Алексей Ксендзюк - Тайна Карлоса Кастанеды. Анализ магического знания дона Хуана: теория и практика

Таким образом, сновидение — это та тренировочная площадка, на которой отрабатываются любые, даже самые невероятные магические трюки, а тело сновидения — та часть нашей энергетической целостности, которая первой получает принципиально новые знания и способности, чтобы затем воздействовать на «физические» компоненты нашего организма.

Методика достижения тела сновидения относительно проста, но только в том случае, если вы уже овладели вниманием сновидения и успешно контролируете свое восприятие во сне. Кроме того, как и во всех остальных техниках дон-хуановской дисциплины, для реализации этого феномена требуется изначальный избыток перцептивной и психической энергии, который возникает от длительных упражнений в безупречности. Разъяснения дона Хуана, приводимые ниже, рассчитаны на воина, отвечающего этим двум условиям:

"Затем дон Хуан в общих чертах описал методику достижения тела сновидения. Все начинается с исходного действия, которое, будучи повторяемым с непреклонностью, порождает несгибаемое намерение. Несгибаемое намерение приводит к внутреннему безмолвию, а то, в свою очередь, генерирует внутреннюю силу, необходимую для сдвига точки сборки в нужные позиции во время сна.

Эту последовательность дон Хуан назвал фундаментом. Когда работа над фундаментом завершена, наступает очередь контроля. Его развивают посредством систематического сохранения позиции сновидения. Для этого используется практика упорного удержания картины сна. Благодаря настойчивой практике появляется способность свободно сохранять новые позиции сновидения, пользуясь для этого новыми снами. И дело здесь не столько в том, что по мере практики более совершенным становится контроль, сколько в том, что каждая тренировка в контроле увеличивает внутреннюю силу. А чем больше внутренняя сила, тем в более подходящие для развития уравновешенности позиции сновидения сдвигается точка сборки. Другими словами, сны сами по себе становятся все более управляемыми и даже упорядоченными.

— Развитие сновидения — косвенное, — продолжал дон Хуан. — Именно поэтому видящие считают, что сновидение мы можем практиковать самостоятельно. В сновидении используется естественный, органичный сдвиг точки сборки, поэтому мы не нуждаемся ни в чьей помощи. Однако мы нуждаемся в уравновешенности, причем очень сильно. Дать же ее нам либо помочь нам ее обрести не может никто, кроме нас самих. Без уравновешенности точка сборки перемещается хаотично, что соответствует хаосу, царящему в наших обычных снах. Таким образом, в конечном счете тело сновидения достигается безупречностью нашей обычной жизни. Когда достигнута уравновешенность и позиции сновидения становятся все более и более устойчивыми, можно сделать следующий шаг: пробудиться в любой из позиций сновидения. Звучит просто, однако в действительности речь идет о действии исключительно сложном — настолько сложном, что для его выполнения требуется задействовать не только уравновешенность, но также и все атрибуты пути воина, и в особенности — намерение.

Я спросил, как намерение помогает воину пробудиться в позиции сновидения. Он ответил, что намерение, будучи сложнейшим средством управления силой настройки, за счет уравновешенности сновидящего сохраняет настройку тех эманаций, которые начали светиться вследствие сдвига точки." (VII, 413–414)

Энергетические трансформации, согласно учению дона Хуана, могут зайти очень далеко. Древние видящие использовали их для разнообразных и довольно экзотических целей. Они не только превращались в животных, но и могли копировать формы существ из других, параллельных миров, если хотели заполучить какие-нибудь их качества. Порой они даже создавали собственные, не существующие в природе структуры (как тот маг, что научил дона Хуана превращаться в ворону, — его прозвали арендатором, так как он продлевал свою жизнь, «заимствуя» необходимую энергию у различных нагвалей и «расплачиваясь» с ними каким-нибудь невероятным знанием из области высших достижений магии).

"Все мы — светящиеся шары, и это делает человечество однородным. А те маги не были белее шарами, но стали полосами энергии, рассказывает дон Хуан. — Они пытались сворачиваться в кольца, но это им не вполне удавалось.

— И что же с ними в конце концов случилось, дон Хуан? Они вымерли?

— В магических историях говорится, что поскольку им удалось растянуть свою энергетическую форму, продолжительность существования их сознания также растянулась. Так что они живы, и по сей день находятся в сознании. Даже ходят рассказы о том, как они периодически объявляются на земле среди людей." (IX, 31)

Восприятие (и, следовательно, качество сознания) также претерпевает кардинальные изменения: "Дон Хуан объяснил, что для существа шарообразной энергетической формы сферой человеческого является весь объем в пределах границы шара, сквозь который проходят энергетические волокна. В нормальном состоянии мы воспринимаем не всю сферу человеческого, но, наверное, не более одной тысячной ее общего объема. С учетом этого факта очевидным становится невероятный масштаб достижения древних магов, умудрившихся растянуть себя в полосу, захватывающую в тысячи раз больше волокон, чем шар, и при этом научившихся воспринимать все проходящие сквозь них волокна." (IX, 33)

Слияние первого и второго внимания, достигаемое через овладение телом сновидения, быть может, сулит магу подлинное физическое бессмертие. По крайней мере, так утверждала Ла Горда:

"Моя забота о тебе сейчас — помочь тебе затянуть свои слои. Нагваль говорил, что смерть расслаивает их. Он объяснил мне, что центр нашей светимости, — внимание нагуаля, — всегда выступает наружу и именно это распускает наши слои. Поэтому смерть может легко войти между ними и полностью разделить их. Маги должны делать все, от них зависящее, чтобы держать свои слои закрытыми. Вот почему Нагваль обучил нас сновидению. Сновидение затягивает слои. Маги, научившиеся ему, связывают вместе два своих внимания, и этому центру больше нет необходимости выступать наружу.

— Ты хочешь сказать, что маги не умирают?

— Верно. Маги не умирают.

— Значит ли это, что никто из нас не умрет?

— Я не имела в виду нас. Мы собой ничего не представляем. Мы — ни то ни се. Я говорила о настоящих магах. Нагваль и Хенаро — маги. У них два внимания так тесно связаны, что, по-видимому, они никогда не умрут." (V, 569)

Итак, сон превращается в явь. Воин-толтек, путешествуя по мирам сновидения, приносит оттуда иные силы, иную энергию, инуюприроду. Он служит как бы соединяющим мостиком между «призрачным» и «материальным», все смешивая воедино, чтобы в конечном счете обрести огромный, целостный мир — новую воспринимаемую вселенную, куда более близкую к Реальности, чем тот невероятно узкий и ограниченный срез, которым довольствуется человеческое существо. Если обычный человек превращает свою галлюцинацию в действительность, чтобы исключить все непредвиденное и пугающее, чтобы, подобно предкам, вести все ту же жизнь общественного животного, то предельно отрешенный воин пользуется подобным механизмом для достижения свободы и восприятия бесконечности. Тональ, безропотно следующий за нагуалем, превращает инородные, неопределимые структуры в поддающийся осмыслению материал, который делается предметом изучения и прагматического использования. Союз человека и Реальности дарит ему свободу, силу и бессмертие.

2. Врата сновидения

"Перед нами действительно «тени» не имеющие существования, а то, что подозревается как иной мир, иная реальность, и есть та реальность, в которую мы можем попасть лишь через свидетельское сознание, с помощью которого мы смогли бы отстраниться от мира и остранить его."

Мир сновидений — это топь, джунгли, непроглядная бездна, переполненная обманчивыми образами, всевозможными хитросплетениями наших собственных фантазий и энергетических структур, неведомых человеку. Поэтому уроки дона Хуана уникальны — попробуйте сами вознестись в это зыбкое царство и извлечь оттуда точную, осмысленную информацию! До сих пор такие попытки мало что давали, если не считать туманной, но волнующей мифологии и безумного блеска в глазах. Карлос Кастанеда первым проложил хоть какую-то дорожку по этой трясине и оставил вехи — для тех, кто отважится последовать за ним. Попробуем разобрать общие очертания этих вех. Практику они, несомненно пригодятся рано или поздно.

В первую очередь надо отметить, что второе внимание и внимание сновидения, которое рассматривалось в главе "Сновидение и сталкинг", тесно связаны между собой. Внимание сновидения — это, как уже было сказано, практически и есть второе внимание включающееся в состоянии сна. Удержание картины сна, как вы помните, является фундаментом техники сновидения. Дон Хуан называл этот процесс "реорганизацией характеристик однородности и внутренней связи". Выражаясь проще, это значит "войти в состояние второго внимания, удерживая точку сборки в новом положении и не давая ей сдвинуться в исходное". (IX, 35) Ясно, что добиться такого в состоянии бодрствования значительно сложнее, так как надо иметь огромный запас энергии для изначального толчка, сдвигающего точку сборки. Во сне же точка сборки сдвигается естественным образом, и потому энергия требуется только для ее фиксации в новом положении. Дон Хуан называет процесс фиксации «настройкой» сновидения. Он сравнивает второе внимание с океаном, а внимание сновидения — со впадающей в него рекой. Если второе внимание является способом полноценного и всестороннего восприятия любого избранного участка энергетических волокон во вселенной Орла, то внимание сновидения непосредственно подводит к такому восприятию, выхватывая в потоке снящихся образов отдельные объекты, отражающие отдельные структуры "параллельных миров" и не являющиеся обычной фантазией дремлющего мозга.