Николай Ходаковский - Третий Рим
Прокопий описывает акведук как гигантскую трубу на массивных ногах-опорах. Внутри ее человек мог стоять в полный рост. Фотографии сохранившихся древних акведуков в Италии можно увидеть во многих книгах.
Древние авторы, полагают Фоменко и Носовский, вполне могли сравнить акведук с огромным животным (конем?), которое, «шагая» на своих опорах, входит в город, доставляя воду. Недаром опоры современных мостов через реки иногда называют быками. Возможно, полуразрушенный акведук был воспринят как «огромное животное».
По их мнению, знаменитый троянский конь — это поэтический образ реального огромного каменного инженерного сооружения — акведука-водопровода, удачно использованного греками для взятия города.
Хотелось бы отметить также, что по-латыни слово «лошадь», «кобыла» пишется equa (equae). По-латыни слово «вода» пишется aqua (aquae), т. е. вода и лошадь пишутся практически одинаково.
Первые дошедшие до нас троянские хроники тоже написаны по-латыни. Более того, слова «водопровод» (акведук), «ведущий воду» пишутся по-латыни так: aquae-ductio, что практически тождественно со словами «ведущий лошадь» (проводник лошадей) — equae-ductio (equae-ductor). Отличие лишь в одной гласной. Неогласованные же термины буквально совпадают.
Практически совпадают также слова «смотритель водопроводов» и «смотритель лошадей» (конюх). А также aqualiculus — желудок, живот, чрево. Вспомним воинов в чреве, брюхе троянского коня.
Фоменко и Носовский делают вывод, что троянская версия, в том числе и версия «классического Гомера», всплывшая на поверхность лишь в XIV в. н. э., — более поздняя, чем римско-готская версия Прокопия. Поэтому водопровод-акведук (акведук = ведущий воду) превратился в восприятии поздних иностранных авторов (спутавших одну гласную) в лошадь, это и вызвало к жизни букет легенд о «громадном подобии серого коня» — троянском коне.
Мы привели лишь небольшой пример сопоставления Троянской, Готской и Тарквинийской войн.
Авторы новой хронологии проделали огромную работу по сопоставительному анализу различных событий и войн античной и средневековой истории. Использовались разные современные методы такого анализа, включая методы математических исследований. Основной вывод заключается в том, что следующие войны отражают одни и те же события:
1) Троянская война якобы XIII века до н. э.
2) Война с Тарквиниями в Риме якобы VI в. до н. э.
3) Готская война якобы середины VI в. н. э. в Италии.
4) Война между Суллой, Помпеем и Юлием Цезарем в Италии якобы I в. до н. э.
Эти войны как реальность на самом деле никогда не существовали. В истории этих войн отражены события Крестовых походов. Это война в Италии середины XIII в. н. э., захват Константинополя, нападение Гогенштауфенов, установление Анжуйского дома.
Эта война XIII в. является средневековым оригиналом всех других «античных» войн.
Читатель волен соглашаться или не соглашаться с выводами Фоменко и Носовского. Чтобы прийти к какому-либо выводу, безусловно, надо серьезно изучить позицию этих авторов и их аргументы.
Меня же не оставляет мысль о том, что все же что-то не так во всей древней истории. Подозрительно много, как мы отмечали, подробностей и бытовых деталей нам известно из тех далеких дней.
Помню, с каким увлечением юношей я читал о зарождении демократии в Афинах, о Древней Спарте. Кто не знает восхитительную историю о мужестве трехсот спартанцев.
А древнегреческие философы, афинские театры… Мы о них знаем больше, чем о современных философах, о современном театре. Вот, например, якобы за 412 лет до «Рождества Христова» на афинской сцене была поставлена пьеса «Прекрасная Елена» Еврипида. Сохранилось описание декораций. На переднем плане стоит гробница покойного царя. За нею стена кремля, у которой ворота настежь открыты. Далее холм, на котором возвышается роскошный дворец Феоклимена, но двери его заперты. Сцена первая. Перед гробницей на ложе из листьев и ветвей Елена. Утро. Царица поднимается с ложа.
Елена
Здесь блещут Нила девственные волны.Взамен росы небесной он поит,Лишь снег сойдет в Египте, по низинамЛежащие поля…
Читатель, естественно, удивлен — о каком снеге в Египте может идти речь! Такое мог написать не грек, а только человек, не имеющий представления о климате южных широт.
«Снег в Египте» не является единственным «перлом» у Еврипида. Например, в «Ипполите и Федре» хор поет:
«И ланиты с косою золотоюЗа кисейною прячет фатою».
Морозов справедливо указывает, что «коса золотая» является атрибутом блондинок Севера, так что «одно представление о блондинкой красоте показывает уже северное происхождение автора…». И ведь действительно, женщины Древнего Египта и Древней Греции волосы в одну косу не заплетали. Из литературы мы знаем, что гречанки действительно иногда спускали заплетенные волосы в виде многочисленных кос. Гомер называет своих героинь «прекраснокосыми». Но древность самого Гомера, как мы сказали выше, вызывает сомнение. Чаще волосы, как известно, укладывали на темени или на затылке, закрепляя шпильками (белона) и повязками (тайниа). Иногда волосы собирали в сетку (цекрифалос).
Обычай красить волосы в золотистый цвет (ксантизессфан), который впоследствии у гречанок переняли римские женщины, у греков появился, согласно традиционной версии истории, в V в. до н. э. Чуть позже начали использовать парики из чужих волос (пенаке, фенаке).
Ну да бог с ними, с подробностями. Меня больше интересует, откуда мы знаем эти детали и насколько они достоверны. Это знание деталей и настораживает. Например, мы знаем, что женщины уделяли прическе огромное внимание и проявляли в этом немалую изобретательность. В более поздние времена римские женщины носили волосы распущенными, иногда их завивали или заплетали и стягивали в узел на макушке. Жена верховного жреца Юпитера и некоторые другие женщины собирали волосы в конический пучок (titulus). В других случаях волосы закрепляли на затылке повязками (fasciae, taeniae) и шпильками (acus crinalis). Во времена Империи, когда Рим стал центром мировой моды, женщины начали придавать прическе самые причудливые формы, зачастую используя накладные волосы. Примером может служить прическа Плотины, супруги Трояна, состоящая из бесчисленного множества кос (anuli).
Мне, конечно же, скажут, что о прическах, нарядах мы знаем из их описаний в источниках и дошедших до нас изображений. Это так, но бесспорных доказательств отнесения этих источников и изображений к столь древнему периоду нет. Напротив, как мы увидим ниже, эти источники и изображения, включая скульптуры, относятся скорее к Средневековью, чем к Древнему миру. Опять же вызывает удивление и настораживает переход моды из Древнего мира в средние века. Например, историки утверждают, что римлянки, как позднее венецианские, неаполитанские и другие модницы XV–XVI вв., окрашивали свои черные волосы в светло-русый цвет при помощи щелочного мыла. Нет, воистину, удивительный переход моды на женские прически через тысячелетия!
Вызывает удивление и описание декораций в пьесе «Прекрасная Елена». Как могли такие декорации построить в открытом древнегреческом театре?
Еще сложнее обстановка сцены в тех местах, где являются боги. Вот, например, трагедия «Геркулес» того же Еврипида, на которой скромно написано, что она «представлена в Афинах около 420 г. до Рождества Христова». Набегает мрак. Глухие раскаты грома. В воздухе над домом Геркулеса показывается крылатая молодая богиня Ирида в шафранном плаще и страшное костлявое создание, Лисса, со змеями в черных волосах и с отвратительным лицом, в черном одеянии.
Какими техническими средствами можно было произвести этот мрак и видения говорящих призраков на афинской открытой сцене еще за 420 лет до «Рождества Христова»? — задает вопрос Морозов и сам же отвечает: никакими, следовательно, ничего подобного и не производилось. Значит, Еврипид, а с ним и все его «классические современники» были уже прекрасно знакомы с западноевропейским театром эпохи Возрождения, когда машины на закрытых сценах могли производить и свет, и тьму, перенося на невидимых зрителям черных проволоках в полумраке даже летающих актеров.
Итак, мы видим, что с точки зрения декорационной техники, подчеркивает Морозов, классические греческие драмы не могли быть написаны в те далекие времена.
Поражают своей детальностью описания жизни и деятельности выдающихся личностей того времени. Сначала удивляешься, потом начинаешь сомневаться: а было ли это на самом деле?
Часами можно читать о походах Александра Македонского. Сын македонского царя Филиппа II и ученик великого философа Аристотеля поражает воображение по сей день. Когда двор Филиппа посетила афинская делегация, десятилетний мальчик Александр играл на арфе и пел. Уроженец Афин Демосфен, закоренелый противник Македонии, насмешливо заметил, что этот «маменькин сынок» вряд ли будет опасен для Греции Но Демосфен ошибся. Когда Александру исполнилось 16 лет, Филипп счел ученичество своего сына завершенным. Он назначает сына наместником, а позже отправляет его в первые военные походы.
