.

Через взволнованный голос куратора, тревога передалась и мне. Не знаю почему, но мне показалось, что с Лорой произошло что-то ужасное. Наспех умывшись и одевшись, вышел на улицу. Старенький форд, стоящий рядом с подъездом, посигналил. Подойдя ближе, увидел за рулем Билла. Сел рядом с ним, и приложив силы, хлопнул дверцей машины, да так, что у самого заложило уши. Зачем я сделал так? Сам этого не понимаю.

— Не знал, что у вас есть машина? — сказал я, пристегиваясь ремнем безопасности.

— Она не моя, — ответил он, и голос у него был по-прежнему тревожным.

— А — а…

— Взял покататься, — буркнул он, после чего тронулись с места.

Большую часть пути мы молчали. Я наблюдал, как Билл неуверенно ведет машину, как будто в первый раз за рулем. Что могло его так расстроить?

— Девочка в больнице, — проговорил Билл и пристально посмотрел на меня.

— Случилось что-то серьезное?

— Джим, ты знаешь что случилось. Это ты запер ее в подвале, а выпустить забыл!

В его голосе чувствовалась боль и злоба одновременно. Мне показалось, что он не контролирует свои эмоции.

— Она хотела меня убить и не один раз! — вспылил я, сорвавшись на крик.

Наверное, хотел оправдать свои действия.

— Она всего лишь ребенок…

— Ребенок? Ребенок, захотевший убить меня, — и моему возмущению не было предела.

Билл резко остановил машину, и следующие за нами автомобили стали сигналить, недовольные опасным маневром водителя.

— Ты должен ее выпустить! — не обращая внимания на образовавшийся затор, потребовал Билл.

— А почему ты сам не выпустишь ее? Сделай это! — раздражение нарастало, которое ни к чему хорошему не приводило меня, если бы Билл не был хорошим психологом.

— Каждый должен делать то, что должен, — спокойно произнес он.

— Куда мы направляемся?

— В больницу.

Больница — это особенное место, куда заходить совсем не хотелось.

Зная причины пребывания здесь, хотелось бежать и как можно быстрее прочь отсюда. Моя сущность бунтовала против действий мозга, но разум взял верх над эмоциями, и я вошел в здание.

Возле палаты нас встретили несколько мужчин, по-видимому, это были врачи. Люди в белых халатах вводили меня в панический ужас.

Пришлось взять себя в руки. Куратор подошел к докторам: один из них был низкорослый японец, второй напоминал мне американца с массивной челюстью, а третьим был сам Билл, он выглядел намного старше присутствующих, хотя нельзя было сказать, что его коллеги были молоды.

— Джим, подойди сюда, — позвал меня тот, что был похож на американца.

— Доктор, Саймон Льюис, психолог и доктор Накамуро, — представил мне присутствующих куратор.

— Очень приятно, — кивнул головой в ответ, не зная, должен ли я сообщать им свое настоящее имя.

— Спокойно Джим, — сказал американец, — Нам не обязательно знать твое настоящее имя.

Саймон дружески похлопал меня по спине и хохотнул слишком громко.