Алексей Ракитин - Перевал Дятлова: загадка гибели свердловских туристов в феврале 1959 года и атомный шпионаж на советском Урале
Противник, занятый обыском вещей туристов, к своему удивлению, обнаружил не один, а два фотоаппарата ФЭД, каждый из которых походил на тот, который он искал. Не зная, какой именно ему нужен, обыскивающий решил забрать оба, чтобы решить свою задачу наверняка. Если бы фотоаппарат был один, его можно было бы и не забирать, а ограничиться порчей либо хищением фотопленки. Вряд ли бы это вызвало особые подозрения будущих следователей — ну, подумаешь, оказался один из фотоаппаратов без пленки, что такого? Однако порчу или хищение пленок сразу в двух однотипных фотоаппаратах уже невозможно было объяснить стечением обстоятельств. Это рождало подозрения относительно целенаправленных действий по уничтожению фотоматериалов, отснятых именно ФЭДами. Понятно, что такие подозрения преступникам были совершенно не нужны. Так, из палатки исчезли фотоаппараты, которые, как мы считаем, принадлежали Тибо-Бриньолю и Колмогоровой. Видимо, кто-то из их владельцев принялся открыто фотографировать незнакомцев во время первого контакта, невольно разбудив их подозрения и, возможно, спровоцировав последовавшее нападение.
Специальный фотоаппарат Семена Золотарева иностранные агенты не нашли и найти не могли — тот все время висел на шее владельца и оказался унесен в долину Лозьвы. Вполне возможно, что свою работу Семен Золотарев проделал вполне успешно, и ему удалось сфотографировать явившихся на встречу людей, оставшись незамеченным. Именно поэтому он так дорожил своим вторым фотоаппаратом — его пленка подтверждала успешное выполнение поставленной задачи.
Итак, пока один из супостатов ползал впотьмах по палатке, подсвечивая себе фонариком, его напарник расположился у входа и в несколько приемов рассек скат, обращенный вниз по склону. Сделано это было с целью обеспечения контроля за окружающей обстановкой и исключения возможности скрытого возвращения туристов к палатке за вещами или нападения на обидчиков. Если иностранных разведчиков было трое, то еще один разместился в противоположном конце палатки, где также разрезал скат в нескольких местах (впрочем, для этого третий человек был не нужен, эти разрезы мог проделать тот из разведчиков, кто занимался обыском вещей, после того как закончил свое занятие и также принялся наблюдать за склоном).
Вся эта возня с вещами туристов — сбор на снегу, занесение в палатку и последующий обыск — вряд ли потребовала много времени. Думается, что на все про все ушло полчаса, вряд ли больше. Мы можем только гадать, как долго иностранные агенты предполагали оставаться в палатке — это, по большому счету, даже и неважно сейчас, поскольку развязку событий невольно ускорили сами туристы, разведя огонь под кедром.
Как уже отмечалось в настоящем исследовании, дерево это находилось несколько ниже зоны видимости из палатки, в своеобразном «кармане», обусловленном переменным рельефом местности. Тем не менее в темноте, при отсутствии Луны, отсвет костра, разведенного ниже границы видимости, не заметить было трудно. Появление огня внизу с очевидностью свидетельствовало о том, что изгнанные из палатки советские туристы не только не замерзли на склоне, но, напротив, достигнув границы леса, не без успеха борются за собственное выживание. Если люди без обуви, головных уборов, перчаток и верхней одежды продержались на морозе без огня один час, то какие могли быть гарантии того, что они не продержатся при наличии костра всю ночь? Очевидно, таких гарантий не существовало — советские туристы оказались намного более живучи, чем полагал их противник, а это открытие означало, что туристов придется умерщвлять принудительно, с грубым насилием, не полагаясь исключительно на воздействие мороза и ветра.
Примерно через час с момента изгнания дятловцев из палатки, то есть в 17 часов или несколько позже, их противник двинулся следом вниз по склону в сторону костра. Однако иностранным агентам приходилось считаться с тем, что огонь в лесу разведен сугубо для отвлечения их внимания и в то самое время, покуда они будут двигаться вниз, группа туристов (либо часть группы) возвратится к палатке и завладеет обратно собственным имуществом. Подобный маневр дятловцев представлялся весьма логичным и разумным шагом, едва ли не единственным, дававшим реальный шанс на спасение хотя бы нескольких членов группы. Поэтому супостат располосовал скат палатки от конька до боковой стенки, нанеся по меньшей мере 6 разрезов длиною около 1 м каждый (по меньшей мере 2 разреза из их числа были сделаны на расстоянии буквально 1 м от выхода из палатки. Выход, напомним, застегивался всего четырьмя (!) пуговицами, две из которых оказались расстегнуты. Зачем дятловцам надо было резать скат возле и без того полуоткрытого выхода, совершенно непонятно, но «лавинщиков», «гондольеров» и «бомберов» подобные логические нестыковки не смущают). Так появились эти странные и на первый взгляд совершенно бессмысленные разрезы; сторонники некриминальных версий считают их следствием попытки «эвакуации раненых». То, что эти прямолинейные разрезы невозможно было сделать на смятой, засыпанной снегом и придавленной к грунту холстине, «лавинщиков» совершенно не волнует. И то, что беглецы не имели при себе потребного количества ножей, тоже не смущает подобных исследователей (достоверно известно, что уходившая по склону группа имела 3 ножа — «финку» Кривонищенко и перочинные ножи Дятлова и Слободина; возможно, у кого-то имелся еще один или два ножа, которые не были найдены поисковиками, но в любом случае у беглецов явно не было при себе шести ножей. А это означает, что одним ножом делалось несколько длинных разрезов ската, что выглядит бессмысленной тратой времени, никак не ускорявшей эвакуацию тяжелораненых. Практически все ножи группы остались в вещах, брошенных в палатке, и впоследствии были там обнаружены. Совершенно непонятно, как в состоянии острой нехватки времени двумя или тремя ножами можно было так искромсать палатку, а самое главное — для чего? Ведь для эвакуации раненых был достаточен всего один длинный разрез ската!). Те повреждения палатки, которые обнаружены экспертизой и зафиксированы фотосъемкой, возможны лишь при умышленном ее разрезании на протяжении довольно длительного времени — минуты или даже более. Причем длинные разрезы в направлении сверху вниз могли появиться лишь в результате целенаправленной порчи имущества.
Что и говорить — очень неприятный вывод для сторонников некриминальных версий, но этот вывод — единственный непредвзятый.
Мы не можем знать в точности, видели или нет спускавшиеся от палатки разведчики замерзших на склоне Рустема Слободина, Зину Колмогорову и Игоря Дятлова. Вполне возможно, что их тела они отыскали позже — после того как, расправившись внизу с остатками группы, возвращались наверх. Но в том, что убийцы не только видели трупы замерзших на склоне людей, но и обыскивали их, сомнений быть не может. Игорь Дятлов найден в положении лицом вверх, что практически никогда не наблюдается в случаях смерти от переохлаждения (замерзающий, рефлекторно стремясь уменьшить площадь охлаждения, принимает «позу зябнущего человека» на боку или лицом вниз). Меховой жилет Игоря был полностью расстегнут, также были расстегнуты и два наружных кармана «на молниях», что выглядело очень странно (правда, объективности ради следует заметить, что в протоколе осмотра места преступления, составленном Темпаловым 27 февраля 1959 г., эти детали не зафиксированы). Не имела «позы зябнущего человека» и Зинаида Колмогорова, найденная в положении лежа на правом боку с вытянутой левой ногой и полусогнутой правой. Никакими агональными движениями такое странное положение тел не объяснить: движения в состоянии агонии хаотичны, имеют малую амплитуду и усилие и похожи скорее на судороги, нежели на движение конечностью в привычном понимании (ни о каких целенаправленных действиях вроде открытия карманов или расстегивания «молний» в состоянии агонии говорить не приходится). Не имел «позы зябнущего человека» и Рустем Слободин, лежавший хотя и на груди, но с вытянутыми в сторону левыми рукой и ногою. Между тем, согласно медицинской статистике, «поза зябнущего человека» отмечается примерно в 60 % случаев замерзания трезвых людей (у находящихся в состоянии алкогольного опьянения эта величина уменьшается до 10 %). Причем Слободин явно погиб от переохлаждения — под ним было найдено единственное «ложе трупа». Уж он-то должен был оказаться в упомянутой «позе зябнущего», поскольку человек принимает ее бессознательно, не обдумывая собственные действия. Так ведь нет! Никаких рациональных объяснений таким странным положениям тел замерзающих людей не отыскать, если только не согласиться с тем, что их тела переворачивались вскоре после смерти (т. е. до появления трупного окоченения, которое, как известно, развивается примерно через 12 часов с момента гибели).
