Саньютта Никая - Сиддхартха Гаутама
По мере того, как он тщательно исследует [это], он понимает так: «Волевые формирователи имеют невежество своим источником, невежество своим происхождением, они родились и произвелись из невежества. Когда есть невежество, волевые формирователи возникают. Когда нет невежества, волевых формирователей не возникает».
Он понимает волевые формирователи, их источник, их прекращение и [то, что] путь, ведущий к этому, соответствует их прекращению. Он практикует таким образом и ведёт себя соответствующе. Такой [монах] зовётся монахом, который практикует ради абсолютно полного прекращения страданий, ради прекращения волевых формирователей.
Монахи, если человек, погружённый в невежество, порождает благотворный волевой формирователь, сознание направляется к благому. Если он порождает пагубный волевой формирователь, сознание направляется к пагубному. Если он порождает непоколебимый волевой формирователь, сознание направляется к непоколебимости{431}. Но когда монах отбросил невежество и зародил истинное знание, то тогда, с угасанием невежества и возникновением истинного знания, он не порождает благотворного волевого формирователя или же пагубного волевого формирователя или же непоколебимого волевого формирователя. Так как он не порождает и не формирует волевых формирователей, он ни к чему не цепляется в мире. Не цепляясь, он не становится взволнованным{432}. Будучи невзволнованным, он лично достигает ниббаны. Он понимает: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования».
Если он чувствует приятное чувство, он понимает: «Оно непостоянно». Он понимает: «За него не стоит цепляться». Он понимает: «Им не стоит наслаждаться». Если он чувствует болезненное чувство, он понимает: «Оно непостоянно». Он понимает: «За него не стоит цепляться». Он понимает: «Им не стоит наслаждаться». Если он чувствует ни-приятное-ни-болезненное чувство, он понимает: «Оно непостоянно». Он понимает: «За него не стоит цепляться». Он понимает: «Им не стоит наслаждаться».
Если он чувствует приятное чувство, он чувствует его [будучи] отсоединённым [от него]. Если он чувствует болезненное чувство, он чувствует его [будучи] отсоединённым [от него]. Если он чувствует ни-приятное-ни-болезненное чувство, он чувствует его [будучи] отсоединённым [от него].
Когда он чувствует чувство, прекращающееся вместе с телом, он понимает: «Я чувствую чувство, прекращающееся вместе с телом». Когда он чувствует чувство, прекращающееся вместе с жизнью, он понимает: «Я чувствую чувство, прекращающееся вместе с жизнью»{433}. Он понимает: «После распада тела, после истощения жизни, всё, что чувствуется, при отсутствии наслаждения в этом, прямо здесь и угаснет. Одни лишь телесные останки останутся»{434}.
Представьте, монахи, как если бы человек вынул бы горячий [глиняный] горшок из гончарской печи для обжига и поставил бы его на ровную [поверхность] земли: его тепло тут же бы иссякло, и одни глиняные черепки бы остались. Точно также, когда он чувствует чувство, прекращающееся вместе с телом… прекращающееся вместе с жизнью… он понимает: «После распада тела, после истощения жизни, всё, что чувствуется, при отсутствии наслаждения в этом, прямо здесь и угаснет. Одни лишь телесные останки останутся».
Как вы думаете, монахи, может ли монах, чьи загрязнения уничтожены, породить благотворный волевой формирователь или же пагубный волевой формирователь или же непоколебимый волевой формирователь?»
«Нет, Учитель».
«Когда нет абсолютно никаких волевых формирователей, с прекращением волевых формирователей можно ли распознать сознание?»
«Нет, Учитель».
«Когда нет абсолютно никакого сознания, с прекращением сознания можно ли распознать имя-и-форму?»
«Нет, Учитель».
«Когда нет абсолютно никакой имени-и-формы…
«Когда нет абсолютно никаких шести сфер чувств…
«Когда нет абсолютно никакого контакта…
«Когда нет абсолютно никакого чувства…
«Когда нет абсолютно никакой жажды…
«Когда нет абсолютно никакого цепляния…
«Когда нет абсолютно никакого становления…
«Когда нет абсолютно никакого рождения, с прекращением рождения можно ли распознать старение-и-смерть?»
«Нет, Учитель».
«Хорошо, хорошо, монахи! Всё именно так и не иначе! Укрепите доверие ко мне в отношении этого, монахи, настройтесь на это. Станьте свободными от замешательства и сомнений в отношении этого. Именно это и есть окончание страданий».
СН 12.52
Упадана сутта: Цепляние
Перевод с английского: SV
источник: "Samyutta Nikaya by Bodhi, p. 589"
В Саваттхи. [Благословенный сказал]: «Монахи, когда кто-либо пребывает в созерцании наслаждения в вещах, к которым можно прицепиться, жажда возрастает. С жаждой как условием, цепляние [возникает]. С цеплянием как условием, становление [возникает]. Со становлением как условием, рождение [возникает]. С рождением как условием, старение-и-смерть, печаль, стенание, боль, недовольство и отчаяние возникают. Таково происхождение всей этой груды страданий.
Представьте, монахи, как если бы полыхал большой костёр, потребляющий десять, двадцать, тридцать или сорок связок дров. И человек время от времени подбрасывал бы в него сухую траву или сухой коровий навоз или сухую древесину. Так, будучи поддерживаемым этим материалом, подпитываемым им, этот большой костёр полыхал бы в течение долгого времени. Точно также, когда кто-либо пребывает в созерцании наслаждения в вещах, к которым можно прицепиться, жажда возрастает. С жаждой как условием, цепляние [возникает]… боль, недовольство и отчаяние возникают. Таково происхождение всей этой груды страданий.
Монахи, когда кто-либо пребывает в созерцании опасности в вещах, к которым можно прицепиться, жажда прекращается. С прекращением жажды происходит прекращение цепляния. С прекращением цепляния – прекращение становления. С прекращением становления – прекращение рождения. С прекращением рождения, старение-и-смерть, печаль, стенание, боль, недовольство и отчаяние прекращаются. Таково прекращение всей этой груды страданий.
Представьте, монахи, как если бы полыхал бы большой костёр, потребляющий десять, двадцать, тридцать или сорок связок дров. И человек время от времени не подбрасывал бы в него сухую траву или сухой коровий навоз или сухую древесину. Так, когда прежний запас топлива истощится, этот большой костёр, не подпитываемый более каким-либо топливом, не имея поддержки, погаснет. Точно также, когда кто-либо пребывает в созерцании опасности в вещах, к которым можно прицепиться, жажда прекращается. С прекращением жажды происходит прекращение цепляния… боль, недовольство и отчаяние прекращаются. Таково прекращение всей этой груды страданий».
СН 12.53
Патхама саньйоджана сутта: Путы (I)
Перевод с английского: SV
источник: "Samyutta Nikaya by Bodhi, p. 590"
В Саваттхи. [Благословенный сказал]: «Монахи, когда кто-либо пребывает в созерцании наслаждения в вещах, которые могут опутать, жажда
