Георгий Сидоров - Хронолого-эзотерический анализ развития современной цивилизации. Книга 4. За семью печатями
– Из твоих слов получается, что хабадники генетически не евреи?
– Так же, как и многие раввины.
– Как ты считаешь, королева Британской империи – еврейка?
– С одной стороны, нет, с другой – да.
– Такая же, как и хабадники, и президенты транснациональных компаний. Все эти Ротшильды, Куны, Абрахансоны, Рокфеллеры и т.д. А простые евреи для всех них – всего лишь расходный материал, которым через миф об их богоизбранности неплохо манипулируют. Как видишь, всё очень просто. По земным меркам все они вроде бы разные: одни относят себя к евреям, другие к англосаксам, французам, немцам, фламандцам, испанцам и т.д. Но вся их свора имеет один и тот же генетический фундамент «детей Нибиру». Следовательно, земной расой не является. Это пришельцы из космоса, только в образе человека. Любопытно то, что некоторые их группы и не догадываются, кто они такие. Например, те же хабадники…
– Теперь, наконец, до меня дошло! – открыл я дверь, направляясь на своё дежурство.
Четыре часа нашей смены пролетело незаметно. Когда пришли другие ребята, в бане было уже жарко. В семь утра в её парной невозможно было уже дышать.
– Всё, подъём! – скомандовал утром старейшина. – Женщины, марш в баньку. Когда мы приедем, вы должны быть хорошо прогретыми. Парить будем вас, как положено! Нас с Гором двое, а вас сколько!
– Мы быстро! – отозвалась Валентина и через несколько минут в избушке остались только мы с Добраном Глебычем.
– Ну и что тебе, если не секрет, наказал волхв Белослав? – спросил он меня.
– Да я и сам толком не понял. Чтобы я посредством чувственного восприятия гармонии женского тела вышел на уровень осознания пропорции золотого сечения. Буквально во всём, не только в форме, но и в поэзии, и в музыке… Как это возможно, пока не знаю.
– Э, да он тебя в жрецы наметил! Придёт время, когда не ты меня будешь слушать, а я тебе в рот заглядывать! Это хорошо! Значит, есть потенциал!
Слова старейшины меня смутили. Видя, что я покраснел, он хлопнул меня по плечу и сказал, что у каждого человека свой духовный потолок, только один к нему идёт всю жизнь, а другой достигает его за несколько лет, вот и всё. Минут через пятнадцать, прихватив с чердака избушки с десяток веников, мы тоже отправились в баню. На улице, кроме нас, оказались и другие парни. Они шли группами и поодиночке со своих домиков к бане, и в предутренних сумерках их было хорошо видно.
– Так мы не одни! – обратился я к Добрану Глебычу.
– Нет, конечно! Женщины сейчас уже на пределе. А парни с улицы, полные сил. Поэтому парить наших дам будет не в нагрузку. Это тоже традиция. Когда всей толпой мы вошли в огромную парную бани, то увидели, что верхние этажи полок наполовину заполнены. На них лежали рядами наши северные красавицы, а жар стоял такой, что начали сворачиваться уши. Девушки и женщины, увидев вошедших мужчин, стали поднимать руки, показывая, где их можно найти. Распарив берёзовые веники в горячей воде, мы со старейшиной отправились туда, где лежали наши барышни. Кто-то по чьей-то команде плеснул берёзовый настой на раскалённые камни, и верхние полки заволокло паром. Мне достались Даша, Светлада и Ярослава, старейшине все остальные. От горячего пара пылало лицо, жгло руки, но через несколько минут мои женщины скатились на нижние полки. Отдышавшись, они выбежали на улицу вслед за другими и бросились кататься по рыхлому чистому снегу. В это время над горизонтом появились лучи восходящего солнца, и начался рассвет. Это был рассвет Праздника Великого Коляды. Когда на верхних полках остались одни мужчины, в парной стало снова тихо. Но ненадолго. Через минуту на свои места вернулись все наши красавицы. На их крепких разгорячённых телах комьями лежал тающий снег, было видно, что все они основательно остыли, и теперь у них возникло желание похлестать вениками нас. После такой процедуры и мы, и они оказались снова в снегу. И женщинам, и мужчинам улыбалось восходящее праздничное светило,
– Как видишь, тёзка, обряд очень простой! Те же четыре стихии и лучи восходящего Солнца. С этого момента его характеристики начинают меняться. Из осеннего оно становится полностью зимним, и начинается его подъём, – услышал я знакомый голос ведуна.
Он стоял голыми ногами на снегу, одетый в длинную белую рубаху, и улыбался.
– Ты, наверное, спустился с небес? – засмеялся я. – Тебя же в бане не было.
– Просто ты меня не заметил. Это и понятно. Кругом столько красавиц, что тебе не до старика. Дело-то молодое!
– Да я на них ещё и не смотрел.
– А ты взгляни и на чувственном плане осознай, что ты должен. Иди, не стесняйся! Любуйся! Подари нашим девчонкам свою сибирскую суровую силу. Дрожа всем телом, я снова вбежал в парную и увидел на нижних полках отогревающихся от снежной купели незнакомых мне девушек и женщин. Здесь же рядом с ними стояли и все наши красавицы. Но на фоне того, что предстало перед глазами, они не казались какими-то особенными. Просто обе Светы и даже абсолютно совершенная Даша были ни сколько не красивее других молодых обнаженных барышень.
– Подойди сюда, Ар, – позвала меня Светлена. – Знакомься, здесь все наши. Они из соседнего хутора, что на той стороне реки. Это Радмила, – представила она мне божество в женском облике.
Девушка поднялась со скамейки, и от её совершенства и красоты у меня закружилась голова. На меня смотрели огромные, широко расставленные, умные, пронизывающие глаза. Её иконописное лицо, казалось, изваял небесный скульптор. То же самое можно было сказать и о фигуре. Высокая, красивая шея, необыкновенно правильные, чуть покатые плечи, совершенная форма груди и плоский, подтянутый живот! Поразила осиная талия девушки. Казалось, она была тоньше, чем у стоящей рядом Светлены. Но больше всего меня удивили круглые, мощные бёдра и стройные, высокие голени красавицы. Невольно возникло впечатление, что её ноги вытачивались на особом станке. И не человеком, а самим богом.
– Радмила учится в Архангельске. Она мастер спорта по конькам, – сказал несколько слов о своей подруге первая Света. – Как тебе она?
– Моё мнение, что Радмила – само совершенство!
Услышав мои слова, красавица улыбнулась. В её улыбке я не увидел ничего честолюбивого, надменного и эгоистичного. Простая милая улыбка умной девушки. Вот и всё. Через пару минут Светлена познакомила меня ещё с тремя такими же живыми богинями. Все они были разного роста, но великолепно сложены, голубоглазы и русоволосы. От красоты и, совершенства форм и линий, цвета глаз, блеска кожи мне стало не по себе. Надо было срочно успокоиться. И понять увиденное. И я, поклонившись своим новым знакомым, поднялся на свою полку. Вскоре рядом со мной примостились и обе Светы. Через минуту вслед за ними пришла Даша. По ней было видно, что девушка растеряна.
– Как тебе, Дашенька, здешняя публика? – посмотрела на неё Светлада.
– Дура я, вот что, – тихо сказала она. – Считала себя непревзойдённой красавицей. А здесь, куда ни посмотри, такие девчонки, что глаз оторвать невозможно. А парни какие!
– Они по породе нисколько не хуже девушек, – отозвалась Светлена.
– Теперь ты понимаешь, Даша, куда мы тебя привезли? – поднялась со своей скамейки Светлада. – Ты должна осознать, что все наши хуторские – это особая порода людей белой расы. Нас совсем мало. Но они, – показала девушка на лежащих на полках и стоящих внизу парней и девушек, – её генетический неприкосновенный фонд. Ты же хотела подарить свои гены городским дегенератам. Прости меня за прямоту.
– Но ведь я полукровка, – вздохнула Дашенька.
– Ну и что? Твоя мать из карелов, но очень хороший человек, и в молодости была красавица. И потом, ты же копия матери твоего отца. Здесь тебя приняли как свою. Некоторые парни тобой любуются. Ты их идеал, а не мы, и не Радмила с подругами. Разве не видишь?
– Вижу, – улыбнулась Даша. – Но ведь и Ара ваши приняли за своего.
– Во-первых, не ваши, а наши! – подняла свою красивую голову Светлена. – И, во-вторых, он и так свой. Ар прошёл ту же школу, что и все мы. Только глаза у него зелёные. Отец говорит, что у сибирских челдонов в основном именно такие глаза.
Но тут разговор девушек прервал голос Добрана Глебыча.
– Хватит стрекотать! Второй заход!
С этими словами старейшина открыл каменку и плеснул туда ковш горячего берёзового настоя. И снова все, кто лежал на верхних полках, взялись за веники. После второго купания в снегу и игры в догонялки по сугробам, я попросил обеих сестёр познакомить меня ещё с одной группой красавиц. Они привлекли моё внимание тем, что вместо снега обливались колодезной водой.
– Это те, кто несколько лет прожили в городах. Им снежные ванны пока запрещены, могут заболеть, – объяснила мне поведение этих девушек Светлена. – А насчёт знакомства, как угодно. Можно сейчас, а можно на празднике!
– Лучше сейчас. Там тоже такие, как вы, красавицы.
