Бхагаван Раджниш (Ошо) - Ближе к истине. О «Принципах трансформации ума» Атиши
Мои саньясины все время должны помнить о том, что между любовью и свободой нельзя делать выбор. Они обе должны быть впитаны вместе, усвоены вместе. Любовь должна стать вашей периферией, вашим действием, а свобода должна стать вашей сутью, вашим центром, вашей душой.
Первая сутра:
Ты должен отыскать свободу посредством как наблюдения, так и исследования.
Свобода может быть трех видов, и эти три вида нужно хорошо понять. Первый вид – это «свобода от», второй вид – «свобода для», и третий вид – это просто свобода, ни «от», ни «для». Первый вид, «свобода от» – это реагирование. Оно ориентировано на прошлое; вы сражаетесь с прошлым, вы хотите от него избавиться, вы одержимы им.
Именно эту свободу, «свободу от»: от прошлых травм, детских ран, – пытается дать вам психоанализ. Терапия ранних детских переживаний большей частью основывается на прошлом. Чтобы освободиться от прошлого, вы должны вернуться назад, к самому первому крику, и тогда вы станете свободными. Таким образом, свобода означает – для терапии ранних детских переживаний, для психоанализа и для других методов психотерапии, – что прошлое должно быть отброшено. Вы должны бороться с ним, должны каким-то образом ухитриться выпутаться из прошлого; тогда вы станете свободным.
Что касается этой свободы, Карл Маркс и Зигмунд Фрейд не противостоят друг другу; они соглашаются. Карл Маркс говорит, что нужно освободиться от прошлого, от всех прошлых социальных, экономических структур. Его подход – политический. У Фрейда психологический подход, но оба они основываются на идее «свободы от».
Все политические реформы – это реагирование. А когда вы реагируете, вы вовсе не свободны. Это необходимо понять. Это дает вам лишь видимость свободы, но это не подлинная свобода. Подлинная свобода не может возникнуть из реагирования. И только полная свобода является подлинной.
Вы можете выступать против прошлого, но как раз в результате этого вашего противостояния прошлое ловит вас, подкравшись с черного хода. Именно поэтому снова и снова происходит так, что вы становитесь таким же, как тот, с кем вы боретесь. Выбирайте своих врагов очень тщательно, потому что вы будете ими обусловлены! Очевидно, что, сражаясь с ними, вы будете вынуждены изучить их стратегию. Вам придется изучить их тактику, их образ действия. Постепенно, постепенно враги становятся очень похожими – более похожими, чем друзья.
Это случилось в Советской России… Когда произошла революция, когда коммунисты изменили всю социальную структуру, а царь был убит, возникло очень странное явление. Люди, убившие царя, оказались еще большими царями, чем сами цари. Иосиф Сталин оказался гораздо более грозным, чем Иван Грозный. Иван Грозный – ничто по сравнению с Иосифом Сталиным.
И это естественное явление. Я вовсе не обвиняю Иосифа Сталина, я могу понять, что произошло на самом деле. Если вы боретесь против царя, вам приходится изучать его образ действия, и, к тому времени, как вы победите, вы настолько хорошо, настолько досконально изучите его методы, что они станут вашими. Вы начнете использовать те же методы против ваших врагов. Именно поэтому любая революция терпела поражение. Люди меняются, но структуры остаются теми же самыми, потому что идея «свободы от» неверна в своей основе.
Вторая идея – это «свобода для»; она ориентирована на будущее. Первая свобода – политическая; вторая же – более поэтичная, фантастическая, утопическая. Многие люди пробовали и такую свободу, но и она невозможна, поскольку, ориентируясь на будущее, вы не можете жить в настоящем, – а ведь вы должны жить в настоящем. Вы не живете в прошлом и не живете в будущем, вы должны жить в настоящем.
Фантазеры лишь мечтают. В своем воображении они создали прекрасные утопии, однако эти утопии никогда не становятся реальностью, не могут стать реальностью.
Если вы реагируете на прошлое, вы обусловлены прошлым. Если вы забываете прошлое и смотрите в будущее, то вами по-прежнему управляет прошлое, вы просто этого не осознаете. Глядя в будущее, вы видите прекрасные сны, но они не могут изменить реальность. Реальность остается той же самой; сны совершенно неэффективны, бессильны.
Первая свобода, «свобода от» – это реагирование. Вторая свобода, «свобода для» – это революция. Третья свобода, «просто свобода» – это бунт. Она ориентирована на настоящее. Первая свобода – политическая, вторая – поэтическая, а третья – мистическая, религиозная.
Что я имею в виду, когда говорю «просто свобода»? Ни «за», ни «против», ни прошлого, ни будущего, просто пребывание здесь-и-сейчас, просто жизнь от мгновения к мгновению без идеологии, без утопии.
Подлинный саньясин, подлинный мистик не выступает ни против прошлого, ни за будущее. Он настолько поглощен настоящим, что у него нет ни времени, ни энергии для прошлого и будущего. Именно так рождается бунт.
Бунт – это самое прекрасное явление в мире. Будда – бунтарь, равно как и Иисус; Атиша – бунтарь, равно как и Кабир. Это бунтари. Вы ошибетесь, если будете думать о них как о революционерах; это не так. Никто из них не был революционером. Они ориентированы совершенно на другое, они ориентированы на сейчас, здесь. У них нет никаких идей; в сознании не может существовать никакая идеология.
Полнейшая чистота этого мгновения… Эти люди проживают его, наслаждаются им, превращают его в песню, танец. А когда приходит следующее мгновение, они проживают его с той же самой радостью, с тем же самым весельем. Они переходят от мгновения к мгновению, они не планируют наперед.
Именно поэтому на Востоке, где мистики были мощной силой, не появилось ничего похожего на коммунизм. Это западная идея; невозможно представить, чтобы она могла возникнуть в восточном сознании. И ничего подобного утопическим представлениям о будущем – будь то «Утопия» Мора или другие утопии; ведь существует так много социалистов-утопистов – ничего подобного также не возникало.
Однако возникло нечто совершенно иное: Будда, Атиша – индивидуальности, живущие от мгновения к мгновению в такой полной радости, что эта радость начинает заражать. Каждый, кто вступает с ними в контакт, испытывает потрясение, начинает по-новому смотреть на реальность. Эти люди дарят вам новое понимание «здесь-и-сейчас». Это «просто свобода». Помедитируйте над этим.
Не нужна также и никакая психология, и именно поэтому психология не появилась на Востоке. Нет необходимости возвращаться в прошлые травмы. На самом деле, даже если вы и вернетесь в прошлые травмы, вы никогда от них не освободитесь. Возможно, вы станете более принимающими, более понимающими, но вы никогда от них не освободитесь.
Что бы ни говорил основатель первичной психотерапии Артур Янов о постпервичном человеке, он так и не смог создать ни одного постпервичного. Он и сам – не постпервичный человек. Полное освобождение от прошлого, полное освобождение от прошлых ран – такое невозможно. Тем способом, какой используют психоанализ и близкие к нему методы психотерапии, это невозможно. Прошлого не существует. От чего вы пытаетесь освободиться?
В действительности, находясь под воздействием харизматичного психотерапевта, вы начинаете создавать прошлое, соответствующее его представлениям. Вот что происходит: если вы приходите к фрейдисту, вы создаете фрейдистское прошлое, а если приходите к юнгианцу, то создаете юнгианское прошлое. Сейчас это хорошо известный факт – то, что пациенты начинают фантазировать и создавать то прошлое, которое ожидает психотерапевт. Юнгианский пациент очень легко начинает путешествовать в прошлые жизни, вспоминая великие тайны, эзотерические и оккультные. Такое никогда не происходило ни с одним пациентом Фрейда. Фрейдистский пациент предъявляет то, что ожидает Фрейд: либидо, сексуальные фантазии, странные сексуальные фантазии, инцест и всевозможные сексуальные травмы. Эти травмы никогда не всплывают в юнгианской психотерапии. Пациент, подвергающийся первичной психотерапии, начинает издавать крики, которые, возможно, не являются следствием реальных переживаний.
Однако люди очень любезны: если вы предлагаете им идею, они из любезности воплотят ее. На самом деле, пациент начинает относиться к психотерапевту с очень, очень большим сочувствием – ведь этот бедный парень так усердно трудится – и поэтому рано или поздно начинает ему угождать. И вот, на Западе существуют сотни видов психотерапии, и каждый психотерапевт обретает уверенность в своей правоте. Его пациенты его дурачат. И те же самые пациенты идут к другому психотерапевту, и дурачат и его тоже. Пациенты играют в большую игру, и это происходит бессознательно.
Разум настолько огромен, что вы всегда можете выбрать несколько фрагментов, которые будут соответствовать конкретной философии, конкретной психологии или конкретной психотерапии. Человек – это огромный континент, это не мелкое явление. Он может содержать в себе множество фрейдов, множество юнгов, множество адлеров. И вы всегда можете выбрать – внутри вас содержится столь многое, что вы всегда можете найти способ выбрать определенные фрагменты, которые подойдут для той психотерапии, которой вы подвергаетесь.
