Игорь Шумейко - Апокалипсис в мировой истории. Календарь майя и судьба России
К главному их козырю — точности расчета, превосходящей наши календари, следует добавить и важнейшую идею, скачок в развитии абстрактной мысли — цифру 0, обозначавшуюся у майя пустой раковиной устрицы или улитки. Европа при всех пифагорейцах и прочих — нуля не знала. Еще один философический финт майя: их ноль обозначал также и бесконечность.
И главное. Связь календаря с религией — наверно одна из самых изначальных, вошедшая в саму психическую ткань человеческих обществ. Потому-то радикалы времен Французской революции и обрушили «григорианское» изделие — годовой календарь, а наши, во времена «пятилетки безбожия» отказались даже от семидневной недели — ввели пятидневки.
Потому сегодня Интернет изнемогает под потоком запросов и скачивания «откровений», вроде этого: «Закончится тринадцатое четырехсотлетие в день 4 Ахав 3 числа месяца К'анк'ин, случится…и нисхождение Болон Окте в……» (о 21 декабря 2012).
Пытаются вникнуть, собрать портреты тех 13 богов майя, понять: отчего ты, Болон Окте, такой злой и противный… когда это просто — костяшки на счетах. Вот, кстати и образ: сколько там в старых магазинных счетах спиц по девять костяшек каждая? 8, кажется, значит, и здесь есть свой предел: 99 999 999. «Конец арифметики».
«Апокалипсисы, Армагеддоны» и прикладная математика
Ученые, изучающие механизмы человеческих коммуникаций водят понятие: «самосбывающиеся прогнозы». Простейший пример: скажет некто авторитетный, что Банк X скоро рухнет — вкладчики услышат, побегут снимать деньги, и Банк X действительно зашатается, может, и рухнет.
Вспоминая свою когдатошнюю прикладную математику, приведу определения: 1) «Система с положительной обратной связью», неустойчивая, в которой внешний импульс вызывает действие того же направления, и 2) «Система с отрицательной обратной связью» действие вызывается противоположноевнешнему толчку, стремящееся не усилить, а наоборот — скомпенсировать его. Так что кибернетика, как раздел прикладной математики говорит вполне определенно, в нашем случае: «Слухи слухами, угрозы угрозами, но главное, — какого рода Система — Общество, на которую они устремлены».
Особенности российских «Апокалипсисов»
Когда в России «календарь кончался» прошлый раз, тоже ходили настроения, побудившие некоторых не засевать с осени 1491 года поля, что местами привело и к голоду: вот вам уже и один из четырех всадников Апокалипсиса, тот, который «всадник на коне черном»— аллегория голода!
Календарь тогда вела только Церковь, и наступавший 1492-й по принятому исчислению от сотворения мирабыл 7000 годом. Дело не только в юбилее, сам календарь, Пасхалия и отсчитываемые от нее недели: «Страстная», «Фомина»… были рассчитаны только до 7000 года, плюс по многим рукописям гуляла приписка: «Сие лето на конце явися, в оньже чаем всемирное торжество пришествие Твое». Ничьей вины не было, расчет Пасхалии — обычная человеческая работа: цепь арифметических вычислений и их запись на тогдашний «носитель» — пергамент. Вот и записали их — по 1492-й, а ту приписку в конце можно извинить («человеческое, слишком человеческое»).
Потом уже, намучившись с 1492-м, по решению Московского Собора, Пасхалию, календарь, продлили сразу аж до 2492-го! Вроде как: «Ну… теперь уж с большим, запредельным запасом», отодвинули проблему за горизонт, аж в Космос— ан глядь: вот уже и больше половины этого отмеренного с запасом срока прошло.
Потом, после 1492 (7000) года, наши соотечественники пугались еще и: 7007, 7070, 7077 годов. Опричнину в частности с ними увязывали. Интересный получается феномен: цифры, столь любимые в автомобильных номерах («крутые», «блатные» номера), получаемые в ГИБДД за совсем отдельные деньги, в календарях — пугали.
Сам 1492 год причастен к своеобразной игре слов: вместо конца этого света, был открыт — другой, Новый Свет, Христофором Колумбом(в его ФИО и «Свет Христа», и, кажется, «Голубь»)…Правда, у «открытых»-то индейских аборигенов начался и вполне реальный конец света: тот самый геноцид.
По-своему красив и российский пример: в 1492-м совершенно бешеными темпами, с весны по зиму, по приказу Ивана Третьего, напротив Ливонской твердыни Нарвы, был выстроен Ивангород. (В этом замечательном городе мне доводилось выступать, рассказывать свои истории — в уникальном месте: через реку в 100 метрах высятся Нарвский замок и Ивангородская крепость). Так вот, выстроен Ивангород был в тот самый 1492 год— безупречно, «на века». Перефразируя Рональда Рейгана: «Есть вещи пострашнее конца света».
Заканчивая сию немного вольную апокалиптическую увертюру, я еще раз заглянул на сайт 2012god.ru. «Обратный отсчет»: нам осталось 684 дня, 22 часа, 38 минут, 15 секунд…
М-да… Где-то через 190 дней, можно было б запустить и программу реформ Явлинского. Помните, «500 дней»?Меня так всегда интересовало: «А что? А если б запустить?» Вот и случай проверить: теперь-то… летом 2011-го, когда останется «500–510 дней ДО…»— кто будет особо возражать?
Не утаю и краткий рассказ о своем личном опыте столкновения с концом календаря. В детстве я гостил в деревне у деда Симы… Всем книгам, журналам, газетам он предпочитал отрывные календари. Знаете, наверно, эти ежегодные собрания человеческой мудрости с Полезными Советамина каждый день, Интересными Фактами, Рецептами окрошки, стихами (особенно любим составителями был Аполлон Майков). Аккуратные такие томики серой бумаги на широкой железной скобке. Читая их по своему вольному графику, не совпадавшему с официальным течением дней, дед Максим не использовал качество, анонсированное в их названии: «отрывные…». Сохранял, помню и закладки из конфетных фантиков. Но при всем почтении, относился он к тем «энциклопедиям» вполне рационально, и… перечитав их несколько раз, относил в дощатый туалет на краю огорода. Вбитый гвоздь без шляпки, наверно и был под них приспособлен: столь удобно натыкался под железную скобку очередной томик…
И вот, в один из дней, перед выходом из сего заведения, я и узрел: настоящий конец календаря. Под вороненой скобкой — лишь миллиметровые полоски, корешки. Ни «дня»-листка не осталось…
Воспоминание о той давней драме позволяет мне более снисходительно отнестись и к концу календаря майя…
Но если серьезно, то важным интеллектуальным импульсом к созданию этой книги стал мой журналистский багаж, беседы с учеными, ведущими специалистами в тех сферах, откуда и ожидают ударов — «исполнения приговора» индейцев майя и многих других «пророков», о чем и будет идти в книге речь.
Примерный эскиз этой книги я опубликовал в форме развернутой статьи в «Московском комсомольце» (2 марта 2011 года) и уже через несколько дней редактор Айдер Муждабаев сообщил, что ему звонили, что меня разыскивает управление кадров МВД. Оказалось, они просили прочесть лекцию на тему статьи — в видах повышения психологической устойчивости и получения информации для ответов подчиненным по поводу «конца света». В какой-то день в связи с реформой и переаттестацией там собралось достаточное количество работников, начальников из регионов, и я опробовал свои идеи и доводы уже в рамках устного общения. Интерес к эсхатологии, вопросы аудитории, наших мили— поли— цейских (в самые-самые дни их метаморфозы) — дали мне хороший запас впечатлений…
В этой книге вестниками настоящего Знания, среди множества (всего лишь) Мнений, я надеюсь, станут две сквозные рубрики: 1) «Эксперты и духовидцы» и2) «Рутений. Штрихи к коду».
1) Удивительное разнообразие «апокалиптических» сюжетов, от индейцев майя до шальных астероидов и масонских заговоров, потребует привлечения самых различных персон — носителей научного знания или метафизического опыта. Ученые, выдающиеся администраторы, церковные иерархи, писатели… люди, которых, на первый взгляд, невозможно объединить в какой-либо «ареопаг», в какую-либо организацию, касту. Единственное, что их сближает меж собой и выделяет из множества коллег, — то, что в определенные моменты они являлись авторами важных, сбывшихся прогнозов. С кем-то мне довелось общаться лично, с кем-то — изучая их труды. Одни из них довольно известны, другие — заслуживают гораздо большей известности.
Однажды, для журнала, где некоторое время главредствовал, я придумал рубрику «Духовная экспертиза», предшественницу, как легко догадаться, спецрубрики этой книги, и открыл ее беседой с архиепископом Орехово-Зуевским Алексием, викарием Московской епархии (ныне он — архиепископ Костромской и Галичский). И значительная часть откликов, «обратной связи» журнала пришлась именно на рубрику «Духовная экспертиза». Этот опыт, наряду с собравшимся довольно солидным «файлом» бесед с ведущими учеными нескольких отраслей науки, дает надежду на интерес читателя и этой книги.
