Индийская философия (Том 2) - Радхакришнан Сарвепалли
XIII. МАТЕРИЯ
Пракрити, или материя, кала, или время, и шуддхататтва, или чистая материя, являются тремя не имеющими сознания субстанциями. Они являются объектами опыта (бхогья), подлежат изменениям и являются безразличными к целях человека[140]. Существование пракрити не является объектом восприятия или умозаключения. Оно принимается на основании авторитета священного писания[141]. Ее три свойства саттвы, раджаса и тамаса развиваются в ней в период создания мира. В пралайе материя существует в весьма неощутимом состоянии, без отличия в названии и форме, и называется тамасом. Материя не сотворена (аджа), хотя формы ее появляются и исчезают.
При сотворении из тамаса появляется махат; из махата – аханкара или бхутади; из саттвика-аханкары появляются одиннадцать чувств, из тамаса – пять танматр, или пять элементов, и раджасаканкара способствует этим процессам[142]. Из аханкары возникает неощутимый элемент звука и затем акаша; из акаши появляется неуловимый элемент ощущения и затем воздух. И то же для других элементов. Из качеств звука, ощущения и т.д. мы выводим соответствующие субстанции. Звук находится во всех элементах. Чувство ощущения бывает трех видов – теплого, холодного и нейтрального. Имеется пять цветов, которые могут изменяться под воздействием тепла. Последователи вишиштадвайты не допускают никакого реального пространства, независимого от акаши, и доказывают, что мы устанавливаем некоторые пункты в нем, такие, как восток – там, где восходит солнце, и запад – там, где оно заходит, и измеряем близость к этим отправным точкам или удаление от них[143]. Прану, или жизненное дыхание, не следует смешивать с чувствами, но оно является лишь особым состоянием (авастхавишеша) воздух[144]. В отличие от санкхьи вишаштадвайта утверждает, что развитие пракрити вызывается и проверяется Ишварой[145].
Кала, или времени, отводится самостоятельное место. Она – форма всякого существования[146]. Она – объект восприятия. Различие между днями, месяцами и т.п. основывается на отношениях времени[147].
Тогда как пракрити имеет три гуны – саттвы, раджаса и тамаса, шуддхататтва имеет только одну саттву.
Это вещество тела бога в его состоянии нитьявибхути. Оно не скрывает внутреннюю природу. Бог раскрывается как космическая сила через свое лилавибхути при помощи пракрити и в своем трансцендентном существовании – через свое нитьявибхути с помощью шуддхататтвы.
Все эти не имеющие сознания субстанции действуют, подчиняясь воле бога[148]. В них нет ни хорошего, ни плохого, но они могут приносить наслаждение или страдание индивидам в соответствии с их кармой. Бог определяет их поведение, ибо
"если действие предметов зависит только от их собственной природы, то все было бы во все времена лишь наслаждениями или страданиями для всех лиц. Но этого не наблюдается". "Для наивысшего Брахмана, который является субъектом лишь для себя, та же связь будет источником забавы, состоящей в том, что он направляет и проверяет эти предметы различными путями"[149].
Для того, кто освободился от всех зависимостей от кармы и авидьи, мир покажется в основном блаженным. Пока душа и материя вместе составляют тело или атрибуты бога, он непосредственно связан с душами и лишь косвенно – с материей, которая проверяется душами. Материя более полно зависит от Брахмана, чем души, которые имеют свободу выбора. Последние могут принимать участие в божественной жизни и тем самым могут быть поставлены над изменением и смертью.
XIV. ТВОРЕНИЕ
Согласно Раманудже, каждое действие влечет за собой материальную причину и действие мира подразумевает свободно существующие души и не заключенную в себе материю. Хотя души и материя являются видами (пракари) бога, они наслаждаются родом индивидуального существования, которое принадлежит им вечно и не может быть полностью растворено в Брахмане. Они имеют нечто вроде вторичной субстанции, которой достаточно, чтобы дать им возможность развиваться своими собственными путями. Они существуют в двух различных состояниях, которые периодически перемещаются, причем первое является неощутимым состоянием, когда они не обладают качествами, по которым они обычно известны, когда нет различия индивидуального названия и формы, когда материя не заключена отдельно сама по себе (авьякта) и разум сужается (санкучита). Когда говорится, что Брахман находится в случайном состоянии (каранавастха), то это состояние пралайи. Когда по воле бога происходит творение, неощутимая материя делается ощутимой и души связываются с материальными телами, соответствующими степени достоинства или порока, приобретенной ими в предшествующих формах существования, и их разум подвергается некоторому расширению (вакаса). Когда души и материя таким образом проявлены, то Брахман будет в действенном состоянии (карьявастха). Создание и разрушение относительны и означают различные состояния одной и той же причинной субстанции, называемой Брахманом[150]. Души и материя имеют двойственное существование: причинное и действенное. В своем причинном существовании души нематериальны и их природа находится в равновесии. Но когда наступает время творения, души под влиянием своей кармы нарушают равновесие трех гун и пракрити испытывает последствия своей кармы под божественным провидением. Души способны испытывать переживания, сообразно своим деяниям, для которых их предназначило творение. Бог творит мир так, чтобы он соответствовал карме душ. В этом смысле божественный творческий акт не является независимым или абсолютным[151].
Согласно Панчаратре, делается различие между чистым (шуддхасришти) и грубым творением. Первое является не столько творением, сколько вечным выражением действительной природы божественного бытия, где проявляются достоинства бога – всеведение (джняна), господство, заключающееся в беспрепятственной деятельности (айшварья), власть порождать космос (шакти), сила все выдерживать (бала), неизменность (вирья) и божественная самонадеянность и величие (теджас). Эти качества образуют тело Васудэвы и Лакшми или Васудэвы, соединенного с Лакшми. Вьюхи и вибхавы также принадлежат к чистому творению. Вайкунтха, который имеет своей материальной причиной шуддхасаттву, тоже принадлежит к чистому творению[152]. Грубое творение происходит в уже указанном порядке посредством пракрити, состоящей из трех гун[153]. Для бога создание мира – лишь лила, или забава[154]. Метафора лилы выявляет беспристрастие, свободу и радость, лежащие в основе акта творения. Это дает возможность Раманудже настаивать на абсолютной свободе и независимости бога. Природа и души являются инструментами игры бога и ни в какое время не могут оказывать сопротивления его воле. Все предпринимается богом по его доброй воле[155].
Затруднения Шанкары состоят в том, что из Брахмана, который абсолютно совершенен, нельзя вывести несовершенство мира, во всяком случае ограниченный ум не может объяснить возникновение конечного из бесконечного. Это не беспокоит Рамануджу, так как он готов принять авторитет шрути по поводу того, что конечное возникает из бесконечного. То, что говорит шрути, должно быть определено логически. Зависит или не зависит от воли бога то обстоятельство, что существует незавершенная в себе материя и материальные души? Безусловно, что эти данные элементы, от которых зависит божественная воля при творении, не взяты со стороны, как думает Мадхва, а пребывают в боге, как его виды Во всяком случае, воля бога зависит от их предсуществования. Теоретически возможно представить, что с разным видом материалов мир мог бы быть созданным лучше. Бог не мог выбрать лучший из всех возможных миров, а был вынужден сделать лучше из данного. Брахман имеет абсолютно необусловленное существование[156], чего нет у лишенной разума материи, которая является местопребыванием изменения и душ, вовлеченных в материю. Но трудно представить себе, как Брахман мог предполагаться неизменным в свете из меняющихся состояний его атрибутов, душ и материи. Эти виды (пракары) превращаются из неощутимого в грубое состояние и vice versa, и Раманужда вынужден признать, что Ишвара тоже подвергается изменениям[157]. Рамануджа ограничивает атрибут бесконечного. С этой точки зрения должно было бы следовать, что бесконечное не может существовать без своего атрибута и поэтому атрибут необходим бесконечному. Однако Рамануджа не в состоянии допустить это ввиду многих противоположных текстов писания. Комментируя отрывок: "Эти существования не по мне"[158] – Рамануджа говорит:
