Сатсварупа Даса Госвами - Из несовершенства возникнет чистота
Я иногда думаю о своих попытках понять, что может быть названо “небесами на Земле”. Когда мы въезжали сюда, я навидался достаточно придорожных алтарей, молитвенных мест, уступов с рельефом, или статуй Марии, и мне пришло на ум, что некоторые люди искренне набожны. Они хотят, чтобы жизнь с Богом проявилась в этом, и хотят, чтобы люди почитали святых, и вели себя прилично. Они хотят не преступлений, а доброты. Но, как это может осуществиться? И что я делаю, чтобы развить их видение? Я поверхностен и чувствителен только к своим собственным болячкам, поэтому я не могу быть им полезным.
Итак, я пишу здесь: “Позвольте мне всегда думать о Говинде”. Помнить, чтобы помнить. Помнить, и жить сейчас. Видеть его в чернилах, в крови, в воодушевлении, в амме (непереваренной пище), в вата, питта и капха, в мешке из трех видов элементов, в горячем и холодном купании, в музыке, которая раскалывает мою голову… Не высмеивайте тех, кто пытается помнить Кришну с помощью поп-музыки, а приветствуйте памятование о Нем, как бы оно не приходило. Есть миллионы секунд в наших жизнях. Постоянный поток и изменение. Мы должны быть гибкими. Это не только наша обязанность, это позыв из сердца. Мне часто случается говорить: “И это правда, и это тоже, и это…” Я молюсь: “Кришна, сделай, пожалуйста, так, чтобы это произошло. Склони меня перед Тобой”.
Это не похоже на задержку дыхания под водой. Это не так, как летом 1966 года, когда я ставил себе целью продолжать воспевать во время всего пути между 1-й улицей и 14-й. Нет, это более естественно, чем то. Гопи медитируют на Кришну, чем бы они не занимались. “Те, кто постоянно погружены в трансцендентные размышления о Кришне, - как внутренне, так и внешне, - и думают о том, как Он играет на свирели, как входит в лес Вриндаваны, как пасет коров вместе с пастушками, - в действительности, достигли совершенства самадхи… гопи говорят, что развлечения Кришны - это высшая ступень всякой медитации и самадхи” (“Источник вечного наслаждения”, глава 21).
Давайте заглянем снова в Шестую песню. Иногда я думаю, что английский перевод не передает весь смысл. Мы много теряем при переводе с бенгали на английский. Мы ограничиваемся только примерным вариантом, или остатками от настоящей песни, которую издало сердце Бхактивиноды Тхакура. Но, это все, что мы имеем. Он пишет так мощно, так чисто. Песни его как солнечные лучи (тивра), и заложенный в них потенциал больше, чем в переводе.
“У Твоих стоп, нежных, словно только что распустившиеся листочки, я возношу эту смиренную молитву”. Мне вспоминается доктор-натуропат, который наблюдал меня несколько лет назад. Он не советовал мне слушать стенания Нароттама даса Тхакура и Бхактивиноды Тхакура. Он думал, что они пессимистические, и что чтение их может препятствовать моему выздоровлению. Я пытался объяснить ему что-то об экстазе чистых преданных, и их смирении и чувствах в разлуке с Кришной, но он оттолкнул это. Он был в ужасе от того, что кто-то может внедрить такое состояние внутрь себя.
Конечно, это не пессимизм. Я пытаюсь стать выше, чем формальная почтительность к этим песням. Я чувствую себя таким отдаленным от них. И хочу другого. У меня нет духовной сосредоточенности, чтобы понять их по-настоящему. Мне хочется покоя, продуктивности, хорошего усвоения пищи… Я хочу лучшую настольную лампу, видеть красивые вещи, свежей клубники, хорошую писчую бумага, кремовую и плотную. Я хочу привести в порядок действия Духа Солнца, так, чтобы оно не светило мне прямо в глаза. Я хочу быть глубокомысленным, но разве это мысли?
Я в процессе, как писатель и ваидхи-бхакта. Я льну к наставлениям Прабхупады. А что касается чувств… Шрилу Прабхупаду однажды спросили, как мы можем узнать качество нашего воспевания. Он ответил, что нам необходимо набрать количество, прежде чем мы сможем испытать качество. Это может занять много жизней. Это происходит автоматически, но не по принуждению. Сейчас мы воспеваем по обязанности. Я также пишу по обязанности. Я обсуждаю песни Бхактивиноды Тхакура и надеюсь, что несколько крошек упадет на меня.
“Я не нахожу в себе сил, чтобы идти дальше и провожу свои дни в стенаниях. Мое единственное желание сейчас - это жить ради Твоих лотосных стоп, о, Господь смиренных и кротких (дина-джана-натха). Стихотворения развиваются, двигаются по направлению к большей религиозности. Это новое настроение, в большей мере наполненное надеждой, чем прежние жалобы.
Он просит Господа оказать ему милость, подарив ему общение с преданными. “Ибо испробовав наслаждение от слушания о Твоих развлечениях, я откажусь от всего пагубного”. - Эта же истина заложена в священных писаниях. Наста прайеси. “В результате слушания Бхагаватам от бхагават почти вся грязь сердца устраняется и пробуждается преданное служение Уттама-шлоке. Шрнватам сва-катхах кршнах, пунйа-шравана киртанах, слушание о Кришне есть благочестивая деятельность. В то время, когда мы слушаем о Нем, Кришна лично очищает наши сердца.
Одна надежда на жизнь, печальную совсем в другом отношении: “проводить день и ночь в Твоей Божественной обители, петь Твое святое имя. Твой крошечный слуга, Бхактивинода, вымаливает себе приют в восхитительно прохладной тени от Твоих стоп”.
Как может грешник быть столь самонадеянным? В одну минуту он говорит, что у него нет благих качеств, и что он утопает в пучине мирского бытия, а в следующую он молится о том, чтобы достичь исполненной блаженства парам-дхамы. Разве он не знает, что только редкие души достигают Голоки? Даже хорошим преданным приходится возвращаться в материальный мир, чтобы продолжить путь к совершенству.
Да, он знает, что от него мало пользы, но он надеется. Его душа движима духовным желанием. Мы могли бы сказать, что его надежда неисполнима, и что он не имеет права на нее, но какой вред от того, что ослепленный человек молится об этом? Если он призывает Кришну и гуру, чтобы они подняли его к своим стопам, какой от этого вред? Динанатха может делать все, что угодно.
Это аса-бандха описывает в “Нектаре преданности”. Это надежда на надежду, симптом бхавы. Кто так жесток, чтобы отказать умирающему в этой надежде? Мы не сможем отобрать ее у него, даже если попытаемся.
Объекты этого мира кажутся достаточно дружественными, но они стоят стеной против духовного мира. Они привлекают ваше внимание, и иногда обманывают, - вы начинаете думать, что они приносят удовлетворение сами по себе.
Мы встречаемся с помехами в этом мире, во многих смыслах. Слепень залазит в страницы “Шаранагати”, и ты меняешь свое положение. Этот письменный стол перекосился на одну сторону. Автомобили сигналят так, будто они переезжают твое потаенное место. Ты не можешь думать ни о чем, чтобы писать.
Мне бы хотелось быть подобным ангелу, или певцу, который может воспеть развлечения Кришны красивым голосом. В действительности, я не знаю, чего хочу. Но у меня есть вера. Я думаю, что хочу быть собой и выражать себя в своих произведениях. В то же время, я хочу быть защищенным преданным, защищенным моим учителем.
Когда я оглядываюсь, все, что я вижу - это два завядших ириса, и буквы VW на передке Шридамовой машины.
Но ведь весна! Воздух заполнен грохотом реактивных истребителей, которые упражняются над головой; видимо, боятся нарушения границ Адриатики. Мой ум делает прыжок в материальный мир. И моя единственная забота - это удержать вращающиеся страницы “Шаранагати”. Бхактивинода Тхакур может перенести меня в духовный мир.
Этот неугомонный тело-ум-душа пытается успокоить самого себя, и заключить мир с дикими цветами. Он хочет остаться в этом месте, а не в цирке городской жизни, через который мы проезжали накануне, ночью. Я видел афишу Сальвадора Дали, его сумасшедшие навощенные усы, стоящие торчком, прямо как кошачьи, наэлектризованные. Я также видел плакат русской рок-группы, под названием “Советская”, с богоподобным, длинноволосым, белокурым лидером-певцом. Чувственные итальянцы вышли из домов, чтобы насладиться весенним вечером. Там были отели, рестораны, и мальчишки на мотовелосипедах, дергающие рукоятки управления назад так, как будто они способны разъезжать только на своих задних колесах. Это цирк. Чтобы проехать через все это, не задев крыла чужой машины, и выехать из перенасыщенного уличным движением города, оставив вдалеке парк с фонтаном, чтобы подняться по горному склону к этому месту, где маленький паучок ползет поперек белых планок стола, я и сам готов помчаться вперед, только на своем заднем колесе.
Как только я закрываю глаза, многообразные видения выходят на прогулку, как в постоянно меняющемся калейдоскопе, на девяносто пять процентов мирские. Зачастую я преданный в своих снах, но сражаюсь в материальном мире. Я не вижу Кришны, и не участвую в Его играх в духовном мире. Кто-то может сказать, что сны не в счет. Как фургон, или город, они только иллюзия. В конце концов, что реально на планетах Вайкунтхи? Но они подают знак о том, что я связан. Сны - это символы моих вкусов и пристрастий. И мою боль, и борьбу не так легко позабыть. Моя кама, мои сомнения… Я ими унижен.
