Георгий Сидоров - Хронолого-эзотерический анализ развития современной цивилизации. Книга 4. За семью печатями
«Спросить бы его, может, он знает о тех героях, которые в рукопашной схватке освободили остров от финнов и немцев», – подумал я засыпая.
Когда я открыл глаза, в доме ещё спали, но мне почему-то спать не хотелось.
«Слишком много впечатлений! – думал я. – и ещё мучают вопросы, на которые ответов пока нет».
До меня никак не доходило упорное стремление этой маленькой группы людей сохранить наследие давно погибшей цивилизации.
«Что ими движет? – думал я. – Какая сила заставляет потомков «чуди белоглазой» упорно жить в традиции, которая вот уже тысячи лет на Земле никем не востребована? Да была бы у них жизнь гладкой и безоблачной? Но ведь она всегда отличалась неимоверными трудностями! Но эти люди каким-то образом себя сохранили! Соседи, потомки новгородцев, считают их странными, потому что перед ними фанатики – старообрядцы. Под такой личиной «выселковские» живут двести с лишним лет. Но под каким камуфляжем они существовали раньше? Например, во времена крещения зырян и Великой Перми, начиная с XIV века по XVII? В ту эпоху здесь, на севере, царила немалая смута. Христианские миссионеры наводнили весь Печорский край вплоть до Урала. Они проникли и далее, но с камня угры их тогда попросили. Не получилось наскоком с вогулами! Как христианские ищейки не нашли спрятавшийся в непроходимых лесах народ белоглазых, остаётся загадкой. Серьёзной загадкой для меня было и другое. По закону жизни веками преследуемый этнос непременно должен деградировать. Утратить свою культуру и накопленные знания. Но судя по тому, что я наблюдал, ничего такого с местными потомками ориан не приключилось. Социальные грозы прошлого их обошли. Да и современные невзгоды России, по моим наблюдениям, мнимых старообрядцев не коснулись. И в то же время никакой серьёзной видимой защиты от влияния больного, агонизирующего социума я у них не увидел. То, что держат себя от других поморов особняком? Но какая это защита? Так, одна видимость. Не пускают чужаков в свои дела? В таком поведении конечно резон есть. Но как им удаётся не попасть под влияние средств массовой дезинформации? Вот, где загадка! Было бы интересно её разгадать. Вопросы, одни вопросы, и нет ни одного вразумительного ответа?»
Дождавшись, когда в доме все встали, я привёл себя в порядок и, придя в библиотеку, стал изучать стоящие на полках книги. Но в это время на пороге появился хозяин дома. Поздоровавшись, он взглянул на книгу, которую я держал в руках и засмеялся:
– Неужели ты читаешь глаголицу?
– Нет, не читаю, – смутился я. – Но хотелось бы научиться.
– У тебя всё впереди, Юра. А эту книгу положи, она пока не для тебя. Лучше возьми вон ту. Книга написана на кириллице, кое-что ты из неё сможешь понять. Пока не всё, потому что не знаешь старинных забытых ныне слов, но это лучше, чем совсем ничего, – достал он из шкафа увесистый том.
– А что это за книга? – спросил я Добрана Глебыча.
– Возьми и прочти, – показал старейшина на обклеенную кожей толстую обложку книги.
– Ска-за-ния о Ма-мае-вом по-бо-и-ще, – по слогам прочитал я. – Это что, копия или подлинник? – посмотрел я на хозяина библиотеки.
– Конечно копия, но посмотри, какая?! Не книга, а произведение искусства! – стал перелистывать толстые жёлтые страницы Добран Глебыч. – Наверняка таким, как его нам оставил автор, ты этого произведения не читал.
– Читал на современном языке.
– Тогда возьми и прочти на старинном. У тебя сложится совсем другое впечатление, – положил передо мной Добран Глебыч рукописную книгу. – Думаю, пора нам заняться постижением забытого языка, Юра. Но начать надо со средневековых диалектов, так будет проще: ты сможешь познакомиться с сотнями забытых ныне слов. А затем перейдём к более древнему языку, – показал старейшина на шкаф с книгами.
– И так к самым истокам – к лексике севера, которая по-научному называется «бореальской»
– Но здесь книги только старообрядческие…
– Тайные свитки и книги ты увидишь в другом месте, – пристально посмотрел на меня хозяин дома.
– Большое спасибо тебе за предложение! Я как всегда – «за»! Но не знаю, хватит ли у меня талантов всё это постичь?
– Древний язык в тебе, он звучит в твоей крови. Ты ведь не негр? – улыбнулся Добран Глебыч. – Просто надо нам создать такие условия, чтобы знания из подсознания снова перетекли в сознание. Вот и всё. Это уже моя забота, но не твоя.
И посерьёзнев, старейшина меня вдруг спросил:
– Ты почему не спишь, сибиряк? Все в избе дрыхнут, а ты глаза в темноту таращишь?!
От такого вопроса я оторопел.
– А как ты узнал, что у меня бессонница? – задал я встречный вопрос.
– По всплеску ментального поля. Ты же сам владеешь такой техникой, и не стыдно меня спрашивать о том, что тебе хорошо известно?
– Я чувствую чужой ментал только тогда, когда не сплю, – стал оправдываться я. – Во сне ничего не ощущаю.
– А ты заставь своё глубинное «я» тебя будить. Как только в избе кто просыпается, или к ней кто подходит, твой внутренний сторож тебя тут же разбудит. Это совсем не трудно…
– Так выходит, я продрал глаза, и этим тебе не дал спать?
– Вообще-то да, – качнул головой Добран Глебыч.
– Тогда прошу прощения!
– Ты не прощения проси, а скажи, что тебя мучает? – нахмурился помор. – Если опять мои девоньки…
– Да они тут не причём! – перебил я его. – Меня буквально душит куча вопросов.
– А почему молчишь?
– Не молчу я, не молчу. Просто у нас пока ими заниматься нет времени.
– Как это нет? – искренне удивился хозяин. – Не важно, есть время или нет, и чем бы мы ни были заняты, ты обязан, если у тебя есть о чём спросить, задавать вопросы. И не только мне – всем окружающим. Думаю, что на них ответит тебе здесь каждый. Даже мои девчонки.
– Хорошо! – кивнул я. – Так в будущем и буду делать.
– То-то! – пробасил Добран Глебыч, усаживаясь в кресло напротив. – Давай, я тебя слушаю, – посмотрел он на меня своими умными, добрыми глазами…
– Не доходит до меня вот что, – начал я со своего главного вопроса. – Как вам удалось сохранить и себя, и древнюю культуру до нашего времени? Ведь для христианских миссионеров леса никогда не являлись серьёзной преградой. Таёжные дебри не спасли от них ни зырян, ни вогулов, ни хантов. Все их селения были найдены, а аборигенов заставили принять христианство.
– Ну, и стали они, эти финны и угры, ревностными почитателями новой религии? – задал мне с усмешкой вопрос старейшина.
– Но формально все они считаются христианами…
– В том то и дело, что формально. А на самом деле, как были они шаманистами, привязанными к своим духам, таковыми и остались, – засмеялся Добран Глебыч. – По сути ничего не изменилось. Христианство с его пытками и кострами – так, детская забава. Намного сложнее сохранить свои души сейчас, в наше время, – вздохнул он. – Когда из радио и телевидения созданы мощнейшие средства пропаганды и зомбирования. Ты знаешь, сколько от нас уходит молодёжи? Много! Духовно слабые, морально неустойчивые, живущие своим личным и нежелающие ничего вокруг себя видеть и знать!
Последние слова старейшина сказал с горечью в голосе.
– Судя по тому, что я сейчас услышал, и в вашем обществе не всё так гладко? – посмотрел я на него.
– Не только у нас, но и у старообрядцев – христиан. Ты думаешь, откуда все эти книги? – показал Добран Глебыч на свою шикарную библиотеку. – В основном от немощных, одиноких, покинутых своими же детьми стариков – раскольников. Они передают нам свои книги на сохранение, хотя хорошо знают, что все мы – нехристи. Отдают в надежде на будущее. Не на христианское будущее, вот в чём соль. Потому что на своём опыте осознали, что серьёзного противодействия наступающему на Земле сатанизму ни старообрядческое, ни никонианское христианство оказать не может. Несоответствие ценностей. Очень многое из нашей древней культуры было утрачено, благополучно забыто или подменено псевдо-знаниями. Христиан заставили въехать не туда. Вот, в чём трагедия принявших религию Савла. Идеологический тупик и бессилие. Отсюда и громадный отток старообрядческой молодёжи в современный социум. Где только этих молодых парней – старообрядцев сейчас не встретишь? Ладно, в армии, где-нибудь на стройке или во флоте, – такое нормально. Хотя и печалит, что они научились пить, сквернословить и лгать. Но ведь потомков наших скитских христиан можно встретить и в преступном бизнесе! Теперь без зазрения совести, подобно кавказцам или цыганам, они торгуют наркотиками, водкой или, что ещё ужаснее, своими же молоденькими сестрами по вере, дурами, которые покинули родные места и подались за ловлей призрачного счастья.
– Ты рассказываешь какие-то кошмары!
– Не кошмары, а горькую правду! – вздохнул помор. – Так всегда бывает! Без фундаментального знания и понимания происходящих на земле процессов, от фанатизма и веры в чудо маятник невежества бросает сознание человека в другую крайность. Это касается не только наших старообрядцев, но и всех христиан. Именно по этой причине их мир тонет в пороке, и нет у него будущего. Надо же было додуматься: единые общие законы Мироздания заменить на десять детских заповедей! Сознательно отказаться от жизни, поменять её на медленную, мучительную смерть!
