Этьен Кассе - Убийца планеты. Адронный коллайдер

Зачем нам это нужно? Моими коллегами из Университета штата Калифорния в Санта-Барбаре и Стэнфордского университета было убедительно доказано, что в реальности появление черных дыр во Вселенной связано с возникновением новых измерений в пространстве-времени. Насколько я знаю, уважаемый месье Кассе, о подобных вещах Вы писали в одной из своих недавних книг. Как представитель официальной науки, я согласен не со всем, сказанным Вами, но Ваш труд по 'раскрытию истины, несомненно, заслуживает уважения и продолжения. Итак, найдя способ искусственно получать черные дыры, ученые также получат возможность изучать эти дополнительные, новые для нас измерения в пространстве-времени. Именно от этих характеристик и зависят характеристики самих черных дыр. Помимо этого, с их помощью можно будет понять, как соотносятся между собой квантовая механика и гравитация, ведь исчезновение черных дыр лежит как раз на стыке этих двух процессов. А также мы получим возможность понять процессы, происходившие в момент рождения нашей Вселенной!

Я знаю, что подобные вещи звучат более чем фантастично, однако я вижу в этом лишь издержки недостатка знаний и информации. Да, для того чтобы познать новое, которое зачастую кажется совершенно невероятным, необходима широта и гибкость мышления. Да и не мне Вам об этом говорить! Я от души надеюсь, что Вам удастся уменьшить количество слухов, используя весь ваш авторитет и все ваше влияние, ведь в реальности коллайдер, как, и его предшественники, не представляет никакой опасности, разве что кому-нибудь из физиков на радостях от очередного важного открытия может стать плохо с сердцем. Буду премного благодарен Вам. Пожалуйста, обращайтесь с любыми вопросами.

С наилучшими пожеланиями, С. X.

Итак, письмо действительно представляло собой вполне материальный ответ «официальной науки» на вопрос об опасности черных дыр, которые могут появиться в БАКе. Впрочем, ничего другого я сейчас получить и не мог.

В прессе тем временем шумел очередной скандал: парочка физиков-любителей — американец Уолтер Вагнер и испанец Луис Санчо — подали в суд на ЦЕРН, требуя запретить запуск коллайдера. Вагнер и Санчо превзошли прочих паникеров в том, что помимо черной дыры упоминали о «странной частице», которая, появившись из коллайдера, превратит планету в комок «странной материи». Суд обязал ученых из ЦЕРНа изучить подобную перспективу. На днях был опубликован отчет по безопасности, в котором говорилось, что подобная перспектива «имеет нулевую вероятность». Помимо этого, в отчете говорилось следующее:

Земля, Луна и другие планеты постоянно бомбардируются потоками космических частиц с огромной энергией. Возможность образования микроскопических черных дыр в Большом адронном коллайдере отлична от нуля, хотя и очень незначительна. Однако необходимо принять во внимание, что в трехмерном пространстве Земли подобные объекты могут возникать только при энергиях порядка шестнадцати раз больших, чем энергия пучков протонов в БАК. Вследствие излучения Хокинса данные частицы будут мгновенно испаряться, преобразуясь в обычные частицы материи.

Помимо этого, в том случае, если бы гипотеза образования стабильных микроскопических черных дыр в условиях столкновения частиц была верна, то они бы образовывались в огромных количествах в результате бомбардировки Земли элементарными частицами, прилетающими из космоса. Поскольку эти частицы обладают электрическим зарядом, то они, будучи притянуты магнитным полем Земли, давно разрушили бы планету. Следовательно, образование черных дыр при столкновении частиц невозможно.

Самая опасная сторона изучения столкновения элементарных частиц — это радиационный фон. Следует отметить, что радиационный фон столкновения частиц, которые будут изучаться в ВАКе, не будет превышать естественного радиационного фона Земли. Последний образуется в результате столкновения космических лучей с атмосферой планеты и является безвредным для живых организмов.

Страсбургский суд отклонил иск горе-физиков и тем самым официально разрешил испытание ВАКа.

Тем временем, пока мистер Хокинс наводил обо мне справки, я ждал его ответа, а Страсбургский суд выносил приговор по делу «странных частиц», я решил проведать заточенного в сумасшедшем доме напарника Сирила Гриффа. Будним днем с утра, когда заботливая супруга несчастного физика, скорее всего, была на работе, я отправился в пригород Парижа, в «пансион для лиц с нестабильной психикой», намереваясь выдать себя за племянника пациента Саби.

Как водится, «пансионом» назывался самый обычный сумасшедший дом. Выглядел он, впрочем, довольно приветливо. На подъездной дорожке, где я припарковался, стояло несколько разноцветных малолитражек. Я заготовил длинную историю о дяде, которого давно не видел, но медсестра на входе спросила только мою фамилию. Я назвался Валери. Сверившись со списком, она кивнула и сказала:

— Он сейчас во дворе на прогулке. Я вас провожу.

И это было отлично, поскольку, как выглядит Жорж Саби, я не знал. Жорж оказался настоящим стариком, гораздо старше Сирила. Он сгорбившись сидел в плетеном кресле. В руках у него был фотоаппарат «Полароид» — тот самый, для моментальных снимков. Медсестра ушла. Я сел рядом с Жоржем. Он даже не взглянул в мою сторону.

— Месье Саби, — сказал я тихо. — Як вам от Сирила Гриффа.

— Я не знаю никакого Гриффа, — так же тихо ответил старик. Тогда я вынул из кармана две кассеты фотопленки и протянул ему.

— Он просил передать вот это.

Старик повернулся ко мне и цепко схватил кассеты. Его костлявая рука на миг высунулась из рукава халата и тут же исчезла.

— Говорите, — приказал он. — Что вам нужно?

— Расскажите мне о коллайдерах. И о той истории.

— Ту историю вы знаете, — неохотно ответил старик. — Если вы пришли ко мне, значит, Сирил вам уже все рассказал. А физикой я не занимаюсь с тех пор, как пришел сюда.

— Как вы думаете, чего они хотят? — осторожно спросил я.

— Чего и все. — Жорж осклабился. — Власти, денег. Только славы не хотят. Им это не нужно. И все уже идет так, как им надо… Что же еще… — забормотал он.

— А коллайдер, — направлял я своего собеседника. — Как они собираются его использовать?

— Откуда я знаю? — вспылил старик и тут же притих. — Я не занимаюсь физикой. Я занимаюсь фотографией. — Он любовно погладил пальцами старенький фотоаппарат. — Мне нет дела до того, что еще там происходит.

Молчание затягивалось, а все мои попытки разговорить Жоржа Саби заканчивались ничем. Когда я выбрался из низкого кресла, чтобы распрощаться и уйти, Саби неожиданно схватил меня за руку.

— Постойте, — сказал он. — Есть вещи, о которых нельзя говорить. Это… прекрасно… — забормотал он и стал рыться в карманах своего халата. — Вот, возьмите, я подарю вам на память фотографию.

Я взял небольшой, довольно уже потрепанный квадратик, но не успел взглянуть на него, как старик закричал:

— Уходите! Никаких больше вопросов! Никаких больше слов!

Я поспешил убраться, пока моей личностью не заинтересовался кто-то более любопытный, чем медсестра у входа. О фотографии я вспомнил, когда уже подъезжал к агентству. Я вынул ее из кармана и посмотрел на нее. На фотографии был изображен стоящий на туалетном столике старый будильник, прислоненный боком к зеркалу. В зеркале отчетливо виднелось отражение циферблата часов. Я перевернул карточку. На обратной стороне карандашом было нацарапано: «Если надо, время идет в ОБЕ стороны». Было ли это ответом Саби на мой вопрос о коллайдере? В любом случае за разъяснениями я уже обратиться не мог. И нужно было пошевел1шаться: до 19 сентября оставалось всего несколько дней.

— Как я вижу, Этьен, — говорил мне по телефону Гена Таманцев, — ты все с коллайдером носишься. Так вот, убойная новость для тебя: под Москвой тоже есть недостроенный коллайдер! Этакая огромная нора! Говорят, там живут полуметровые крысы!

— Вот и выяснишь, — парировал я его подколы, — раз у тебя такая ценная информация. Вот тебе контакты в Москве, я писал им, так что твой визит неожиданностью не станет. Встретишься, напоишь их кофе, поговоришь. Список вопросов я тебе выслал по электронной почте. Отчет нужен в тот же день, это срочно.

Гена согласился помочь и отправился на встречу с ассистентом русского физика Игоря Воловича, автора теории «кротовьих норок». Согласно этой теории, адронный коллайдер способен породить отверстия в пространстве-времени, сквозь которые можно будет проникать в прошлое и будущее, — этакий аналог машины времени, правда, не очень-то предсказуемый.

Тем временем я занялся версией о Большом взрыве. Некоторые юмористы говорят, что наша Вселенная образовалась в результате Большого взрыва тринадцать с лишним миллиардов лет назад, когда в предыдущей Вселенной кто-то нажал пусковую кнопку на своем Большом адронном коллайдере. Так это или не так, как вы понимаете, никто не знает. Однако, согласно общепринятой, академической, точке зрения, которую преподают детишкам в школе, наша Вселенная на самом деле возникла в результате Большого взрыва материи. До взрыва все было сжато в песчинку, а все частицы, из которых состоит наш мир, попросту не существовали. От Большого взрыва и до сегодняшнего дня прошло примерно четырнадцать миллиардов лет. Теперь Вселенная уже не песчинка, она настолько огромна, что даже свет проходит ее из конца в конец за миллионы лет.