Брайан Вайсс - Мы не умираем, а рождаемся вновь! Доказательство реинкарнации, сделанное известным психиатром и подтвержденное документально
«Хорошо. Вокруг нас есть духи?»
Она ответила шепотом — очевидно, говорило ее сверхсознание:
„ О да, много духов. Они приходят… когда захотят. Все мы духи. Но остальные… кто-то в физическом теле, кто-то в стадии обновления. Остальные — хранители. Но мы все попадаем сюда. Мы все так же должны стать хранителями.
«Зачем мы возвращаемся и снова учимся? Почему мы сразу не можем знать то, что должны знать духи?»
„ Это разные уровни обучения, и что-то мы должны понять, пока у нас есть плоть и кровь. Мы должны чувствовать боль. Духи не чувствуют боль. Это — период обновления. Душа обновляется. Когда ты находишься в физическом теле, ты можешь ощущать боль; тебе можно сделать больно. Только в форме духа тебе не нужно чувствовать. Вы испытываете счастье и благополучие. Но это период обновления… для нас. В духовном состоянии люди общаются по-другому. Будучи в физическом теле… можно переживать отношения.
«Понимаю. Все будет хорошо».
Она снова замолчала. Шли минуты.
„ Я вижу коляску. Голубую коляску.
«Детскую коляску?»
„ Нет, коляску, в которой ездят. … Или что-то голубое. Голубая бахрома наверху, снаружи она тоже голубая.
«Коляска запряжена лошадьми?»
„ У коляски большие колеса. Я не вижу никого в ней, только две лошади запряжены в нее… серая и коричневая. Серую лошадку зовут Эппл, потому что она любит яблоки. Вторую зовут Дюк. Они очень милые. Они не кусаются. У них большие ноги… очень большие ноги.
«А средняя лошадь тоже есть? Еще одна?»
„ Нет. Они такие милые.
«Ты еще там?»
„ Да. Я вижу ее нос. Он больше меня!
«Ты едешь в этой коляске?» — по тому, как она говорила, я понял, что она была ребенком.
„ Тут лошади! И мальчик еще.
«Сколько тебе лет?»
„ Очень мало. Я не знаю. Не думаю, что я умею считать.
«Ты знаешь этого мальчика? Это твой друг? Или твой брат?»
„ Это сосед. Он пришел сюда… на праздник. Тут … свадьба, или еще что-то.
«Ты знаешь, чья эта свадьба?»
„ Нет. Нам сказали не пачкаться. У меня коричневые волосы… и туфли, которые застегиваются на одну сторону.
«Это твоя праздничная одежда? Хорошая одежда?»
„ Это белое… какое-то белое платье… с оборочками наверху и завязками на спине.
«Твой дом рядом?»
„ Это большой дом!
«Ты тут живешь?
„ Да.
«Хорошо. Теперь ты можешь заглянуть в дом, это можно сделать. Это важный день. Гости тоже будут хорошо одеты, в особенные наряды».
„ Тут готовят еду. Много еды!
«Ты чувствуешь ее запах?»
„ Да. Это какой-то хлеб. Хлеб… мясо… Нам снова сказали выйти отсюда.
Я был поражен. Я сказала ей, что можно зайти внутрь, но ее снова выставили наружу.
«Как вас зовут по именам?»
„ Мэнди… Мэнди и Эдвард.
«Он мальчик?»
„ Да.
«Вам не разрешают оставаться в доме?»
„ Нет, все слишком заняты.
«И как вам это?»
„ Нам все равно. Но оставаться чистыми очень трудно. Мы ничего не можем сделать.
«Вы пойдете на свадьбу? Позже?»
„ Да… вокруг много людей. Комната заполнена. Очень жарко, жаркий день. Вижу священника; тут есть священник… в смешной большой шляпе… черной. Она закрывает ему половину лица… очень смешно.
«Для твоей семьи это счастливое время?»
„ Да.
«Ты знаешь, чья это свадьба?»
„ Моей сестры.
«Она намного старше тебя?»
„ Да.
«Ты видишь ее сейчас? Она уже надела свое свадебное платье?»
„ Да
«Она хорошенькая?»
„ Да. У нее венок из цветов в волосах.
«Посмотри на нее поближе. Она знакома тебе по другим жизням? Посмотри на ее глаза, ее рот…»
„ Да. Я думаю, это Бекки… но гораздо младше, чем она сейчас.
Беки была подругой и коллегой Кэтрин. Они были очень близки, однако Кэтрин противилась суждениям и вмешательствам Бекки в свою собственную жизнь и принятие решений. В конце концов она подруга, а не член семьи. Но сейчас было трудно провести грань.
„ Она хорошо ко мне относится, и я к ней тоже. Поэтому мне можно стоять близко, вместе с ней.
«Хорошо. Оглядись вокруг. Там есть твои родители?»
„ Да.
«Они так же хорошо к тебе относятся?»
„ Да.
«Хорошо. Рассмотри их поближе. Сначала мать. Посмотри, помнишь ли ты ее? Посмотри на ее лицо».
Кэтрин несколько раз глубоко вздохнула:
„ Я не знаю ее.
«Посмотри на отца. Разгляди его повнимательнее. Посмотри на выражение его лица, его глаза… его рот. Ты знаешь его?»
„ Он — это Стюарт! — быстро ответила она.
Итак, Стюарт снова появился. Это стоило рассмотреть поподробнее.
«Какие у вас с ним отношения?»
„ Я очень его люблю… он очень добр со мной. Но он считает меня помехой. Он вообще считает детей помехой.
«Он слишком серьезный?»
„ Нет, он любит играть с нами. Но мы задаем слишком много вопросов. Но он очень добр к нам, кроме тех случаев, когда мы задаем много вопросов.
«Это иногда достает его?»
„ Да, нас должен учить учитель, а не он. Поэтому мы ходим в школу.
«Это похоже на его слова. Это он вам говорил?»
„ Да, у него есть более важные дела. Он должен управлять фермой.
«Ферма большая?»
„ Да.
«Ты знаешь, где она?»
„ Нет.
«Ты где-нибудь слышишь, что кто-то упоминает название города или штата? Может, маленького городка?»
Она замолчала, прислушиваясь.
„ Нет, ничего такого не слышу.
И снова замолчала.
«Хорошо, ты хочешь еще поисследовать эту жизнь? Пройти вперед во времени или это…»
Она оборвала меня на полуслове.
„ Достаточно.
В процессе работы с Кэтрин я не обсуждал открытия, совершенные ею, с другими врачами. На самом деле я вообще не делился этой уникальной информацией ни с кем, кроме Кэрол и нескольких «своих» людей. Я знал, что информация, полученная на наших сеансах, правдива и исключительно важна, однако опасение негативной реакции со стороны моих коллег заставляла меня молчать. Меня все еще заботила моя репутация, карьера и другие мысли о себе.
Однако мой скептицизм с каждой неделей разрушался тем, что я слышал от Кэтрин. Я часто прослушивал записи наших сеансов и заново переживал все события, так драматично и непредсказуемо разворачивавшиеся. Но другим людям придется иметь дело только с моими переживаниями, сильными, но, тем не менее, не их собственными. Я понял, что обязан собрать больше данных.
По мере того, как я принимал послания и признавал, что это правда, моя жизнь становилась проще и радостнее. Не надо было играть в какие-то игры, притворяться, носить маски или быть не тем, кем я являлся на самом деле. Отношения стали более честными и открытыми. Семейная жизнь оказалась менее сложной и напряженной. Мое нежелание делиться мудростью, полученной через Кэтрин, стало уменьшаться. Удивительно, но многие заинтересовались этим и захотели узнать больше. Некоторые рассказали мне о своих экспериментах в области парапсихологии — изучении таких явлений, как ясновидение, «дежавю», внетелесные переживания, сны о прошлых жизнях и так далее. Многие из них также не обсуждали свои эксперименты даже с супругами. Все как один боялись того, что если они поделятся своим опытом с другими, пусть даже с членами семьи или терапевтами, то их сочтут странными или сумасшедшими. Однако эти парапсихологические явления не так редки, как люди привыкли считать. Лишь нежелание рассказывать другим о каких-то психических явлениях создает впечатление, что они очень редки. И чем более профессионален человек, тем сильнее его нежелание рассказывать об этом.
