Дэннион Бринкли - Спасенный светом. Что вас ждет после смерти
«Он сказал мне: «Брат Хибер, я побывал в духовном мире две ночи подряд, и из всех ужасов, когда-либо пережитых мною, самым страшным было возвращение в мое тело, хотя я знал, что должен его осуществить».
В духовном мире Грант видел многих умерших, которых он знал, но не разговаривал ни с кем, кроме его жены Кэролайн. Она явилась ему первой, выглядела очень красивой и держала на руках их ребенка, который погиб в прериях. «Мистер Грант, — сказала она, — это малютка Маргарет. Вы знаете, что ее съели волки, но это не повредило ей — с ней все в порядке».
Хотя о присмертных опытах известно уже тысячи лет, они не стали в полной степени достоянием медицины до 1960-х годов, когда прогресс медицинской технологии позволил вернуть к жизни многих почти мертвых пациентов. Людей, пострадавших от тяжелых сердечных приступов или автокатастроф, спасали высокотехнические комбинации аппаратуры, лекарств и врачебного мастерства.
Люди, которые раньше умирали, стали выживать. Приходя в сознание, они рассказывали истории, очень похожие на те, что были известны с глубокой древности. Беда была в том, что большинство врачей игнорировали эти рассказы, отсылая пациентов к священникам или просто заявляя, что такое не могло произойти. Эти чародеи современной медицины могли справиться почти с любой физической проблемой, но проблемы духовные были недоступны их пониманию.
Доктор Моуди решил выслушать и проанализировать эти истории, что до Него не делал никто. Его первое знакомство с присмертным опытом произошло в 1965 году, когда он изучал философию в университете Вирджинии. Там доктор Моуди услышал рассказ местного психиатра доктора Джорджа Ритчи о его удивительном пребывании на пороге смерти, когда он во время службы в армии едва не умер от пневмонии. Молодой солдат покинул свое тело, когда врачи сочли его мертвым, и обнаружил, что может передвигаться по стране, его дух гудел, как низко летящий реактивный самолет. Вернувшись в военный госпиталь в Техасе, где он умер, Ритчи начал бродить по зданию в поисках своего тела. В конце концов он его нашел, не потому что помнил свое лицо, а узнав кольцо, которое носил на пальце.
Опыт Ритчи настолько заинтриговал Моуди, что он не мог о нем забыть. В 1969 году Моуди начал рассказывать о нем в классе, где обучался философии. После одной из лекций к нему подошел студент и рассказал о своем присмертном опыте. Моуди был поражен сходством с историей доктора Ритчи. В течение следующих трех лет он услышал еще около восьми подобных историй.
Моуди поступил в медицинский колледж, но продолжал собирать рассказы о «посмертных» приключениях, которые слышал от людей, знавших о его увлечении. Постепенно ему удалось собрать более ста пятидесяти историй.
Большую часть этих отчетов Моуди опубликовал в книге «Жизнь после жизни», которая впервые представила новую область медицины. Книга и поныне остается величайшим вкладом в популяризацию этой области — несколько миллионов ее экземпляров были проданы во всем мире. Теперь ни один информированный психиатр не мог сказать пациенту, что духовный мир, который он видел, прежде чем вернуться к жизни, был всего лишь иллюзией. Исследования Моуди показали, что подобный опыт испытали большинство, если не все люди, сталкивавшиеся со смертью.
Моуди назвал эти эпизоды «присмертными опытами». Он продолжал систематизировать их, изучал и находил в них общие элементы. Моуди обнаружил пятнадцать таких элементов, но ни один человек не упоминал все из них, хотя некоторые называли двенадцать. После опубликования «Жизни после жизни» эти элементы были скомбинированы и сведены к девяти общим характерным чертам:
1. Ощущение смерти — человек знает, что он мертв.
2. Чувство покоя и отсутствие боли — человек, который должен испытывать страшную боль, не ощущает своего тела.
3. Пребывания вне тела — дух человека парит над его телом, и он может описывать события, которые не должен был видеть. (Мой полет над Сэнди, которая массировала мне грудь, и возвращение в свое тело в больнице — два примера из моего опыта.)
4. Пребывание в туннеле — «мертвец» чувствует, что быстро движется по туннелю. Это произошло со мной в машине «скорой помощи», когда, увидев себя мертвым, я отправился сквозь туннель в духовный мир.
5. Свидание с людьми, состоящими из света, — в конце туннеля человек видит умерших родственников, кажущихся состоящими из света.
(В моем случае я видел много подобных людей, но никто из них не был моим покойным родственником.)
6. Приветствие Существом Света. (В моем случае этому описанию соответствует духовный вожатый, которого я встретил в конце туннеля. Он провел меня в духовный мир и вывел оттуда, представив мне на обозрение мою жизнь. Другие люди описывают пребывание в место, похожее на сад или лес, и встречу с Существом Света.)
7. Нежелание возвращаться. (Ятоже нехотел возвращаться на Землю. Но Существа Света принудили меня к этому, поручив миссию сооружения Центров.)
8. Обозрение жизни — человеку дают возможность видеть свою жизнь и оценить все ее приятные и неприятные аспекты. (Мне помог в этом контакт с моим духовным вожатым.)
9. Личная трансформация—нечто позитивное, что приобретает большинство людей в их отношении к таким явлениям окружающей действительности, как природа и семья. (Яиспытал подобную трансформацию, однако не только позитивного, но и негативного плана. Я стал одержим перенесенным мною опытом и моей миссией—сооружением «Центров». Эта одержимость привела к разочарованию, так как я не имел понятия, каким образом выполнить эту миссию.)
Работая над «Жизнью после жизни», Моуди никогда не сталкивался с человеком, испытавшим на себе все характерные элементы присмертного опыта. Очевидно, я был первым.
Я отправился в университет, где Моуди читал лекцию. Должно быть, я являл собой любопытное зрелище. На мне были очки сварщика и длинная морская шинель, доходящая до середины икр. Я шел, опираясь на две трости, и стучал ими по университетскому коридору в поисках нужной комнаты.
— Этот парень похож на богомола! — крикнул кто-то, когда я вошел в лекционный зал. В комнате было человек шестьдесят, я нашел себе место сзади, чтобы не привлекать к себе внимания, сел и стал слушать то, что говорил Моуди о моих духовных братьях и сестрах.
В то время он как раз писал «Жизнь после жизни», и звучащее в его голосе изумление собственными открытиями завораживало всех присутствующих. Я был возбужден, видя, что больше не одинок. Здесь, в этой комнате, сидят такие же как я!
Лекция доктора Моуди заряжала меня энергией. Ведь к этому моменту я уже был почти окончательно сломлен. Я все потерял, не знал, куда идти и что делать, когда внезапно увидел перед собой спасителя — человека, который понимает, через что я прошел. Я чувствовал, как у меня прибавляются силы.
В конце лекции Моуди спросил:
— Есть ли в этой комнате кто-нибудь, перенесший подобный опыт?
Моя рука взлетела вверх.
— Я перенес нечто подобное, — запинаясь, произнес я. — Меня ударила молния.
Я с удивлением узнал, что Моуди читал статью обо мне и помнил этот случай. Он собирал истории, которые могли представить потенциальный интерес для изучения, и поэтому вырезал газетные статьи о людях, побывавших на пороге смерти. В его планы входила и встреча со мной.
— Не мог бы я побеседовать с вами? — спросил Моуди.
— Разумеется, — ответил я. — Наконец-то я смогу поговорить с человеком, который не сбежит.
Комната наполнилась смехом. Все нашли это очень забавным, кроме доктора Моуди и меня. Казалось, он точно знает, что я чувствую. Если бы не очки, все бы увидели, что я готов заплакать. Но вместо этого я начал смеяться, изо всех сил стараясь сдержать дрожь.
— Что тут смешного? — спросил кто-то рядом со мной.
— Если бы кто-нибудь рассказал мне о присмертном опыте, прежде чем я сам испытал, то я бы тоже смеялся над ним, — ответил я, — а теперь смеются надо мной.
Глава 9. Прилив жизненных сил
Близкие друзья описывали доктора Реймонда Моуди как нечто среднее между Утенком Дональдом и Зигмундом Фрейдом. Он был одновременно блестящим и комичным — ему ничего не стоило ввернуть остроту в разговор о трудах Платона. Реймонд проявил такие способности, что преподавал в медицинском колледже Джорджии, будучи там студентом.
Я оценил интеллект и юмор Реймонда, как только он пришел ко мне домой неделю спустя. Он подъехал в старом голубом «понтиаке» с дверцами, разрисованными цветными карандашами. Фигурки, изображенные его сыновьями, выглядели, как рисунки доисторического человека в пещере.
«Он водит машину Фреда Флинстоуна», — подумал я, глядя сквозь занавеску.
