Максим Мейстер - Хомяки, или О судьбе с розовыми пальцами
– И вы тоже?! – удивленно повернулся к Профессору Новичок.
– Да, поэтому я понимаю, о чем ты говоришь… Дай этому какое-то имя! У тебя хорошо получается… давать имена…
– Имя?… – Новичок задумался. – Когда я назвал свободу Свободой, я мог по крайней мере объяснить, что я имею в виду под этим словом. Но как я могу дать имя тому, чего я не могу объяснить?…
– Думаю, подобно мне, каждый хомяк почувствует, что за ним скрывается…
– Хорошо, я назову то, без чего мне не нужна Жизнь и даже Свобода… То, что не объяснишь словами… Я назову это Любовью!…
* * *Профессор не спал всю ночь. Его лихорадило. Ему не терпелось узнать, что стало с Новичком, нарушившим один из основных законов Жизни. Он хотел узнать об этом как можно скорее, но одновременно боялся, что случится нечто ужасное.
Когда Профессор, наконец, оказался в дневном домике, он облегченно вздохнул, увидев целого и невредимого Новичка. Профессор тут же бросился к нему.
– Я думал, мы больше не увидимся! – закричал он. – Что с тобой было?! Как прошла ночь?!
– Я спал, – спокойно ответил Новичок.
– И все? – разочарованно спросил Профессор.
– Да, все как обычно… – казалось, Новичок тоже был разочарован.
– Странно… – Профессор не знал, что сказать. – Может, за ночь ты образумился, и мы пойдем сегодня вместе. Поверь моему опыту: если долго и упорно ходить по одному и тому же маршруту, то постепенно забываешь обо всех этих странных вещах. О Свободе, Любви… Это все выдумки. Красивые, но не существующие.
– Почему же каждый хомяк мечтает о них?
– Это не делает их реальными! – возразил Профессор. – А реальность очень проста: переплетенные тоннели, ловушки, препятствия и твой маршрут, который, если постараешься, будет включать в себя хорошие Столовые и Развлечения… Это – реальность, а Свобода и Любовь – фантазии, которые по молодости посещают всех хомяков. Эти фантазии лечатся только одним способом – ежедневным бегом по своему маршруту. И хорошей подружкой тоже неплохо лечатся… – Профессор вдруг усмехнулся. Он вдруг вспомнил, что давно не был у своей любимой подруги. Вдруг захотелось совокупиться с ней и рассказать о Новичке. – Так ты пойдешь в Жизнь или нет?
– Нет, – твердо ответил Новичок. – Я не сдамся. И не уговаривайте меня, пожалуйста. Я знаю, что через некоторое время буду готов принять любые аргументы… Поэтому не говорите мне больше ничего о Жизни. Я навсегда отказался от нее такой, какая она есть. Чтобы ни случилось. Пожалуйста, не говорите мне больше ничего. Я просто не буду вас слушать…
– Как знаешь! – возбужденный предстоящей встречей Профессор полез в ближний тоннель. – Как знаешь…
Поглядев вслед довольному Профессору, Новичок стиснул зубы.
– Я не сдамся! – повторил он вслед старому приятелю.
* * *Вопреки страхам старого и молодого хомяков, ничего особенного или страшного не произошло. Как и раньше, каждое утро они оказывались в дневном домике, а вечером – в ночном. Как и раньше, Профессор каждый день проходил по своему маршруту, потом возвращался в дневной домик, где его неизменно поджидал Новичок, что так ни разу больше и не полез в Жизнь. Новичок игнорировал все аргументы и уговоры Профессора: просто сидел целый день в углу и смотрел сквозь полупрозрачные стены. Новичок похудел, но решимости не потерял.
Лишь однажды произошло нечто удивительное.
Стараясь вернуться к напарнику как можно быстрее, Профессор теперь не задерживался в Жизни И вот однажды он увидел, как к домику приближается розовая Судьба. Прямо в середине дня! Такого еще никогда не было! Она забрала Новичка, который только и успел, что испуганно посмотреть на Профессора.
Когда Профессор пришел в себя, ему стало очень грустно. Он решил, что больше никогда не увидит Новичка. Тем больше было удивление старого хомяка, когда буквально через несколько минут снова появилась Судьба, которая принесла друга целым и невредимым.
– Что с тобой было?!!
– Ничего… – удивленно ответил Новичок. – Оказался в каком-то домике, похожем на ночной. Посидел там тихонько, ко мне ненадолго прилепили что-то странное, а потом я снова оказался здесь…
Больше ничего необычного не происходило. Профессор все так же каждый день бегал по Жизни, а Новичок все также сидел в своем углу. Профессор отчаялся взять упрямого Новичка измором и, видя, как тот мучается от голода, стал приносить ему пищу в щеках.
– Ну вот, у меня хоть какой-то смысл в Жизни появился! – как-то улыбнулся Профессор с улыбкой.
– Какой это? – не понял Новичок.
– Тебя, дурака, кормить! – засмеялся Профессор. – От голодной смерти спасать… Может, за это ты меня не забудешь, когда свою Свободу и Любовь обретешь!
– Не забуду… – серьезно пообещал Новичок.
В ответ Профессор только рассмеялся. Сам себе удивляясь, в последнее время Профессор стал спокойнее и счастливее – как раз с тех пор, как догадался приносить в щеках пищу для страдающего от голода Новичка. Впервые за долгое-долгое время Профессор с радостью начинал утренний бег по своему маршруту! И гнал его не собственный голод, а какое-то совсем другое чувство. Профессор не знал, как оно называется.
– Надо будет сказать Новичку, чтобы придумал для него название… – решил Профессор, как-то раз возвращаясь в дневной домик с полными щеками самой лучшей еды.
Старый хомяк прибежал, когда до вечера было еще далеко.
– Эй, друг! – еще не добежав до выхода из тоннеля, закричал Профессор. – Я тебе еды из твоей большой Столовой принес. Той, вкусной. Помнишь?…
Профессор вывалился в дневной домик и недоуменно огляделся. Новичка нигде не было. Словно не доверяя глазам, старый хомяк тщательно обнюхал все углы.
Новичка не было.
– Может, опять Судьба ненадолго забрала?
Внутри вдруг стало холодно и тоскливо.
* * *Чутье Профессора не обмануло. В дневном домике Новичок больше не появился. Старый хомяк и не думал, что будет так переживать!
– Ведь я говорил ему, говорил! – повторял он. – Нельзя идти против законов Жизни. Каждый хомяк должен ходить по маршруту… А он не слушал…
Профессор на автомате пробегал свой маршрут и, иногда даже забывая поесть, сразу возвращался в дневной домик. Каждый раз старый хомяк надеялся, что снова увидит приятеля, что тот появится также внезапно, как и исчез.
Каждый раз замедляя шаг, Профессор подбегал к тоннелю, ведущему в дневной домик… Медленно подходил к выходу, поднимал глаза… Но заранее знал, что никого не увидит. Чувствительное обоняние загодя говорило ему об этом.
Через несколько дней Профессор потерял надежду вновь увидеть Новичка. Чтобы заглушить непонятную боль внутри, Профессор яростно носился по маршруту и через силу, до отвала, наедался в Столовых – чтобы хоть немножко подремать. Но вместо дремоты, он только повторял:
– Ведь я говорил ему! Говорил!… Нет никакой Свободы! Нет никакой Любви! Наша Жизнь – это всего лишь большой запутанный лабиринт с препятствиями, едой и жалкими развлечениями…
* * *Профессор уже привык встречаться по утрам со своим молодым коллегой. Вот и сейчас, профессор стоял и ждал. Обычно юноша появлялся на пару минут позже, однако сегодня его не было уже целых пять минут. Наконец, ассистент появился, чуть-чуть запыхавшийся и взволнованный:
– Здравствуйте!
– Здравствуйте, молодой человек! Вы сегодня задержались!… Так ведь и опоздать можно!
– Извините, Арнольд Яковлевич! – Андрей остановился рядом с профессором. – Пойдемте?
– Пойдем… – коллеги быстро зашагали к станции метро.
Несколько раз глянув на мрачную физиономию Андрея, профессор спросил:
– Чего-то ты сегодня смурной какой-то? Что-то случилось?
– Да, так! – поморщился Андрей. – С девушкой своей с утра поругался…
– А, понятно… – усмехнулся профессор. – Ничего, бывает. Помиритесь…
– Да ну их всех!… – Андрей чертыхнулся, чуть не налетев на переполненный бачок для мусора. Они вошли в метро. Эскалатор в привычном спокойном ритме понес вниз.
– Ладно, не горячись, – сказал профессор, выслушав возмущенный рассказ Андрея. – Женщины – они и есть женщины. Привыкнешь. К ним особый подход нужен… как и ко всему важному в жизни. А женщины, скажу я тебе, очень важная в жизни вещь. Они эту самую жизнь при желании тебе могут, ой, как подпортить!…
– Вот я и говорю, да ну их всех! – повторил Андрей.
– Ну-ну! – усмехнулся профессор.
Коллеги сошли с эскалатора, прошли немного вперед, потом повернули направо и остановились в ожидании поезда.
Он подошел через несколько минут, всосал в себя людей и понесся в темный тоннель.
– Ладно, не переживай! – продолжил Арнольд Яковлевич. Он на всякий случай огляделся – в надежде, что каким-то чудом где-то осталось не занятое место или кто-то каким-то чудом уступит место пожилому человеку. Не обнаружив ни того, ни другого, профессор ухватился за поручни и повернулся к Андрею. – Сейчас придешь на работу, отвлечешься и развеешься. Работа хорошо отвлекает от дурных мыслей, не замечал?
