Анна Марианис - Аватары Шамбалы. Блаватская, Рерихи и другие авторы о тайнах гималайского братства
«Владыка творит через учеников, так же и Матерь, и Гуру. Творчество идет по созвучию сознаний и добровольно. Созвучие с Иерархией является основанием сотрудничества. Много созвучных сознаний творят дело эволюции, независимо от цвета кожи, положений и всех прочих различий, установленных людьми. Требуется самоотверженность и приятие Чаши Общего Блага, то есть отказ от эгоизма и погружение в сверхличное. Самость была, есть и будет камнем преткновения на пути к Нам. Там, где видите заботу о благе всех людей, всего мира, всего человечества, там и Мы прилагаем свою Руку. Но многие все еще продолжают жить в скорлупе личных желаний и устремлений. Не они строят Будущее, и не они двигают эволюцию, и не им Наша Помощь. Так отрешение от личного блага есть первое условие следования за Учителем Света. Второе – отрешение от вещей в духе и освобождение сознания от заботы о них. Без вещей невозможно, но в духе от них отрешиться возможно всегда. Вещи обладают способностью завладевать сознанием, которое считает их своей неотъемлемой собственностью, и получается, что не человек владеет вещами, а вещи овладевают им. На примере скупого рыцаря видите осуществление этой власти вещей над сознанием человека. Сундук с золотом занимал все поле его сознания и все сердце. Бесконечность пространства, Миры Дальние, человечество и его Будущее, жизнь духа и все, чем жив человек, – все это было заменено сундуком с золотом, который поглотил сознание целиком и приковал его к себе, словно цепью. Не имеет значения – золото, вино, или женщины, или что-либо другое завладевает сознанием, делая человека полным рабом своей страсти или порока, – важен сам факт. Связанная мысль находится около того, что ее связало, как орел на привязи. И хотел бы улететь, да не может. Рабство у собственности – наихудшее. И дело обстоит гораздо хуже, чем думают: связанность глубже, и следствие ее шире и дальше, чем кажется на поверхности. Связанность продолжается в Мир Тонкий, лишая дух возможности летать. Освобождение от чувства собственности – задача Нового Мира. Внешнее освобождение от собственности еще не означает свободы внутренней. Потому-то и Сказано было: «Легче верблюду пройти в игольное ушко, чем собственнику войти в царство Света».
* * *«Мы трудимся до кровавого пота, а помощников нет. Есть единицы, а нужны тысячи сознательных сотрудников. Потому так и тяжело этим немногим, примкнувшим к Нам навсегда. Созвучащих Нам много, но даже и бабочки созвучат волнам света. Говорю о сознательном, утвержденном сотрудничестве. Тяжесть нагрузки усилилась очень с уходом Доверенных Наших».
* * *«Кампанелла, Ян Гус, Жанна д'Арк и многие другие, несть им числа, жестоко страдавшие за правду, которую они несли людям, служат ярким примером того, как реагирует окружающая человека среда на его лучшие устремления. Можно ли после этого удивляться, что жизнь каждого Служителя Света складывается совсем не так, как вправе предполагать он, рассчитывающий на какое-то снисхождение со стороны судьбы и людей. Свет, который внутри, вступает во взаимодействия с энергиями среды, в которой он стремится себя проявить, и тотчас же вызывает против себя ярое сопротивление и противодействие, ибо Свет этот не от мира сего и нетерпим этим миром. Только тот, кто способен на подвиг, может нести через жизнь свой светильник. Кому подвиг такой не под силу, тому лучше не начинать, ибо служение Свету несению груза Атласа подобно. Все испытуется сурово и строго, и все неспособное должно отойти. Только подумать, что в Твердыню в столетие доходят один или двое; не потому ли, что подвиг такой не под силу землянам. Позванных много. Каждому из них даются возможности, но где же дошедшие и где доходящие? Где же они, претерпевшие все, до конца?»
Из книги «Письма Махатм»
(Публикуется по изданию: «Философские афоризмы Махатм». М., 2010.)
Братство гималайских Адептов, его история, местоположение, традиции и внутренние правила
[Тайная история гималайского Братства Адептов]
«Из нескольких ваших вопросов сначала мы разберем, если не возражаете, один, относящийся к предполагаемой неудаче Братства «оставить какой-либо отпечаток в истории мира». Его члены должны были быть в состоянии, вы считаете, при их исключительных преимуществах «собрать в своих школах значительную часть наиболее просвещенных умов каждой расы». Откуда вы знаете, что они не оставили подобного отпечатка? Знакомы ли вы с их усилиями, успехами и неудачами? Где же ваша скамья подсудимых, на которой обвинять их? Каким образом ваш мир способен собрать доказательства о деяниях людей, которые усердно держали закрытыми все возможные двери подхода, через которые инквизиция могла бы следить за ними? Главным условием их успеха было полное отсутствие надзора или вмешательства. Они знают ими сделанное; все, что находящиеся вне их круга были способны ощутить, были результаты, причины которых были сокрыты из поля зрения. Чтобы объяснить эти результаты, люди в разные эпохи изобретали теории о вмешательстве богов, особом провидении, судьбах, благотворном или враждебном влиянии звезд. Не было такого времени в пределах или до начала так называемого исторического периода, когда наши предшественники не ваяли бы события и не «делали историю», факты которой были впоследствии неизменно искажены историками, чтобы согласовать их с современными предрассудками. Вполне ли вы уверены, что видимые героические фигуры в этих последовательных драмах не были зачастую лишь марионетками сотрудников Братства? Мы никогда не претендовали на способность приводить народы в целом к тому или другому перелому вопреки общему течению мировых космических соотношений».
[Из истории эзотерических учений и школ]
«Были времена, когда «значительная часть просвещенных умов» обучалась в наших школах. Такие времена видели Индия, Персия, Греция и Рим. Но, как я заметил в письме к мистеру Синнетту, Адепт есть редкий цветок своего века, и всегда сравнительно мало их было в одном столетии. Земля есть поле битвы не только физических, но и нравственных сил, и неистовство животных страстей под воздействием грубых энергий низшей группы эфирных агентов всегда стремится подавить духовность. Что же еще можно ожидать от людей, столь тесно связанных с низшим царством, из которого они вышли? Также верно, что число нас как раз теперь уменьшается, но это благодаря тому, как я уже сказал, что мы [вышли] из человеческой расы, подвержены ее циклическому импульсу и не способны свернуть с ее курса. Можете ли вы повернуть течение Ганга или Брахмапутры назад к их истокам? Можете ли вы хотя бы запрудить их так, чтобы полные воды не затопили берега? Нет, но вы можете направить течение частично в каналы и использовать его гидравлическую силу на благо человечества. Так и мы, неспособные остановить мир на пути сужденного ему направления, все же способны отвести некоторую часть его энергии в полезные каналы. Считайте нас полубогами – и мое объяснение не удовлетворит вас; рассматривайте как обычных людей, только, может быть, немного более мудрых вследствие особого изучения, – и оно должно ответить на ваше возражение».
[Душевные качества и переживания Махатм; свойственные им личные чувства и привязанности]
«Ведя свое происхождение через превратности развития индийской цивилизации еще с отдаленного прошлого, мы испытываем к нашей родине столь глубокую и страстную любовь, что смогли сохранить ее даже в условиях расширяющего и космополитизирующего (извините меня, если это не английское слово) воздействия, которое оказывает на нас изучение законов Природы. И поэтому я, как и любой другой патриот Индии, испытываю сильнейшую благодарность за каждое доброе слово или поступок, совершенный в ее интересах».
* * *«Я надеюсь, что по крайней мере вы поймете, что мы (или большинство из нас) далеко не бессердечные, морально высохшие мумии, какими нас кто-то мог бы представить. Меджнур очень хорош на своем месте, как идеальный герой увлекательной и во многих отношениях правдивой повести. Все же, поверьте мне, немногие из нас захотели бы играть в жизни роль засушенной фиалки, заложенной между листами тома эпической поэзии. Мы можем быть не совсем «парнями» (цитируя непочтительное выражение Олькотта при упоминании о нас), однако ни одна из наших степеней не похожа на сурового героя романа Бульвера. Легкость наблюдений, обеспеченная некоторым из нас нашими условиями, конечно, дает более выраженную и беспристрастную и более широко распространенную человечность, ибо, отвечая Адисону, мы можем справедливо утверждать, что это «дело магии очеловечить наши природы состраданием» ко всему человеческому роду, как и ко всем существам, вместо того чтобы ограничивать наше расположение на одной избранной расе. Однако немногие из нас (за исключением таких, которые достигали конечного отказа от мокши[555]) в состоянии настолько освободиться от влияния наших земных связей, чтобы быть нечувствительными в различных степенях к высшим радостям, эмоциям и интересам обычного человечества. До тех пор пока конечное освобождение не поглощает Эго[556], оно должно осознавать чистейшие симпатии, вызванные эстетическими воздействиями высокого искусства; его наиболее нежные струны должны отвечать на призыв наиболее святых и благородных человеческих привязанностей. Конечно, чем ближе к освобождению, тем менее этому места до тех пор, когда все – человеческие личные чувства, кровные узы, дружба, патриотизм и расовое предпочтение – все это исчезнет, чтобы слиться в одно общее чувство, святое, единое и вечное – Любовь, Огромную Любовь к человечеству как к единому Целому. Ибо человечество есть великая Сирота, единственная лишенная наследства на этой Земле, мой друг! И долг каждого человека, способного на лишенное эгоизма побуждение, сделать что-либо, хотя бы даже самое малое, для Общего Блага. Бедное, бедное человечество! Оно мне напоминает старую притчу о войне между телом человека и его членами: здесь тоже каждый член этого огромного Сироты – без отца и матери – эгоистически заботится только о себе. Оставленное без заботы, это тело страдает вечно, независимо от того, воюют или не воюют его члены. Его страдания и муки никогда не прекращаются.
