Конкордия Антарова - Две жизни
– Леди Оберсвоуд, лорд Бенедикт, как вы, по всей вероятности, будете звать его официально, тот, кто пишет вам под именем Флорентийца, интимно просил передать вам его просьбу не надевать больше чепца, а сменить весь туалет и приехать к нему в деревню так, как подобает леди Ричард Ретедли. Разрешите мне взять на себя все заботы. Посылая меня, лорд Бенедикт был уверен, что я сумею вс„ сделать как надо. Сегодня же привезу вам вс„, вплоть до чулок и туфель, а завтра утром приеду за вами в десять часов утра с лордом Джемсом Ретедли, чтобы отвезти вас в деревню.
– Пусть будет так, как желает Флорентиец. Мне не приходило в голову посмотреть на вещи таким образом. Но если он прав – а он не может быть неправ – я должна понять, что совершила перед братом преступление. Делайте, что вам поручено, я не доставлю вам огорчений, леди Дория.
– Если я смею просить вас, леди Ретедли, то зовите меня просто Дория, как меня зов„т вся семья лорда Бенедикта и ваша племянница в том числе. Сейчас, будь я болтушкой, целый гимн сложила бы вашей с нею красоте, но я поеду по делам. Вернусь скоро, поскольку капитан был столь любезен, что оставил свой экипаж.
Дория уехала, и леди Цецилия снова села в кресло и принялась второй раз читать столь взволновавшее е„ письмо.
Между тем мистер Тендль, выехавший вместе с Дорией и капитаном из деревни, был особенно взволнован из-за возложенной на него задачи. Заехав домой, он узнал, что уже более недели его ждут письма, которые путешествовали из конторы домой и обратно и вновь проделывали тот же путь, появляясь в доме сразу после отъезда мистера Тендля. И дядя наконец приказал оставить их на квартире молодого человека. Слуга опустил письма в специальный ящик, запертый на ключ. И тут явилась пасторша, настойчиво требуя хозяина. Никакие уверения, что мистер Тендль в деревне, не подействовали, и пасторша ворвалась в дом. На помощь подоспела кухарка, им вместе удалось убедить расходившуюся даму, что хозяина действительно нет в Лондоне.
– Отдайте мои письма. Мы ему писали столько раз, а он и не думает отвечать, – кричала пасторша.
– Письма приносили из конторы, я отправлял их обратно, думал, там хозяин скорее их получит. Несколько раз рассыльный носил их туда-сюда, а сегодня их дядя – адвокат и лорд, – приказали оставить письма дома, ну я их и опустил в ящик.
– Какой лорд? Разве он лорд? – вскричала пасторша. – Так точно, они лорд, а как умрут, вс„ – и деньги, и титул – наследует хозяин. А письма, баста, спустил их в ящик.
– То есть как это спустили? Выкинули в мусор? – взбесилась пасторша.
– В какой мусор? В ящик спустил, говорят вам. Чем бы закончился этот диалог, неизвестно, если бы кухарка не догадалась указать на привинченный к стене и запертый на ключ почтовый ящик. На требование пасторши подать ключ возмущ„нный слуга пригрозил констеблем, если дама сейчас же не покинет дом. Передавая вс„ это, слуга был так комичен в сво„м возмущении и оскорбленном достоинстве, что Тендль, далеко не смешливо настроенный, покатывался со смеху. Отпустив слугу, он вынул целую пачку писем; несколько писем было надписано почерком Дженни. Перечтя их, Тендль тяжело вздохнул. Как бы он был счастлив ещ„ совсем недавно, держа в руках письма Дженни! А сейчас он понимал, что это листки предательства, лжи, измены, Тендлю некогда было горевать, ему надо было незамедлительно выполнять поручение. Примчавшись в контору и передав дяде письмо лорда Бенедикта с его распоряжениями, Тендль долго обсуждал вместе с ним юридическую сторону завещания.
Составив акт и официальное извещение для пасторши и Дженни, адвокат послал племянника в пасторский дом.
Дженни, так долго ждавшая Тендля, переходила от одного настроения к другому. Девушке было невыносимо признаться самой себе в своих ошибках, и она предпочитала взвалить на мать свои беды и неудачи. Пасторша стойко сносила капризы дочери и уверяла е„, что ничто для не„ ещ„ не потеряно. Что она получила письмо из Константинополя от одного старинного друга, с которым пастор ей запрещал общаться под угрозой немедленного развода, и что теперь этот друг посылает к ней в Лондон двух очень богатых молодых людей. Из того же письма она узнала очень хорошую новость: если она пожелает выполнить одно маленькое разумное поручение, то сможет стать богатой, В письме есть нам„ки на то, что молодые люди не женаты, а у не„ две незамужние дочери. Пасторша убеждала Дженни не иссушать свою красоту, развлекаться и ждать молодых людей.
Именно эту беседу и нарушил своим появлением Тендль, которого впустила служанка, не найдя нужным доложить о н„м. «Господи!» – воскликнул про себя Тендль, входя в комнату и ничем внешне не обнаружив своего потрясения. Обе дамы валялись на диванах в халатах не первой свежести, растр„панные, и перед каждой стояла тарелка с какимито объедками.
На чрезвычайно вежливый, официальный поклон Тендля пасторша нашлась быстрее, чем Дженни, вскочила с дивана и стала объяснять молодому человеку, что Дженни больна, что она очень тяжело переживает отсутствие Алисы и смерть отца, и не менее горько ей, что в минуту скорби она обидела его, Тендля. Вырученная матерью, Дженни сделала несчастное лицо, закуталась в шаль и разбитым голосом спросила, получил ли Тендль е„ письмо.
– Я получил все ваши шесть писем сразу, мисс Уодсворд, так что не знаю, о котором из них вы сейчас говорите.
Пасторша хотела было ускользнуть, но Тендль е„ удержал, сказав, что дело, по которому он приш„л, касается их обеих и не терпит отлагательства.
– Ну что же, Дженни, говорила я тебе, что так и будет, что именно этими словами и начн„т мистер Тендль, – перебила молодого человека пасторша, опускаясь в кресло рядом с Дженни.
Дженни протянула руку мистеру Тендлю и пригласила его сесть поближе. Она сказала, что из-за сильных головных болей в последнее время плохо слышит. Пожав протянутую ему ручку, но отнюдь не поднося е„ к губам, как ожидала Дженни, Тендль сел на указанное ему место и продолжал тем же официальным тоном, каким начал:
– Я сейчас являюсь послом от двух инстанций. Первая – это мой дядя адвокат, который просит передать вам, леди Катарина, вот это извещение о том, что требуемые вами проценты с капитала, оставленного вашим мужем его сестре Цецилии, не могут быть вам выплачены.
– То есть как не могут быть мне выплачены? Как это понимать? – одновременно вскричали пасторша и Дженни, чрезвычайно взволнованные.
– Встретилось препятствие к выдаче, ибо сестра пастора, леди Цецилия, предъявила свои права.
– Сестра пастора? Да это миф, которым он меня пугал, когда я требовала, чтобы он не изображал из себя бедного человека, а жил так, как позволяли ему средства. Никогда не существовало такой женщины и имя е„ не произносилось в семье никем, кроме моего чудака мужа.
– Этот капитал не принадлежал пастору. Он поступил к нему от родни мужа леди Цецилии, лордов Ретедли, баронов Оберсвоуд. Из завещания вы обе узнаете, что этот капитал должен через десять лет поступить в распоряжение лорда Бенедикта, который употребит его на благотворительные цели по своему личному усмотрению.
Снова пасторша перебила Тендля, доказывая ему, что муж е„ был ненормальным человеком, что лорду Бенедикту она не верит ни на йоту, что отыскать подставное лицо вместо сестры пастора труда не составляет, но что надо ещ„, чтобы было фамильное сходство.
– Мы пода„м в суд. Мне это надоело, – закончила она на грани бешенства. – Отобрать у меня девчонку, деньги и вообразить, что можно таким образом обирать людей. Ваш лорд Бенедикт окружил себя шайкой мошенников…
– Сударыня, – резко перебил Тендль. – Мой дядя, которого вы уже однажды оскорбили и которого дважды оскорбила ваша дочь, и я имеем высокую честь быть друзьями и преданными слугами лорда Бенедикта. Не советую в мо„м присутствии оскорблять это глубокочтимое нами лицо. Или вы будете вести себя, как подобает культурным и воспитанным людям, или я уйду и не стану больше говорить с вами о деле.
– Мама, прошу вас, успокойтесь и, главное, сядьте. Вы мне действуете на нервы, – капризно сказала Дженни. – Мистер Тендль, простите нас. Вы и представить себе не можете, как мы страдаем из-за отсутствия в доме Алисы, из-за этой их с папой блажи. Объясните мне, пожалуйста, что и как теперь делать. Ведь не могла же у меня чудом объявиться т„тка, которую отец искал бесплодно всю жизнь.
– У вас, мисс Дженни, не только отыскалась т„тка, но и двоюродный брат.
– Мы непременно будем судиться, – снова закричала пасторша.
– Суд будет вам только во вред, так как у вас нет ни малейших оснований оспаривать волю пастора или его завещание. Вс„, что он завещал, вс„ сделано юридически очень правильно. Позвольте вам вручить оповещение. Вы обе вызываетесь в судебную контору вашего округа, где будут присутствовать адвокаты, лорд Бенедикт, Цецилия Ричард Ретедли, баронесса Оберсвоуд, е„ сын Генри Ретедли, барон Оберсвоуд, ваша дочь Алиса и много других свидетелей, в том числе брат Ричарда Ретедли, капитан Джемс Ретедли. В их присутствии капитал будет передан владелице.
