Эмиль Айзенштарк - Тора для атеиста
Это мечта, тысячи раз воображенная, обогретая своим и чужим дыханием. И краски ложатся сюда такие, что дрогнешь и станешь. Кусочек неба над вагоном — ультрамарин, озон свободы, вакханалия счастья, а сам вагон, хоть и реален, но ведь глазами зэка: он закатил сюда, в эту темницу, и в этой жизни он залит светом, солнце припекает его горячий зеркальный борт и человека, который занес ногу на ступеньку. Ах, эта ступенька — Рубикон. Она выписана с трепетом и нежностью, как лицо любимой женщины. Да, здесь другие совсем акценты, нам, слава Богу, неведомые. А человек, схватившись за поручни, стоит к нам спиной, и этой спине хорошо в мягком элегантном костюме. Вот оно — блаженство спины, и фибровый чемоданчик в руке — венец творения, апофеоз вольности, лихости и красоты.
И уж если заговорили о живописи, вспомним, пожалуй, одного мало примечательного армянского художника, который жил в Нахичеванском районе города Ростова. Впрочем, художник не бедствовал. Он ловко писал заказные портреты местных богачей, имел дом, выезд и хорошую репутацию. Но не более того. Таких армянских художников в Нахичевани было совсем немало. Но вот в 1915 году случилась турецко — армянская резня. Потрясенный трагедией своего народа, молодой армянский художник продал дом, выезд, собрал свою наличность и отправился в Армению, чтобы все отдать и помочь своему народу. Здесь он погрузился в жуткую тьму страданий и боли. И эта тьма придала неслыханную силу его кисти. Он стал великим, всемирно известным художником. Так из крови и тьмы своего народа родился потрясающий талант национального армянского художника Мартироса Сарьяна.
Итак, законы Торы, и мы еще раз это увидели, носят универсальный характер. Но Господь даровал ее именно нам. Каким же образом повлияла Тора, как осуществились ее законы в еврейской среде на протяжении тысячелетий? Во тьме Галута, лишенные государства, общей территории и языка, евреи сплотились у единственного источника света — вокруг Торы. Тора научила еврейский народ чуду выживания. Куда делись наши бывшие соседи: египтяне, греки, римляне, вавилоняне, хетты, нубийцы и другие? Они просто исчезли. Карфаген уничтожили, карфагеняне исчезли. Иерусалим разрушили, последнюю военную твердыню — крепость Массаду взяли, а евреи остались.
И, в конце концов, из чудовищной тьмы Холокоста возродилось государство Израиль. А чтобы его руководители не забыли, откуда они родом, дорога в Кнессет, парламент Израиля, ведет через макет газовой камеры Освенцима. Из этой тьмы парламентарий выходит на залитую солнцем изумрудную траву, а перед самыми воротами парламента горит куст, который не сгорает. Оттуда услышал народ голос своего Бога, и был свет после тьмы.
Ш М О Т (вторая книга Торы)
1. ШМОТ
«Шмот» — «Имена». Эта глава повторяет название 2-го тома Пятикнижия Моисея или Торы.
Глава начинается перечислением имен сынов Яакова, у которого было еще одно имя Исраэль (по-русски — Израиль). И вот сыны Израиля плодились и стремительно размножались и стали чрезвычайно многочисленны и сильны, и наполнилась ими страна Египет. А в Египте появился в это время новый царь. И сказал он народу своему: «Вот народ сынов Израиля многочисленнее и сильнее нас. Давайте ухитримся действовать против него, не то он умножится, и, случись война, присоединится он к неприятелям нашим, и будет воевать против нас и уйдет из страны».
И здесь, и далее по тексту Торы, мы наблюдаем поразительное сходство и даже детали действий, которые объединяют египетских и советских фараонов.
Как уже нам известно, евреи поначалу были приняты в Египте с уважением и доверием. Иосиф стал фактическим правителем Египта. Его мудрость и административные таланты оградили Египет от различных бедствий и обеспечили укрепление Египетского государства. Таким образом, евреи Египта органично вписались в Египетскую национальную жизнь и стали опорой фараона.
То же самое произошло и в России во время и после революции, которую определенная часть евреев приняла благожелательно после жестоких погромов и унизительных законов царского времени. По этому поводу даже наметился раскол между религиозными и светскими, в данном случае советскими, евреями. И вот характерная сценка, написанная в ироническом стиле молодым и талантливым поэтом Иосифом Уткиным.
Это просто наказаньеВы слыхали? Хаим БэзДелать сыну обрезаньеОтказался наотрез.
Первый случай в КишиневеЧто придумал, сукин сын.Говорит, довольно крови,Уважаемый раввин.
А вот русский поэт Сергей Есенин, преодолевая свой бытовой антисемитизм, писал о знаковых еврейских фигурах того времени. Писал, пожалуй, восторженно.
Эй, вы, атамане,Не казак, а сотский.А почто ж у коммунаровЕсть товарищ Троцкий?Он без имени святого,Без лихого звонаОбещал коней нам нашихНапоить из Дона.
Или вот еще одна характеристика, выданная русским поэтом еврейскому большевику:
А Зиновьев всем вел такую речь:Братья, лучше нам тут костьми полечь,Чем отдать врагу вольный Питер-градИ идти опять в кабалу назад.
Поэт Есенин тогда, увы, еще не знал своей судьбы, как, впрочем, и председатель Реввоенсовета республики Лев Троцкий, и беспощадный вождь красного Петрограда Григорий Зиновьев. Как не знал ее и трепетный большевик, архи талантливый журналист Михаил Кольцов, родной брат знаменитого карикатуриста Бориса Ефимова. Официально, М.Кольцов был расстрелян по ходу ежовщины, а по слухам, и того хуже. И тот был не Ефимов, и этот не Кольцов, а носили они уже забытые ныне еврейские фамилии. Ефимов, впрочем, выжил. И живет он за себя, и за того парня по сей день. Ему исполнилось недавно 107 лет.
Еще одна знаковая фигура эпохи советско-еврейского сотрудничества. Это Давид Заславский, небесталанный и очень желчный политический журналист. Русские братья по большевистскому печатному цеху характеризовали его, как бы перефразируя текст Торы: «В боях с врагом любого вида, сверкает остро меч Давида».
А ростовский поэт Григорий Кац в сороковом году написал программное стихотворение «Старый Хаим». Этот старик, по словам Каца, изнывал под гнетом польских панов. Однако же надежды не терял и посматривал на восток, на большую степную дорогу в сторону Советского Союза. Его надежды сбылись. Советские люди протянули руку помощи братским народам Западной Украины и Белоруссии. Так сказал В.М. Молотов. А поэт Григорий Кац, оживляя официальный текст наркома, рассказал о том, что старый Хаим увидел, наконец, танки и пехоту под красными звездами. Заканчиваются стихи словами: «Старый Хаим недаром смотрел на восток, на большую степную дорогу».
Между прочим, в Новочеркасском музее Донского казачества в разделе Гражданской войны среди фотографий Подтелкова, Кривошлыкова с сотоварищами выделяется отдельный крупный портрет красивого молодого человека в казачьей форме по фамилии Френкель. Этот Френкель действительно выделился из общей массы, поскольку совершил дерзкий побег из белогвардейского плена и таким образом избежал казни.
А вот другой комиссар-еврей по фамилии Коган из поэмы Багрицкого, бежать отказался. Он так и сказал своему врагу Опанасу: «Нет, не гоже коммунисту бегать, как борзая» и был расстрелян на месте. Впрочем, Багрицкий добавил в адрес всех врагов Советской власти следующее предупреждение:
Разлюбезною дорогой не пройдутся ноги,Если вытянулся Коган поперек дороги.
Как выяснилось в дальнейшем, этот постулат Багрицкого имеет не узко классовое, а поистине универсальное значение, и относится к белым, красным и коричневым, а сегодня и к тем, кто шагает под зелеными знаменами. По крайней мере, так было на протяжении последних двух тысячелетий. И в соответствии с духом и буквой Торы будет продолжаться и в будущем. Как говорится, мы пришли на эту землю первыми и уйдем отсюда последними. А пока, суммируя все сказанное, отметим, что и в Египте, и в Советском Союзе еврейская община на первых порах была принята благожелательно. Египетский фараон считал, что Иосиф является носителем духа Божьего, и даровал ему высокую должность, а также различные благодеяния и льготы всему роду его.
То же самое наблюдалось и в Советском Союзе на первых порах его существования. Лучше всего ситуацию выразил, пожалуй, популярный анекдот тридцатых годов: «Почему РКП (б) переименовали в ВКП (б)? Потому, что две трети членов партии не могут выговорить букву «р».
В дальнейшем египетские и советские фараоны резко изменили отношение к евреям. Но это уже предмет следующей темы. Остается лишь отметить в пределах нашего изложения использование нами большого количества имен. Это не случайно, поскольку весь второй том Пятикнижия и наша сегодняшняя глава, в частности, называются «Шмот», что в переводе на русский язык означает «Имена».
