АЛИСТЕР КРОУЛИ - КНИГА ТОТА

Но мистики совершенно напрасно в своем благочестии полагали, что их мистерии слишком священны для анализа В них стоило бы привнести идею Меры. Именно это и сделали маги и каббалисты. Сложность заключалась в том, что единицы измерения были чересчур гибкими, чтобы не сказать -умозрительными. Их определения были столь же циркулярными[57], но не более трудноуловимыми, чем определения современных физиков. Методы магов и каббалистов были эмпирическими, хотя они и боролись за их аккуратность, насколько позволяло отсутствие точных мер и стандартного научного аппарата

– ведь никакой истинно научной теории еще не было сформулировано.

Но успехов было много. Все зависело от индивидуального мастерства. Не лучше ли в болезни довериться прирожденному врачу, чем лабораторным экспертам из Бэттл-Крик[58]?

Одно из величайших различий между древней и современной химией заключается в идее алхимиков о том, что любое вещество в своем естественном состоянии является, так или иначе, живым. В наше время упор делается на измеримость. Можно пойти в музей и увидеть ряды стеклянных шаров и колб со всеми веществами, из которых состоит человеческое тело. Но эту коллекцию трудно назвать человеком. И она совершено не объясняет различия между Лордом Томнодди[59] и Биллом Сайксом[60]. Химики девятнадцатого столетия немало потрудились над анализом опиума и выделением его алкалоидов – так ребенок разбирает часы, чтобы посмотреть, почему они тикают. Они достигли успеха, но результаты были не очень-то благотворными. Морфин обладает гораздо более сильным и быстрым гипнотическим воздействием, чем опиум, но это очень опасный наркотик, от которого можно и умереть. Эффект морфина видоизменяется под влиянием других двадцати с лишним алкалоидов опиума. Опьяняющее воздействие алкоголя тоже зависит то того, употребляете вы его в коллекционном вине или в синтетическом джине. Еще более удивительный пример дает нам Венесуэла, где пешие гонцы жуют листья коки, покрывают сто миль в день, а затем отсыпаются. У них не бывает плохих реакций на коку и не возникает привыкания. Кокаин же – совсем другое дело. Адепты Таро сказали бы в этом случае просто: «Мы живые, и растения тоже живые, поэтому мы можем быть друзьями. Убивая растение, ты навлекаешь на себя неприятности».

Все это мы пишем для того, чтобы похвалить тех, кто систематически создавал Таро и пользуется им, их методы общения с Природой, их экспериментирование без желания сделать все побыстрее. Они склонны неделями и месяцами выдерживать алхимическую смесь под лучами солнца или луны, полагая, что быстрое кипячение все испортит. Они говорят: процессы Природы медленны, будем же подражать им! Для таких взглядов были достаточные основания. К таким заключениям приводит опыт. Считайте это введением в самый важный для понимания Таро тезис. Каждая карта – это, в каком-то смысле, живое существо, и она состоит со своими соседями в отношениях, которые можно назвать дипломатическими. Ученик Таро должен из этих живых камней построить свой живой Храм.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

АТУ

Эта карта соответствует еврейской букве Алеф, название которой означает «Бык», а форма представляет лемех плуга. Таким образом, значение ее – в первую очередь фаллическое. Это первая из трех Материнских Букв (Алеф, Мем и Шин), соответствующих в различных комбинациях всем триадам Таро – в частности, Огню, Воде и Воздуху; Отцу, Матери и Сыну; Сульфуру, Меркурию и Соли; Раджасу, Саттве и Хамасу.

Самое важное в этой карте – то, что ее числом должен быть ноль. Таким образом, она представляет то Отрицательное, что находится над Древом Жизни, источник всего сущего. Это Каббалистический Ноль. Это уравнение Вселенной, изначальное и конечное равновесие противоположностей; «Воздух» этой карты означает, в сущности, вакуум.

В средневековой колоде данная карта называется LE МAT. Это слово происходит от итальянского Мttо – «сумасшедший», «дурак»; об уместности такого названия поговорим позже. Но есть и другая, или, можно сказать, дополнительная теория. Если признавать египетское происхождение Таро, можно предположить, что Мат (а эта карта – ключ ко всей колоде) означает Маут, египетскую грифообразную богиню, которая является более ранним и более тонким вариантом идеи Нуит, чем Исида.

С грифом связаны две легенды. Считается, что у грифа спиральная шея. Это может быть связано с теорией (недавно возрожденной Эйнштейном, но упоминавшейся еще Зороастром в его «Оракулах»[62]) о том, что Вселенная, точнее, та энергия, которую называют Вселенной, имеет спиральную форму.

Другая легенда гласит, что самка грифа производит свое потомство при помощи ветра. Иными словами, элемент Воздуха считается отцом всего проявленного бытия.[63] Этому есть параллель в учении греческого философа Анаксимена.[64]

Итак, эта карта – одновременно и Отец, и Мать, в самой абстрактной форме этих идей. Это не недоразумение, но намеренное отождествление мужского и женского, находящее подтверждение в биологии. Оплодотворенная яйцеклетка в половом отношении нейтральна. Вопрос ее будущего пола решает некий неизвестный фактор.[65]

К этой, на первый взгляд странной, идее необходимо привыкнуть. Как только вы решите принять во внимание женский аспект вещей, уравновешивающий его мужской элемент проявится в вашем мышлении сразу же. С философской точки зрения, это отождествление мужского и женского первично, а формулировка Нуля как «1 + (-1)» – вторична. Результатом такой формулировки является идея Тетраграмматона.

ФОРМУЛА ТЕТРАГРАММАТОНА

В настоящем эссе уже объяснялось (см. стр.23,37 и др.), что вся система Таро базируется на Древе Жизни, а Древо Жизни неотделимо от Тетраграмматона. Последнюю доктрину можно кратко суммировать следующим образом:

Союз Отца и Матери порождает Близнецов; Сын появляется прежде Дочери, Дочь возвращает энергию Отцу; этот цикл перемен гарантирует устойчивость и вечность Вселенной.

Чтобы лучше понять Таро, необходимо углубиться в историю и вспомнить Век Матриархата (и экзогамии), те времена, когда престолонаследие шло не по линии старших сыновей царя, а по линии дочерей. Царь, таким образом, становился царем не по праву наследства, но по праву победителя в состязании. В самых устойчивых династиях новый царь всегда был чужаком, иноземцем; более того, он должен был убить старого царя, чтобы жениться на его дочери. Эта система обеспечивала мужественность и дееспособность каждого царя. Пришелец должен был выиграть свою невесту в открытом состязании. Этот мотив часто встречается в самых старых сказках. Часто честолюбивый странник – трубадур; почти всегда он скрывается под маской, порой довольно отталкивающей. Типичная сказка такого рода – «Красавица и Чудовище». Иногда соответствующий камуфляж присущ и царской дочери, как в случае Золушки и Очарованной Принцессы. В сказке об Аладдине этот сюжет разрабатывается очень подробно, с многочисленными магическими деталями. Вот вам основа легенды о Странствующем Принце – и заметьте, он всегда «в семье дурак». Эта связь между дураковатостью и святостью традиционна. И не зря говорят, что убогому место в церкви. На Востоке сумасшедших считают «одержимыми», святыми и пророками. Это отождествление так глубоко укоренилось, что отражается даже в языке. Английское sille – глупый означает «пустой»: Вакуум Воздуха-Нуля. Вспомните «the sille butckets on the deck».[66] А само слово происходит от германского selig – «священный», «благословенный». Лучше всего Дурака характеризует его невинность. Позже станет ясно, как важна эта часть истории.

Итак, для обеспечения престолонаследия было решено: во-первых, что царская кровь действительно должна быть царской, и во-вторых, что она должна получать укрепляющие вливания со стороны, а не разжижаться в постоянных близкородственных браках.

В некоторых случаях это правило подвергалось нажиму; возможно, замаскированный царевич не обходился без трюкачества. Вполне могло быть так, что царь-отец снабжал его очень секретными рекомендательными письмами; короче, могло быть так, что эта старая политическая игра была старой уже в те незапамятные времена.

Такой обычай со временем превратился в положение, великолепно исследованное Фрэзером в «Золотой ветви». (Эта Ветвь, без сомнения, является символом самой Царской Дочери.) «Вся слава дщери Царя внутри; одежда ее шита золотом.»[67]

Как же это превращение осуществилось?

Возможно, это была реакция на политические игры вроде той реакции на викторианство, которую мы наблюдаем в наше время. Начали прославлять «джентльмена-взломщика», а закончили боссом-гангстером. Верительные грамоты «странствующего царевича» тщательно проверяли; если только он не был беглым преступником, его не допускали к состязанию. Не достаточно для него было и выиграть царскую дочь в открытом поединке, жить в роскоши, пока старый царь не умрет, и мирно унаследовать его трон; он был обязан убить царя своей собственой рукой.