Дж. Робертс - Говорит Сет. Вечная реальность души. Часть 1
(22:29.) Эти «отверстия», через которые как бы исчезают мысли, — на самом деле энергетические искажения, связывающие известное вам «я» с другими вселенными опыта — с реальностями, где оживают символы и мысли, которым не отказывают в их потенциале.
Между этими иными реальностями и вашей существует связь в состоянии сна, обе системы постоянно взаимодействуют. Если в какой-то момент кажется, что ваше сознание ускользает от вас, или есть какая-то точка, в которой оно как бы заканчивается, — это те места, где вы сами возвели психологические и энергетические барьеры, и именно эти зоны вам стоит исследовать. Иначе вы почувствуете, что ваше сознание ограничено вашим черепом, неподвижное, скованное, а каждая потерянная мысль или забытое воспоминание как минимум символически покажутся маленькой смертью. Но это не так.
Предлагаю вам сделать перерыв.
(22:36. Транс Джейн в этот раз был глубже, шумы ее не беспокоили. Сеанс возобновлен в 22:52.)
Итак, на сегодня это все.
(Далее Сет заговорил о случае выхода из тела, который произошел с Джейн вчера днем.)
Я заканчиваю сеанс искренними пожеланиями вам обоим и еще раз напоминаю Рубурту о предложении относительно его кровати.
Хорошего вечера.
(«Спокойной ночи, Сет».
23:05. См. сеанс № 519, когда Сет предлагает Джейн повернуть нашу кровать по оси север-юг. Мы пока этого не сделали.
Джейн продолжает читать книгу, которую диктует Сет. Я могу сказать, что ее беспокойство значительно улеглось, но интерес так же силен, как обычно.)
Глава 4
Драмы реинкарнации
Сеанс № 521, 30 марта 1970 года, понедельник, 21:08
(Джейн начала говорить обычным голосом, достаточно быстро, пауз мало.)
Итак, добрый вечер.
(«Добрый вечер, Сет».)
Начнем следующую главу. Кажется, четвертую.
(«Да».)
Среда вашего обитания указывает на гораздо большее, чем вам кажется. Ранее я говорил о ней как о повседневном физическом существовании и том, с чем вы сейчас связаны. На самом деле вы осознаете лишь небольшую часть более протяженного окружения. Можно рассматривать ваше нынешнее «я» как актера на сцене — эта аналогия не нова, но правильна. Сцена — ХХ век. Вы создаете реквизит, декорации, оформление; на самом деле, вы пишете, ставите и играете всю пьесу — вы и другие люди, которые получили в ней роль.
Однако вы сконцентрированы на своих ролях; вас завораживает создаваемая вами реальность, занимают проблемы, трудности, надежды и печали ваших ролей, и вы забываете, что сами их создали. Эту насыщенную драму со всеми своими радостями и трагедиями можно сопоставить с вашей нынешней жизнью, нынешним окружением, как индивидуальным, так и общим.
Но одновременно играются и другие пьесы, в которых у вас есть своя роль. У них — другие декорации и другой реквизит. Они происходят в другом времени. Одну можно назвать «жизнь в XII веке н. э.», другая — «жизнь в XVIII веке», или «в 500 году до н. э.» или «в 3000 году». Вы создаете и эти пьесы и играете в них. Эти декорации тоже изображают ваше окружение, окружение вашей личности в целом.
Однако я говорю о той части вас, которая играет роль в пьесе данного конкретного времени. Эта часть вашей цельной личности так сфокусирована внутри этой драмы, что вы не осознаете другие, в которых тоже играете роль. Вы не понимаете многомерности собственной реальности, поэтому вам кажется странным или невероятным, когда я говорю, что вы ведете много существований одновременно. Вам трудно представить, что вы одновременно находитесь в двух местах, а тем более — больше чем в двух временах или эпохах.
(Пауза в 21:24.) Итак, проще говоря, время не является чередой мгновений. Слова, которые вы произносите, действия, которые вы совершаете, кажутся происходящими во времени. Однако эта видимость — часть сложного реквизита, который вы подобрали «заранее», и в игре должны относиться к нему как к реальности.
Удобным примером будут четыре часа дня. Вы можете сказать другу: «Давай встретимся в четыре часа на углу», или в ресторане, чтобы выпить, поговорить или поесть, и ваш друг будет точно знать, где и когда вы встретитесь. Это произойдет, несмотря на то, что по сути «четыре часа дня» не имеет смысла, это договорное обозначение — можно сказать, джентльменское соглашение. Если вы в девять вечера идете в театр, а действие пьесы происходит утром и актеры на сцене завтракают, вы принимаете изображенное на сцене время и считаете, что сейчас утро.
Сейчас все вы участвуете в более глобальной пьесе, в которой все согласились с определенными допущениями, составляющими сцену, где будет проходить игра. Допущения таковы: время — череда сменяющих друг друга мгновений; объективный мир существует независимо от вашего творения и восприятия; вы ограничены физическими телами, которые надели; вы ограничены временем и пространством.
(21:35.) Другие допущения, принятые по той же причине, включают представления о том, что все восприятие проходит через физические органы чувств, другими словами — что вся информация поступает извне и не может поступать изнутри. Таким образом, вы вынуждены полностью концентрироваться на действиях пьесы. Итак, эти разные пьесы, элементы творческих периодов, как раз и есть то, что вы можете назвать своими реинкарнациями.
По сути, они все существуют одновременно. Те, кто все еще участвует в этих сложных семинарах, называемых реинкарнационными жизнями, с трудом видят что-либо за их пределами. Некоторые, так сказать, отдыхая между постановками, пытаются общаться с теми, кто еще занят в пьесе, но они и сами «стоят за кулисами» и потому видят тоже не все.
Кажется, что пьесы играются одна за другой, поэтому такое общение укрепляет ложные представления о том, что время — это череда мгновений, идущая по прямой от некоего невообразимого начала к столь же невообразимому концу.
У тебя не устала рука?
(«Нет». 21:42.)
Это ставит вас в условия чрезвычайно ограниченного развития, как индивидуального, так и всего вашего вида. Те из вас, кто хотя бы допускает реинкарнацию, думают: «Несомненно, со средних веков раса должна была прогрессировать», хотя опасаетесь, что это не так. Или же вы смотрите на технический прогресс и думаете: «По крайней мере в этом направлении мы ушли далеко».
Вы можете улыбаться и думать про себя, что трудно представить, например, римского сенатора, который обращается к толпе в микрофон, или его детей, наблюдающих за этим по телевизору. Но этот путь ведет не туда. Прогресс существует не в том виде, как вы его представляете, — так же, как и время.
В каждой пьесе, перед личностью и в общем, ставятся разные проблемы. Прогресс можно определить в связи с тем, были эти проблемы решены или нет. В определенные периоды был достигнут большой успех. Например, возникли грандиозные побочные явления, которые с вашей точки зрения могут вовсе не являться прогрессом.
Можете сделать перерыв.
(21:51. Джейн быстро вышла из транса. «Ого, — сказала она, — Сет еще многое хочет об этом сказать, я чувствую это здесь, — она дотронулась рукой до лба. — Иногда я ощущаю огромный рывок чего-то, что не могу описать словами. Понимаешь, о чем я? Но он это сформулирует для нас.
Забавно, — продолжала она, — я не чувствую сегодня особой энергии, но материал хорош. Это случалось и раньше. Когда здесь есть кто-то, кто мне не нравится, или по какой-то причине отключает меня, то сеанса не получается — информация не поступает. Но мне не нужно ощущение энергии, когда мы одни: информация приходит в любом случае, и она всегда хороша».
Сеанс возобновлен в более медленном темпе в 22:15.)
Итак... Кстати (с юмором), это можно не записывать. Мое «итак» в начале фразы — скорее намек для тебя, и его не обязательно включать в рукопись.
(«Хорошо, я понял».)
Итак (с юмором и громче), в целом, в некоторых пьесах каждый актер работает над якобы незначительной частью общей проблемы, которую должна разрешить сама пьеса.
Хотя я здесь использую аналогию драмы, «пьесы» — зачастую внезапные события, в которых актеры обладают общей свободой в рамках сюжета пьесы. И если эти допущения установлены, то репетиций не бывает. Есть и зрители, о чем мы поговорим позднее. Как в любой хорошей театральной постановке, в каждой пьесе есть общая тема. К тому же великие актеры не возникают в определенное время только потому, что родились в нем или (потому что) условия были благоприятны.
(Сет утверждает, что каждый человек выбирает время и место каждой «жизни» в цикле реинкарнаций.)
Сама пьеса сводится к переводу интуитивной истины в то, что вы можете назвать художественной формой, к творческому порыву с такими огромными и обширными последствиями, что он может пробудить латентные потребности каждого актера и служить моделью поведения.
